Награда Бешеного - Виктор Доценко

Машенька, также неотрывно глядя ему в глаза, провела рукой по груди Рассказова, скользнула ниже… Затем лизнула его сосок… Рассказов вздрогнул и закрыл глаза. Ему вдруг показалось, что перед ним Любава: именно так она начинала любовные игры.

— Любава! — тихо прошептал он, пятясь к дивану. — Любавушка! — тихо повторил он, опускаясь на диван.

Девушка мягко прижала к его губам свой нежный пальчик и медленно опустилась на колени. Поиграв губами на его чреслах, лаская одной рукой его соски, а другой нежно касаясь яичек, девушка добилась невозможного. Машенька нежно целовала его французским поцелуем, и это также напомнило Рассказову Любаву. Он вдруг вскрикнул:

— Любавушка моя! — Потом сильными руками приподнял девушку за ягодицы и осторожно опустил ее на свою осатаневшую плоть, пытаясь не причинить боли.

Казалось, он пронзит Машеньку насквозь; девушка застонала и с неожиданной страстью воскликнула:

— Милый мой! Еще! Еще! Хочу глубже! Она так исступленно вбирала в себя его плоть, словно хотела, чтобы Рассказов вошел в нее весь, без остатка.

— Боже! Боже! — вскрикивал он, не понимая, что с ним происходит: он буквально терял сознание от проснувшейся страсти. Рассказов внезапно ощутил такую острую и огненную боль своего восставшего члена, будто входил не в эластичное влажное лоно, а в извергающийся вулкан.

— Да-а-а!!! — закричала во весь голос Машенька, выбросив поток горячей лавы страсти. Страсти, прошедшей через сладкую боль. Это чувство было для нее настолько необычно и удивительно, что она стала подпрыгивать как сумасшедшая, пока наконец и вопль Рассказова не слился с ее криком.

Как же удивилась она, наслаждаясь блаженством взаимного слияния, когда вдруг почувствовала, что его плоть оставалась такой же твердой и неустанной. Не в силах более терпеть боль, Машенька легко сменила позицию и обхватила пальчиками неутомимого труженика, нежно подвела его под себя, а затем неспешо, как бы растягивая удовольствие, впустила его в попку. КрасавчикСтив не был большим любителем таких игр, и сейчас она с удовольствием предавалась давно забытым ощущениям. На этот раз Рассказов быстро достиг наивысшего наслаждения.

Благодарно откинувшись на его грудь, девушка тихо прошептала:

— Никогда не думала, что может быть так хорошо, милый!

— И тебе спасибо, дочка!

— Дочка?

— Да, дочка! — сказал он, лаская ее грудь.

— А я согласна! — воскликнула вдруг девушка. — Пусть я буду вашей дочкой А как вы меня назовете? Любавой?

— Нет, оставайся Машенькой! — не долго думая, ответил он. — Ты хочешь остаться со мной?

— Навсегда?

— Навсегда!

— А вы? — неожиданно спросила девушка.

— Я? — Вопрос и впрямь загнал его в тупик, и он растерялся. — Не знаю.

— Вот видите! — она вздохнула. — Вы были моим первым мужчиной, и потому я навсегда ваша! В любой момент, только позовите, и я приду, но лишь когда буду вам нужна. Сегодня вы были не со мной, а со своей Любавой-Уонг. Только не подумайте, что мне было плохо или я ревную, нет, но мне хочется, чтобы вам было хорошо именно СО МНОЙ!

— К сожалению, ты права, моя девочка! — с грустью заметил он. — Но я рад, что сегодня ты была со мной, а дальше… дальше будет видно!

— Мне уйти? — тихо спросила девушка, уловив печаль в его голосе.

— Да! — кивнул Рассказов, но тут же бросил: — Постой! — Он подошел к столу и вытащил оттуда ожерелье покойной Любавы. — Это тебе, девочка! Оно принадлежало моей Любаве, и ты заслужила его. Ты смогла развеять мою тоску, спасибо тебе. И скажи спасибо Красавчику!

— Он будет счастлив слышать это. И вам спасибо, мой господин! — Она присела в низком реверансе, потом наклонилась, накинула свой халатик, подняла атласный халат Рассказова и подала ему.

— Тебе хорошо, Машенька? — спросил он.

— Я счастлива, мой господин!

— Вот и хорошо, — вздохнул он и уставился в пространство, потом неожиданно добавил: — Позднее приходи ко мне…

— Хорошо, мой господин! — прошептала она. Девушка прикоснулась губами к ожерелью, тихо, на цыпочках, подошла к столу, затем осторожно положила украшение и медленно вышла из номера.

