Не могу ненавидеть тебя (СИ) - Савицкая Анастасия Олеговна

— Я не хотел, это получилось случайно! — кричу я в ответ.

Нащупав пульс на его шее, я вздохнул с облегчением.

— Он жив.

— Они собираются входить в дом или нет? — нервничает Джош.

И именно в этот момент в гостиной появляются около десяти полицейских, мой отец и Мартин.

— Отлично справился сынок.

Подходит ко мне отец, пока офицеры уводят Лоренса.

— Это первая похвала, которую я услышал за последние пять лет от тебя.

Заметя как один из полицейских начал уводить Дилана, я остановил его.

— Отпустите его.

Мои слова привили отца и Мартина в шок.

— Он подозреваемый, Дэвид, — настаивает отец.

— Ты его адвокат, и я надеюсь ты сделаешь все чтобы его отпустили.

— Какой еще адвокат?

— Я пообещал ему, что с ним все будет хорошо.

— Но, Дэвид…

— Он не виноват, он жертва, — говорю я, выходя из гостиной.

Смотря на то, как скорая увозит Рика, я понимал, что мы победили. Теперь этот ужас закончится и все придет в нормальное русло. Я обещал отомстить, я выполнил свое обещание. Теперь осталось еще одно, которое я давал самому себе и которое не сдержал. Сейчас мне предоставили второй шанс, которым я собираюсь воспользоваться. Заведя машину, я отправил сообщение Марии сообщая о том, что я готов. Готов к встрече со своей девочкой.

Дорога до больницы была как в тумане. Я не помню в какой момент в машине появилась Мария, не помню говорили ли она мне что-то и отвечал ли я ей. Я не помню ничего. Сейчас в голове крутилась лишь одна мыль, я увижу ее после почти пяти лет разлуки.

Как только двигатель машины затих, я повернулся к сестре.

— Это сложнее чем я думал, — прошептал я.

Это совсем не та встреча, что я себе представлял все эти годы. Сегодня я не увижу ее улыбку и не услышу ее смех, сегодня я увижу ее лежащую без сознания и услышу писк аппаратов, к которым она подключена.

— Ты нужен ей, не забывай этого.

Неуверенно кивнув, я все же выхожу из машины и направляюсь ко входу в место, где я однажды потерял все. Оказавшись внутри, в голове вспыхивают моменты прошлого, я будто наяву слышу плач мамы и Джули. Встряхнув головой, я подхожу к стойке регистрации и сглотнув ком в горле спрашиваю:

— В какой палате лежит Анаис Холл?

Я не уверен расслышала ли все девушка за стойкой, но ее вежливая улыбка и кивок головой говорят об обратном.

— Палата В518.

— Спасибо.

Я направляюсь к лифту и ко мне присоединяется Мария, отставшая из-за разговора по телефону. Как только двери лифта закрывается между нами возникает дискомфортная и нервная тишина. От этого мне становится не по себе. Сестра начинает нервно копошиться в сумочке и меня это нервирует и сбивает еще больше.

— Что ты мне не сказала?

— О чем ты? — растерянно спрашивает она.

— Мария, я вижу, что ты что-то недоговариваешь.

Двери лифта открываются, и я устремляюсь к двери с табличкой блок В, не дождавшись ее ответа.

— Подожди, — хватает она меня за руку, — Я должна была, но не знала, как тебе сказать.

— О чем?

— Из-за того, что она не была пристегнута, — на ее глазах появляются слезы.

— Давай без подробностей, — обнимаю я ее.

— В общем, ее тело выглядит не лучшим образом, — подымает она глаза на меня.

От ее слов все внутри меня переворачивается, если слышать это настолько больно то, что со мной будет когда я ее увижу.

— Но врачи сказали, что раны не сильно глубокие и через год от них не останется и следа.

— Спасибо, — целую ее в голову.

Подходя в палате с нужным номером все внутренности скрутило в тугой узел. Заметив волнение на моем лице Мария взяла меня за руку.

— Если что я буду здесь.

Послав ей благодарную улыбку, я нажимаю на ручку и толкаю дверь от себя. Закрываю дверь и упираюсь на нее головой. Я должен быть сильным ради нее, должен. Делаю пару глубоких вдохов и поворачиваюсь лицом к койке. Увидев ее к глазам подступают слезы, а сердце разрывается от очередной волны боли. Подхожу к ней, сажусь на стул и беру за руку. Ее кожа еле теплая, но все такая же мягкая. Подношу ее руку к губам, целую и произношу:

— Привет, детка, я вернулся.

