Пробуди меня тайно - Джена Шоуолтер

Я спрятала ожерелье, которое дал мне Кириан в своем сейфе, где обычно хранила оружие. Пока что я не знала, что мне с этим делать. К счастью, никто не угнал внедорожник, поэтому я поехала на нем в больницу. Предчувствие охватило меня, когда я вошла в палату Далласа; солнечный свет падал сквозь открытые жалюзи и отражался от белой плитки и серебряных столбиков кровати. Я стояла, запоминая каждую деталь. Даллас сидел на кровати, поедая ланч и разговаривая с другим агентом. Гаррет Хасбро. Я узнала юного новичка из школы. Я ощутила прилив радости и облегчения. Даллас был жив-здоров.

Его кожа приобрела здоровый розовый оттенок. Его движения были медленными, но уверенными. Единственными свидетельствами его недавней встречи со смертью были впалые щеки и напряженная линия рта. Он усмехнулся на что-то сказанное Гарретом, звук вышел немного напряженным, но я обнаружила, что смеюсь вместе с ним. Искренним смехом. Раскованно.

Он услышал меня и поднял голову. Мне пришлось сдержать вздох. Его глаза… даже с такого расстояния я видела, что они уже не такие темно-коричневые как прежде. Они стали светлее. Почти голубые. Как у Кириана.

— Миа, — произнес он, роняя вилку и улыбаясь мне в ответ. — Черт, здорово видеть тебя.

Я бросилась к постели и стиснула его руку своей.

— С возвращением, — произнесла я. — С возвращением.

Он стиснул мою ладонь в ответ слабой рукой.

— Рад вернуться. Доктор Ханна сказала, что я должен был умереть, но видно боги любят меня.

Я глянула на Гаррета.

— Ты нас извинишь? — спросила я. Мне было плевать, что я была груба с ним. Мне нужно было побыть наедине со своим другом. Моим лучшим другом. Гаррет одарил меня улыбкой, кивнул и вышел из кабинета. Когда мы остались наедине, я повернулась обратно к Далласу.

— Как ты себя чувствуешь?

— Все лучше и лучше с каждым часом, — внезапно его улыбка пропала, а глаза посмотрели на меня с беспокойством. — Ты разминулась с Джексоном минут на десять. Что-то происходит, Миа, и это имеет к тебе отношение.

Мне не хотелось его волновать.

— Я была вне зоны доступа несколько дней, вот и все.

Он покачал головой.

— Это нечто большее, и…

Он остановился, словно мои слова только что дошли до него.

— Что ты имеешь в виду, говоря, что ты была вне зоны доступа? Ты никогда не бываешь вне зоны доступа. Работа — это твоя жизнь.

— Долгая история, и у меня нет времени, чтобы объяснять. Что рассказал тебе Джексон?

— Он хотел знать говорил ли я с тобой с тех пор, как вышел из комы прошлой ночью. А я, конечно же, не говорил.

— Это все?

— Ну, есть кое-что, что он мне не сказал. Джек звонил на сотовый Джексона. Этим утром было найдено еще одно тело. Не знаю чье. Джексон мне бы не сказал. Все равно, пока Джек говорил, Джексон побледнел. Он прошептал твое имя, и я поначалу подумал, что ты мертва. Но когда я спросил его об этом, он сказал, что не расслышал и велел позвонить ему, если мне удастся с тобой поговорить, — ничего хорошего. — После Джексон ушел. Я позвонил тебе домой и на сотовый, но не дозвонился. Даже гудков не было.

Стараясь не показывать свой трепет, я поцеловала его в щеку.

— Я все объясню, когда поговорю с Джеком, ладно?

Он неохотно кивнул и потянул меня за руку, чтобы удержать рядом с собой подольше.

— Будь осторожна.

Я выдавила усмешку:

— Как и всегда.

К тому времени, как штаб-квартира оказалась в поле моего зрения, беспокойство возросло до невообразимых масштабов. Похоже, я становлюсь трусихой. Я вылезла из машины на переполненной стоянке. Я наблюдала за тем, как в здание входили и выходили агенты. Ничто не показалось мне необычным.

Смирившаяся, но все еще неуверенная, я скользнула в холл. Несколько агентов встретили меня как обычно, быстрым «привет» и улыбкой. Некоторые бросились в мою сторону, похлопали меня по спине и спросили как у меня дела. Я отвечала вежливо, но строго: «Я в порядке», — и продолжала идти. Другие же взирали на меня с подозрением, недоверием и предпочитали соблюдать дистанцию.

Дойдя до офиса Джека, я остановилась и подняла руку. Раньше я никогда не стучалась. Зачем же начинать сейчас? Я толкнула дверь. Джек что-то говорил и замер на середине предложения, когда увидел меня.

Джексон, Джеффи и Мандалай сидели перед столом и все повернулись ко мне. Джексон подскочил. Он шагнул в мою сторону, затем остановился.

— С тобой все в порядке? — спросил он, его слова так и излучали беспокойство.

Я одарила его слабой улыбкой.

— Насколько этого возможно.

— Он же не… причинил тебе вреда, да? — тихо спросил Джексон.

— Нет. Все в порядке.

На мгновение тишина воцарилась в комнате. Молчание было плотным и тяжелым, неестественным. Наконец Джек произнес:

— Какого черта ты здесь делаешь, Миа? У нас были копы и агенты прочесывали местность в течение трех дней. Три чертовых дня, а ты заявляешься в мой офис вся такая милашка, словно ничего не произошло. Времени объяснять не было.

— Я знаю, кто убил Стила, Джек. И остальных.

— Ага, — отозвался Джек, откидываясь в кресло и забрасывая в рот антациды, словно конфетки.

— Мы тоже знаем. Кириан де Арр.

Я открыла рот, намереваясь сказать, что он ошибается, но Призрак и Китти ворвались внутрь, прерывая мою речь. Они встали по обе стороны от меня и остановились, увидев меня.

— Даллас звонил мне на сотовый, — сообщил Призрак, хватая воздух после каждого слова, — Он сказал, что ты направляешься сюда.

После этого Призрак заключил меня в объятия.

— Кириан ведь не ранил тебя? — спросил он, повторяя вопрос Джексона.

— Потому что, если ранил, я лично найду его и убью… если ты еще не убила его.

— Он все еще жив, — ответила я, — и мне бы хотелось, чтоб так оставалось и дальше. Он не жесток.

— Ах, вот как? — Джек забросил еще несколько антацидов. — Тогда почему его голос записан на месте преступления? И почему, — мрачно добавил он, — там ваши отпечатки пальцев?

В его глазах было что-то такое, блеск, которого я никогда прежде не видела. Они знают, что я была на месте преступления, но не знают о моем происхождении? Подозревают ли они? Я перевела взгляд на Мандалай. Она быстро отвела взгляд. Далее, я сосредоточилась на Джеффи.

Он тоже не смог выдержать моего взгляда. Джексон, Призрак и Китти, все смотрели на меня, каждый с равной долей озабоченности и ужаса. Я посмотрела на Джека: