Волшебный квартет - Клиффорд Саймак

— Похожу в сырых,— отмахнулся Корнуолл.— Надо что-то предпринять. Пожалуй, Джиб прав. Развалим склеп и...

— Стоит ли вообще возиться с ним? — произнес с сомнением в голосе Хэл,— Мы наверняка справимся с псами. Гибель великана остудила их пыл. Они не станут упорствовать.

— У нас осталось всего лишь две дюжины стрел,— напомнил ему Джиб,— и пополнения запасов не предвидится. Выходит, вся тяжесть битвы ляжет на нас с Марком.

— Но такое оружие, как твой топор или его клинок, стоит дюжины обыкновенных мечей,— заметил Плакси.

Енот плюхнулся в кадку. Корнуолл ухватил его за загривок, привстал и уронил зверька на землю. Тот встряхнулся и забрызгал всех пахучей мыльной водой.

— Вот твои брюки,— сказала Мэри Корнуоллу,— Смотри не простудись.

— Спасибо,— поблагодарил Корнуолл.— Они скоро высохнут.

— Старая добрая шерсть,— проговорил Хэл.— Еще никто не простужался в мокрой шерсти.

— Давайте еще раз все обсудим,— сказал Корнуолл, вылезая из кадки и натягивая брюки,— Здешние хотят кое-что получить. Это «кое-что», похоже, обладает для них известной ценностью, следовательно, может пригодиться и нам. В любом случае мы должны, на мой взгляд, достать его и узнать, что оно собой представляет. А потом мы разыщем Толстопузого и остальных и учиним им допрос с пристрастием. Но до тех пор, пока у нас в руках не окажется та штука из склепа, внятного разговора не получится. Разумеется, исход более чем сомнителен, однако...

— Существует другая возможность,— произнес Оливер.— Рог единорога. Ну, тот, что у Мэри. Колдовство против колдовства.

— Не уверен, что он нам поможет,— покачал головой Плакси,— Колдовать — не кашу варить.

— Я долго думал,— продолжал Оливер.— Конечно, даме не пристало спускаться в такую дыру...

— Вот именно,— буркнул Корнуолл.— Давайте рог мне, и я снова попытаю счастья.

— У тебя ничего не выйдет,— возразил Оливер,— как и у любого из нас, за исключением Мэри. Магия рога доступна только ей.

— Тогда будем разбирать склеп,— подытожил Корнуолл,— если, разумеется, никто не предложит чего-нибудь получше. Но Мэри я туда не пущу.

— Послушай,— сказала Мэри,— ты не имеешь права не пускать меня, не можешь указывать мне, что делать, а что — нет. Я ничем не хуже вас и требую, чтобы мне позволили делить с остальными все трудности. Я несла рог много миль, хотя он здорово мне мешал. Если от него будет какая-то польза...

— Откуда ты знаешь, что от него будет польза? — воскликнул Корнуолл.— А что, если он не сработает? Что, если ты свалишься туда?..

— Попробовать все равно надо,— ответила Мэри.— Раз Оливер считает, что от попытки может быть толк, значит, стоит попытаться.

— Давай сначала я,— не отступал Корнуолл.

— Марк,— вмешался Хэл,— ты ведешь себя неразумно. Пусть Мэри попытается. Мы спустим ее в склеп, а если там хоть что-нибудь шевельнется, немедленно вытащим.

— Там, внизу, просто ужасно,— пробормотал Корнуолл.— Сплошная мерзость. А уж вонь!

— Если все получится,— заметил Оливер,— она не пробудет там и минуты. Туда-сюда — и готово...

— Она не сумеет выдернуть клетку,— упорствовал Корнуолл.— Та наверняка тяжелая. Да, она или не сумеет выдернуть ее, или не удержит в руках.

— Мы сделаем крюк,— сказал Хэл,— и привяжем его к веревке. Мэри зацепит им клетку, и мы вытянем сразу и ее, и то, из-за чего разгорелся весь сыр-бор.

— Ты в самом деле хочешь спуститься? — спросил Корнуолл у Мэри.