Глава 30

Бледнота ее кожи, вызывает у меня приступ тошноты. А былая теплота, которую я так мечтал почувствовать снова, исчезла. Как бы я хотел, чтобы сейчас она посмотрела на меня своими большими серыми глазами, в которых можно утонуть. Чтобы произнесла мое имя своими пухлыми розовыми губами. Но на данный момент я могу только слышать писк аппаратов, которые дарят мне надежду на нашу следующую встречу. Как Мария и говорила каждый сантиметр ее тела покрыт ссадинами и синяками, в некоторых местах наложены швы. Я знаю, как важно ей выглядеть идеально, ведь как она говорила: "Для работы на телевиденье нужны идеалы и мое лицо должно быть хоть немного похоже на лицо моделей из журнала "Vogue". Сейчас же оно покрыто глубокими порезами.

— Сколько же боли ты пережила.

Голос обрывается и к горлу подступает ком. Одинокая слеза скатывается по щеке, но я быстро смахиваю ее. Дрожащей рукой прикасаюсь к ее щеке и шепчу:

— Ты мне нужна, Иси, — сглатываю ком в горле, — Очень нужна.

Слезы подступают к глазам, но на этот раз я не в силах себя сдержать. Осознание того, что ты ничем не можешь помочь, что все зависит только от нее самой, от ее воли к жизни, убивает.

— Ты всегда говорила, что у нас еще будет множество моментов, от которых будет замирать сердце, ты учила меня наслаждаться каждой секундой жизни… и сейчас сидя рядом с тобой я понимаю, что жизнь не настолько длинна как нам казалось, что все у нас может и не быть тех самым моментов, и что мы можем потерять друг друга… раз и навсегда.

Последние слова даются очень сложно, но это правда. Правда, заставляющая меня взглянуть на реальную жизнь и реальные проблемы, решить которые мы не в силах.

Смотря на аппарат, который раздражающе пищит мне под ухом, я вижу ее сердцебиение. Удары слабые, но ритмичные. Я всегда удивлялся как в такой хрупкой девушке может быть столько мужества и храбрости. Знаю, что большую часть она получила, играя в Американский футбол, так как в соперниках всегда были девушки в два раза больше ее, но, а остальная часть досталась ей от родителей. Мартин и Джули обладают невероятной моральной силой, и это передалось их дочерям в удвоенном количестве.

— Я обещаю, что как только тебя выпишут из больницы, я исполню твою давнюю мечту. Мы проедемся по всей Америке и будем останавливаться в местах, где тебе заблагорассудится. Мы будем останавливаться хоть каждые чертовы 10 миль, мне будет плевать. Я сделаю все, что ты захочешь, все. Лишь бы снова увидеть твою улыбку. Твои святящиеся от счастья глаза.

Слышу, как дверь в палату открывается, но я не оборачиваюсь, потому что знаю, что это Мария. Она подходит ближе и кладет руку мне на плече.

— Ты как? — шепотом спрашивает она.

Подымаю голову и смотрю ей прямо в глаза. Я знаю, что выгляжу ужасно и ее реакция доказывает это. В ее глазах стают слезы. Подымаюсь со стула и и заключаю сестру в объятья.

— Все будет хорошо, — целую ее в голову, — Все будет хорошо.

Второй раз я произношу эту фразу, чтобы убедить в этом самого себя. Сестра успокаивается и подходит к Анаис. Ей также как мне нужно поговорить с ней, поэтому подхожу с другой сторону койки, целую ее в лоб и шепчу:

— Я люблю тебя.

Смотрю на Марию и даю понять, что я буду ждать ее в коридоре, в ответ она кивает. Подхожу к двери, не успеваю ее открыть как слышу сломленный голос сестры.

— Прости, что не приходила к тебе. Я не могла пересилить себя и прийти сюда в одиночку, но сегодня я здесь, и мне есть что тебе рассказать.

На этих словах я выхожу из палаты и предоставляю им время побыть вместе. Сейчас их связь как никогда стала крепче, и даже ни смотря на все происходящие они стояли, и я уверен будут стоять друг за друга.

***