Превратности судьбы - Виктория Цветаева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 33. Марат.
После того, как жёстко трахнул эту коварную подлую змею на бильярдном столе, я быстро ушёл, иначе боялся придушить её там же на месте. А она этого заслуживала! Я понимал и чувствовал, что она до сих пор неравнодушна к Рустаму, но предлагать ему себя так открыто, как последняя шалава, не имея гордости и собственного достоинства? Потеряла теперь остатки моего уважения… Она была моя королев, ради неё я был готов измениться, хотел с ней построить семью и постараться стать для этой девушки всем в этом мире. Не захотела, плюнула в душу… Чувство, что меня использовали всё это время, чтобы подобраться к моему другу, не покидало меня. А я, как влюбленный идиот, потёк и потерял бдительность! Сука, она вертела мной, и пользовалась этим моим восхищением и преклонением, преследуя свои корыстные цели! На самом деле плевать она на меня хотела, я был ей не нужен…
Не мог и не хотел её больше сегодня видеть, поэтому выпив с горла всю бутылку коньяка, я сразу же уснул без снов и сновидений, проклиная эту стерву, которая въелась под кожу и отравила мою кровь. Сквозь сон до меня доносились крики о помощи, но я слышал это всё, как сквозь вату. Мой мозг пытался поднять моё тело, находящееся в алкогольном опьянении, но оно меня не слушалась. Мне казалось, что эти крики длятся вечно, но я был бессилен и ничего не мог сделать, чтобы не то что подняться, а даже пошевелить пальцем. Сначала это был голос Рустама, раздающийся откуда-то издалека. Он не просто кричал, а молил о помощи с надрывом и безысходностью в голосе, как будто жизнь и смерть стояли на кону, и только я мог помочь прекратить его страдания. Потом его голос трансформировался в напуганный и дрожащий голос Ларисы, которая уже чуть ли не плакала, умоляя меня проснуться.
– Марат очнись! – расслышал я сквозь пелену сна.
Слегка приоткрыв глаза, я увидел склонившуюся надо мной Ларису. Девушка была вся в слезах и трясла меня в разные стороны, пытаясь разбудить. И, судя по всему, тормошит она меня уже приличное количество времени.
– Что случилось? – подорвался я с кровати, и, только взглянув на неё, сразу понял, что произошло что-то плохое.
– Рустам…. скорее… ты ему нужен. Там… Оля… ей нужна помощь, – сбивчиво говорила она, рыдая и заливая меня своими слезами без остановки, что я абсолютно ничего не понял.
Соскочив с кровати, я быстрее молнии метнулся в нужную комнату, ноги сами понесли меня к спальне друга. Открыв дверь, увидел картину, как Рустам плакал, прижимая к себе свою любимую девушку, растирая её тело своими руками. Я ничего не соображал и ждал хоть какого-то объяснения или указания, что мне делать и как помочь. Я был оглушён и растерян.
– Марат, звони нашему врачу, пусть срочно сюда выезжает! Любые деньги, слышишь? И принеси тёплые одеяла, ей нужно согреться! Бегом, Марат, не стой истуканом! И ещё, – крикнул он мне вдогонку, когда я уже хотел бежать и выполнять его просьбу, – чтобы этих двух тварей через пять минут не было в моём доме, ты понял?
– Что случилось, ты можешь нормально объяснить? – подал я голос, остановившись в дверях, не понимая, при чём здесь девчонки и почему их надо выгнать.
– Некогда объяснять, от этого Олина жизнь зависит! Не спрашивай ни о чём, всё потом! Делай, что я сказал, немедленно! – кричал Рустам, как разъяренный зверь, что у меня кровь стыла в жилах.
Понял я одно, что, пока я спал, в доме произошли какие-то непоправимые события, и это как-то касалось Марины и Ларисы, а вот как в этом мне только предстояло разобраться. Последние следы сна мигом сошли на нет, как и не бывало. Первым делом, я притащил целый ворох одеял, укрыв Рустама и Олю сверху, и побежал звонить врачу. Задача привезти доктора в этот дом была на данном этапе непосильная, потому что пока не расчистят дороги, мы заперты здесь, как в склепе. В первую очередь нужно звонить и вызывать трактор, чтобы расчистить снег, потом уже решать другие проблемы. Сейчас хоть десять докторов вызови, они и шага не смогут ступить по этой белой и снежной, доходящей до пояса пустыни. Мы были оторваны от остального мира, буквально погребены под огромной толщей снега. Мне было страшно, я весь дрожал, потребовалась вся моя выдержка, чтобы собраться и взять себя в руки.
Только утром смог дозвониться и вызвать технику, но так как мы живём за городом, никто не обещал сделать это быстро. Пришлось предложить двойной тариф оплаты, после чего «лёд тронулся», и мы договорились, что максимум до обеда всё будет сделано. А о том, чтобы раньше не было и речи, они не волшебники, как было мне сказано. И на том спасибо, хоть какие-то сдвиги. Следующим шагом было связаться с врачом, которому мы звонили всегда в случае необходимости.
Выйдя на улицу, я убедился в том, что был прав насчёт дорог, не обнаружив даже намёка на дорожки, а наши машины были как два больших белых бугра среди ровной и гладкой равнины. Можно, конечно, двигаться, но если только вплавь. Нужно откапывать двор, чем я сам и решил заняться сразу же после того, как снова зашёл к ним в спальню, чтобы оповестить, что все задания выполнены, остальное от меня не зависят.
– Рустам, дороги замело, сам же знаешь, что всю ночь шёл снег. Сейчас он прекратился, но дороги расчистят к обеду, не раньше. Врачу позвонил, сказал приедет, как сможет. И это… ммм… насчёт девчонок, – замялся я, – не выставлю же я их на холод, там всё в снегу, они и шага сделать не смогут.
– Ладно, пусть остаются , но чтобы на глазам мне не попадались! Делай там что нужно и держи меня в курсе, а теперь оставь нас! – скомандовал жёстко друг, прижав свое сокровище к своему сердцу.
Я понимал его чувства, как ему страшно сейчас за девушку, которую любит больше жизни. А что это именно так я не сомневался теперь ни секунды. Я вышел, тихо прикрыв за собой дверь. Оля не подавала признаков жизни, было такое чувство, что Рустам прижимал к своей груди бездыханное тело. Но мысли о том, что тогда Рустам бы вёл себя более темпераментно, давали надежду, что сердце девушки бьётся, и она дышит, просто без сознания. Дело принимало серьёзный оборот, и если я сейчас чем-нибудь себя не займу, то сойду с ума. Ларису видеть не
