Не потерять человека - Георгий Александрович Вайнер

побежал к памятнику. В мятом жалком лучике фонаря Сергей сразу же увидел школьный ранец Марата. Схватил его, чтобы открыть, но скис фонарь. Сергей беспомощно огляделся – тьма кругом. Прыгая через две ступеньки, помчался вниз. У машины было светлее. Сергей бросил ранец на крыло, открыл замочек. Учебники, тетради заскользили по полированной поверхности капота. Под тетрадями оказался какой-то белый тряпичный сверток. Сергей вытащил его и с ужасом увидел, что тряпка пропиталась влажными темно-красными пятнами… Сергей похолодел. Долго не решался прикоснуться к свертку… Наконец дрожащими пальцами развернул тряпицу – и, едва сдержав крик, с ужасом отдернул руки: перед ним лежал окровавленный мясной ком. Лишь через несколько мучительных мгновений он понял, что этот ком – отрезанное ухо теленка! Сдавленный стон вырвался из его груди, он неотрывно, загипнотизированно смотрел на страшное послание…

Пошел дождь вперемешку со снегом. Падавшие на лицо влажные холодные капли привели Сергея в чувство. Он снова заглянул в ранец и на самом дне его увидел записку – кусок грубой оберточной бумаги, исписанной кривыми печатными буквами, сел в машину, включил освещение и прочитал:

«СЕРГЕЙ ТВОЙ ПЛАН ДРУЖИТЬ С МЕНТАМИ – НЕ ПОДХОДИТ. ТЫ ЗАВАЛИЛ НАШЕГО ПАРНЯ ЗА ЭТО БУДЕШ ПЛАТИТЬ 70 ТЫСЯЧ. СОБЕРИ БЫСТРО.

НЕ ОТВЯЖЕШСЯ ОТ МУСОРОВ – УБЬЮ МАРАТА. ЖДИ».

Крупная непроизвольная дрожь сотрясала Сергея. Стучали зубы, тряслись губы, подбородок, руки… Покрасневшие глаза слезились. Он вылез из машины, нашарил в чехле заднего сиденья фляжку, открыл ее. Непослушными пальцами отвинтил крышку, торопливо сделал несколько больших глотков… Постоял, опершись на дверь, потом рукавом куртки отер пот с лица, бросил в машину ранец, сел за руль, поехал.

У первого же телефона-автомата он остановился, осторожно посмотрел по сторонам – улица была пустынна. Вошел в будку, набрал номер Плужникова, сказал хрипло:

– Милиция?.. Шерстобитов! Кого вы там… схватили?

– Бродягу! – растерянно выпалил Игорь.

– Ах, бродягу! – выкрикнул Сергей. – Завалили! Вы их человека завалили! Теперь они убьют Марата!

– Сергей Иванович!

– Что – Сергей Иванович? Всё! Катитесь вы с вашей помощью!

– Сергей Иванович, послушайте!

– Всё, всё, всё! Отстаньте от нас!

– Поймите, Сергей Иванович, все так получилось нелепо, – пытался объяснить Плужников. – Этот бродяга бегом бежал… можно сказать, сам на милиционера напоролся! Сергей Иванович, дорогой, мы теперь будем особенно осторожны!

Хотя Игорь и покривил немножко душой, но вовлечь Сергея в разговор ему удалось.

– Да вижу я, чего вы сто́ите… – тоскливо отозвался тот. – Не зря Зоя боялась.

– Но ведь это чистая случайность, – извинился Плужников.

– Хватит! Хватит мне ваших случайностей! – повторил Сергей. – Как будет – так будет.

– Сергей Иванович, да выслушайте вы хотя бы…

– Не надо меня уговаривать, – сказал Сергей, но трубку не бросил, выглянул на улицу – нет ли кого подозрительного.

– Я не уговариваю, – проникновенно сказал Игорь. – Я хочу, чтобы ты понял. Ребенок – ваш, да. Но это не вещь! Не предмет неодушевленный! Это живой человек!

– И что?