Майкл был прав: их действительно ожидал ужин, в комнате рядом с Овальным кабинетом, но это был отнюдь нефуршет. Они просто потерялись за огромным столом, среди изысканных яств и дорогих коллекционных вин. После нескольких дежурных тостов: за доблесть награжденных, за дружбу, за друзей, когда все более-менее разговорились под воздействием алкоголя, Савелию почему-то стало скучновато, и он наклонился к новоиспеченному бригадному генералу:

— Не пора ли делать ноги?

— Я ждал только твоего сигнала! — подхватил Майкл.

Он встал и постучал по бокалу:

— Минуточку внимания! Все взоры обратились на него.

— У нас за столом собралась отличная компания, и мне жаль покидать ее, — начал он, изображая великую скорбь. — Но дела не ждут, и через пару часов у нас с именинником, — он кивнул на Савелия, — очень важная встреча! А перед этим мы должны встретиться еще с одним награжденным, который прилетает из Сингапура!

— Извините, господин бригадный генерал, вы имеете в виду Воронова?

— поинтересовался посол России.

— Да, он прилетает… — Майкл посмотрел на часы. — через час с небольшим!

— А вас не сильно затруднит вручить ему награду Президента?

— Нисколько! — с готовностью откликнулся Майкл. — Более того, сделаю это с огромным удовольствием!

— Вот и прекрасно, а то ему пришлось бы долго ждать случая: завтра я улетаю в Москву. Извините, что прервал вас!

— Ничего! — улыбнулся Майкл. — Я не буду оригинальным; поднимая перед уходом тост за всех присутствующих. Ура! — воскликнул он порусски.

Все хором подхватили:

— Ура!

Савелий с Майклом направились к выходу, уже у самой двери их нагнал старший агент секретной службы Президента:

— Господин Говорков, по распоряжению Президента вас на его самолете доставят в любую точку земного шара! — торжественно объявили.

— В таком случае… — Савелий сделал паузу и подмигнул Майклу. — В таком случае, прошу доставить нас в Нью-Йорк!

— Я так и думал! — кивнул тот. — Проводит вас тот же самый капитан, который привез вас из Нью-Йорка.

— Спасибо, Гарри!

— Удачи, бригадный генерал! Не опаздывай больше! — подковырнул агент.

— Мухтар постарается! — На этот раз Майкл подмигнул Савелию.

— Кто? — изумился он. — Какой Мухтар?

— Классику читать нужно!

— Ладно, учту, — он ничего, конечно, не понял, и они с трудом сдержались, чтобы не рассмеяться, — Звони, если что!

В нью-йоркском аэропорту они появились как раз вовремя: только что объявили о прибытии сингапурского самолета. При всех регалиях, в сопровождении капитана Келлермана, двух телохранителей и трех морских пехотинцев секретной службы Президента, они составляли довольно внушительную группу, и пограничники на таможне тотчас вытягивались во фрунт и от навали им честь.

По просьбе бригадного генерала, капитан Келлерман договорился со службой аэропорта, и им предоставили одно из помещений «для особо важных персон». Воронов, увидев их, на миг застыл от удивления, но потом подскочил к Савелию, обхватил его за плечи и уставился на Золотую Звезду:

— Когда?

— Сегодня!

— Кто?

— Посол России по распоряжению Президента!

— За Робота Смерти?

— В общем, да!

— А это что?

— «Медаль Чести» Конгресса США!

— Кто?

— Президент Америки!

Воронов удивленно взглянул на Майкла.

— Да-да, вручал сам Президент! — подтвердил тот.

— За Робота Смерти? — снова спросил Воронов.

— Точно!

— Господи, братишка, я так рад за тебя! Так рад! — Он крепко обнял Савелия, на глазах его даже навернулись слезы.

— Может, и мне разрешишь поздравить человека? — услышали они женский голос и разом обернулись.

— Поздравляю, Савушка! — сказала Лана, затем смущенно чмокнула его в щеку, но Савелий покачал головой.

— Разве так друзей поздравляют? Она пожала плечами и вопросительно взглянула на Воронова.

— О Господи! — усмехнулся тот. — Да поцелуй же ты моего братишку?

На этот раз они поцеловались.

— Я правда очень рада за тебя!

— А тебе спасибо за Андрюшу! — в ответ бросил он.

Наступила неловкая пауза, но Андрей вовремя прервал ее:

— Боже ж ты мой! Я только сейчас заметил: полковник-то наш бригадным генералом стал! — Он, улыбаясь, оглядел Джеймса с ног до головы. — И когда?

— Сегодня!

— Президент?

— Президент!

— Вот день так день! Это я понимаю! Поздравляю, Майкл! — Они обнялись.

Вокруг останавливались зеваки, собиралась толпа. Заметив любопытствующих, Майкл представил:

— А это капитан Келлерман!

— Майор Воронов!

— Сержант Шеппард!

— Капитан, веди нас в комнату, которую ты застолбил.

— Есть, господин бригадный генерал! — радостно воскликнул тот, и вскоре они уже сидели за столом с шампанским, фруктами…