Госпожа удача - Чигиринский Олег

— «Красный пароль», сэр! — шепотом выкрикнул свое единственное оправдание бедный подпоручик.

…В половине одиннадцатого вечера окончательно стемнело, и бойцы роты «Тень» начали пробираться через колючую проволоку. Примитивное заграждение было преодолено очень быстро, а для снятия часовых качинцы обычно использовали гитарные струны, о чем красные не знали и при обыске этих струн в голенищах ботинок не нашли. После короткого «соло» лагерь бросился за ограду, причем большинство бойцов было вооружено только «спаренной ручной установкой» — двумя крепкими кулаками. Многим этого хватило. Качинцы были злее, лучше подготовлены, их элементарно было больше, чем спецназовцев и десантников, вместе взятых.

Хотя, конечно, не обошлось без жертв.

В числе убитых оказался и подпоручик Езерский. Командир роты спецназа капитан Таранович дрался с отчаянием обреченного и хотел лишь одного — прихватить как можно больше белых гадов с собой. С Езерского он начал, напав первым и ударив подпоручика ножом в горло. Следующим номером намечен был полковник Александров, оказавшийся ближе всех, но здесь произошла осечка: быстро поняв, что в ближний бой с огромным Тарановичем соваться нечего, полковник без лишних мудрствований метнул нож. Так капитан подал своим солдатам последний в жизни пример.

Закончив на территории своего полка, крымские спецназовцы начали готовить рейд на аэродром и военный городок «Вдов». Нужно было сообщить соседкам о «Красном пароле»…

Разгромленный бар требовал осторожности передвижения. Кругом валялось битое стекло, ходить босиком было опасно. Но выбора Тамара не имела: вперед и вверх, как поет любимый бард Артема.

Вспомнив о Верещагине, она почувствовала горечь. Конечно, Тамара была реалисткой и знала, что только в кино герой бросается на помощь возлюбленной, расшвыривая по пути батальоны врагов. Но, черт возьми, Арт даже не попытался ее догнать по пути в Качу. Хотя знал, какой трассой она поедет, и знал, какие пробки на дорогах из-за перемещения советских войск. Надо признать честно: ее несостоявшийся муж — заносчивый и самовлюбленный, как и все мужики.

Тамара поднялась на верхний этаж. Еще на лестнице она услышала стоны, но не ускорила шаг: она стремилась держать под контролем все три двери, ведущие с маленькой галерейки, соответственно, в бильярдную, комнату для карточных игр и комнату психологической разгрузки. Ей совсем не хотелось, чтоб оттуда неожиданно выскочил молодой человек с автоматом.

Поэтому она толкнула ногой по очереди обе закрытые двери, перед тем как войти в бильярдную.

В карточной никого не было. Свет Тамара не зажигала, чтоб не привлекать внимания, но ни движения в темноте, ни дыхания она не услышала. В комнате психологической разгрузки кто-то лежал на диване. Миндально желтела кожа, казалось, что нагое тело висит в темноте. Сомнений не было — женщина. Тамара подошла поближе, вгляделась в лицо при скудном свете, ползущем в двери бильярдной…

Это была Фатма Фаттахова, и сначала показалось, что она мертва. Тамара потрогала ее плечо — ничего похожего на могильный холод. Кожа была прохладной, но резиновости мертвой плоти в ней не было.

— Фатма! — тихо позвала Тамара. — Очнись, Фатма! — она похлопала ее по щекам.

Голова бессильно мотнулась. На щеке блеснула дорожка слюны. Выдох мощно отдавал перегаром.

Тамара выругалась и подобралась к бильярдной. Набралась духу и вошла туда, вернее, впрыгнула, тут же прижавшись спиной к стене и водя автоматом из стороны в сторону.

Никого. Нет, один человек в комнате был.

На зеленом сукне бильярдного стола лежала штабс-капитан Рахиль Левкович. Лицо Левкович распухло и почернело, Тамара узнала ее только по роскошной гриве черных волос, коротко подстриженных, но таких густых и вьющихся, что кроме «афро» у Рахиль не получалось никакой прически.

Рахиль была в сознании и узнала Тамару, ее грудь колыхнулась в судорожном всхлипе, а глаза закрылись. Тамара испугалась — в своем ли она уме? Быстро спустившись по лестнице, она обыскала бар и поднялась наверх с недопитой бутылкой анисовой водки.

Рахиль осушила бутылку в три глотка, как гренадер.

— You should better bring some water[19].

— Извини.

Рахиль слезла со стола, постояла, шатаясь, опираясь на один из углов, потом подошла к окну.

— Там Фатма, — сказала Тамара.

— Я знаю, — отозвалась Рахиль. — Бедная дурочка думала, что если не будет сопротивляться, ее оставит себе кто-то один. Напоили вусмерть.

На спине и бедрах Рахиль темнели продолговатые синяки.

— Что с тобой сделали, — ужаснулась Тамара.

— После четвертого мне стало все равно, — пожала плечами Рахиль. Теперь она подошла к пирамиде с киями и выбрала один. Самый толстый.

— Надо его обломать, не знаю, хватит ли у меня сил. Наверное, положу его одним концом на кресло и поставлю на вот это место ножку стола.

Приводя свой план в действие, Рахиль продолжала рассказывать:

— Они решили меня расшевелить и стали тушить сигареты… — Она показала покрытые язвами предплечья. — Хотели заставить меня кричать.

— У меня есть автомат, — сообщила Тамара. — Зачем тебе эта дубинка?

— Ничего, пригодится…

Ей просто нужно что-то делать, поняла Там. Хоть что-нибудь…

Левкович навалилась всем весом на бильярдный стол, кончик кия хрустнул. Остальное Рахиль доделала руками. Теперь у нее была удобная дубинка длиной примерно с бейсбольную биту.

— Ты не знаешь, что там за стрельба? Почему они разбежались?

— У них начались неполадки со связью. Это все, что я знаю.

— А-а… Слушай, отдай комбез. Не могу я ходить голой.

— У меня под ним ничего нет.

— Ну, и хрен? Кого тут стесняться?

— Тогда он и тебе ни к чему.

Рахиль сорвала с окна портьеру и завернулась в нее.

— Я сейчас пойду поссать и поблевать, — доверительно сообщила она. — Ты попробуй что-нибудь сделать с Фат.

Тамара кивнула.

— Дать тебе автомат? — спросила она.

— Пока не надо. Мне бы этот дрючок удержать… Как тебе удалось вырваться? — спросила Рахиль, выходя.

— У меня был всего один.

— Повезло. Бери Фат и пойдем в сортир.

— Иди сама.

— Дура. Если кто-то придет, в сортире лучше обороняться. Там только один вход и стены каменные.

Тамара поняла, что Рахиль права.

Они вместе вошли в соседнюю комнату, взяли за руки неподвижное тело Фатмы и поволокли его вниз по лестнице. При каждом шаге пятки девушки гулко ударялись о деревянные ступени.

— Ш-шайт, я надеялась тут положить ее и отдохнуть, — просипела Рахиль.