– Мы обязаны его искать! Обязаны! Мы за него в ответе… – Тон Плужникова стал строгим, жестким: – Сообрази наконец: вашего согласия никто не спрашивает, черт возьми! В городе паника, мы все на ушах стоим, из сил выбиваемся!

Энергия ярости в Сергее иссякла, и он сказал вяло:

– Да я-то все понимаю. Вы бы Зое это объяснили.

– Но ты же не Зоя! – разъярился Игорь. – Ты ведь мужик! Мы все равно с вас глаз не спустим. А будешь прятаться – нас завалишь… Ну, будь мужиком, Сергей, держись!

– Я боюсь, – тихо сказал Сергей. – Они могут убить Марата!

– Конечно! Поэтому их и надо взять как можно скорей! Игорь помолчал немного, решил быть откровенным: – Подумай, Сергей: если мы их не повяжем, то… И Марата не спасем, и другие ребята завтра окажутся под ударом. Пойми – с бандитами добром не сговориться!

Сергей тяжело вздохнул, выговорил с болью:

– Я все понимаю. Только выхода не вижу.

– Выход – держаться вместе! – горячо сказал Игорь. – Иначе – нет надежды! Пожалуйста, Сергей, соберись, очень прошу! И от нас не отрывайся.

Сергей повесил трубку. Уперся лбом в холодную равнодушную морду автомата, простонал с отчаяньем: «Господи, что же делать?..»

И Плужников обессиленно смотрел на телефон, не слыша визгливых гудков отбоя. За эти сутки лицо его осунулось, под глазами набрякли мешки. Он расстегнул ворот форменной рубашки, сказал, глядя мимо Возного, в темное окно:

– Знаешь, Юрий Иванович, у меня все время такое чувство, будто все это с моим Андреем происходит. Жуть…

* * *

Страшное послание бандитов лежало на столе в гостиной.

Зоя билась в истерике, бабушка причитала по Марату, как по покойнику. Лариса тихо плакала на кухне. Сергей бессмысленно листал тетрадки Марата.

– Достукался со своей милицией! – выкрикнула Зоя. – Теперь видишь, как они «работают»? А я ребенка потеряю!

Сергей лишь вжимал голову в плечи.

Зоя прижала к губам фотографию Марата, твердила с рыданиями:

– Мальчик мой золотой! Солнышко мое любимое… Погубили мы тебя, не сберегли…

Сергей приблизился к ней, ласково прикоснулся к ее плечу, но она раздраженно стряхнула его руку:

– Перестань! Господи, да что же это за мужик такой! Мямля! Тряпка!.. Каждый им командует, кто захочет. И как я с тобой столько лет прожила?

Сергей молчал, не оправдывался, только смотрел на нее скорбно и вздыхал.

Яростный звон телефона будто разбудил в часах старую кукушку, и она выскочила наружу, но голоса у нее по-прежнему не было.

Звонил похититель.

– Ты все понял? – спросил он Сергея спокойно-пренебрежительно.

– Послушай, это все случайно получилось, – побледнев от страха, зачастил Сергей. – Этот, ваш, прямо на милиционера выскочил. Тот его останавливает, а он – с финкой!..

– Это менты тебе доложили? – издевательски засмеялся преступник.

– Да не доложили… у меня там родственник работает, – залепетал Сергей. – В паспортном.

И тогда Зоя, как всегда слушавшая по другому аппарату, вмешалась в разговор:

– Алло! – Голос у нее от волнения сел, и она схватилась рукой за горло. – Слушай внимательно: тебе не с ним, а со мной надо разговаривать… – слова ее звучали сипло, полукриком-полушепотом, – со мной. Я мать! Ребенок мой, пойми!

– Ну и что? – равнодушно сказал преступник.

– А то, что я этого тюфяка, мужа своего, теперь близко не подпущу! – Голос у нее то и дело срывался, в нем появились просительные, умоляющие интонации: – Ребята, милые, поверьте мне, матери… Я вам клянусь – милиции духу не будет! Поверьте! Меня весь город знает – я слово свое держу! И деньги соберу, сколько просите, все… Поверьте мне, умоляю!

И, не удержавшись, тоненько заскулила, заплакала.

Вымогатель послушал, спросил более миролюбиво:

– И