— Нет, не хочу,— отозвалась она,— да и ты не хотел, но полез. Пожалуйста, Марк, разреши мне попробовать.

— Надеюсь, что мы не промахнемся,— буркнул Плакси,— хотя, по правде говоря, сомнительно, что наша затея выгорит.

Глава 30

Они не ограничились петлей, а приготовили для Мэри сиденье, как на качелях, к которому ее можно было привязать. Рог тоже обмотали веревкой, чтобы он висел у нее над плечом, ибо держать его было весьма неудобно. Таким образом, у нее оставались свободными обе руки, и она могла ухватиться за крюк, который прикрепили к еще одной веревке, пропущенной через второй ворот. Наконец пришло время спускаться.

— Мое платье,— проговорила Мэри,— Оно у меня единственное. Если я его запачкаю...

— Ерунда,— уверил ее Хэл,— отстираем.

— А если нет?

— Сними его,— посоветовал Плакси,— Спускайся так. Мы не возражаем.

— Ну уж нет! — воскликнул Корнуолл.— Это уж слишком!

— Плакси,— произнес сурово Хэл,— ты зашел чересчур далеко. Я знал, что скромность тебе неведома, но...

— Прости его,— сказал Джиб, обращаясь к Мэри.— Он у нас бестолковый.

— Откровенно говоря, я не прочь,— промолвила Мэри,— Другого платья у меня нет. Если бы вы...

— Нет,— отрезал Корнуолл.

— Пока ты будешь отмываться, я выстираю его,— сказал Оливер.— Вот увидишь, оно будет как новое.

— Ты чувствовал мою наготу,— проговорила Мэри, глядя на Корнуолла.

— Нет,— проговорил тот сдавленным голосом.

Тогда Мэри подобрала подол платья, обвязала его веревкой вокруг бедер и уселась на сиденье, предварительно обернув лицо куском ткани, смоченным в уксусе, в поисках которого Оливер перерыл все шкафы и шкафчики в замковой кухне: возможно, острый запах уксуса хоть немного ослабит вонь. Затем ее спустили в отверстие. Масса внизу на какое-то мгновение вскипела, но тут же опала. Спуск проходил быстро. Поверхность омерзительной лужи пребывала в непрерывном движении, однако всплесков и выбросов слизи пока не было.

— Действует,— произнес сквозь зубы Джиб,— Рог действует!

— Не волнуйся! — крикнул Мэри Корнуолл.— Хватайся за крюк. Мы спустим тебя еще на фут.

Девушка подчинилась. Крюк находился прямо над клеткой.

— Пора,— сказал Хэл.

Крюк скользнул по двум металлическим прутьям — и зацепился. Джиб, который держал привязанную к крюку веревку, дернул ее и воскликнул:

— Готово!

Корнуолл кинулся вытягивать Мэри. Ему на помощь поспешили другие, и вскоре девушка очутилась на свежем воздухе. Она пошатнулась; Корнуолл поддержал ее и сорвал с лица пропитанную уксусом ткань. Мэри подарила ему признательный взгляд. В ее глазах стояли слезы. Корнуолл осторожно вытер их.

— Ужас,— выдавила Мэри.— Впрочем, ты знаешь, ты же там был. Тебе, наверно, пришлось куда хуже.

— Как ты себя чувствуешь?

— Ничего. Вот только запах...

— Тебе осталось потерпеть совсем чуть-чуть. Сейчас достанем ту штуковину — и все.— Корнуолл повернулся к Джибу.— Так что за рыбину мы поймали?

— Кто ее разберет,— ответил Джиб.— Лично я таких не видывал.

— Вытаскивай ее, пока ничего не случилось.

— Она уже близко,— заметил Хэл,— почти рядом. А Зверь начинает бесноваться.

— Вот она! — крикнул Оливер.

Из отверстия показался крюк, а за ним — диковинный предмет, отнюдь не клетка и не шар. На шар была похожа лишь верхняя его часть.

— Скорее! — поторопил Хэл.— Снимайте его. Зверь, похоже, хочет нас слопать!

В следующий миг слизь выплеснулась из склепа через отверстие в потолке, застыла на мгновение в воздухе — и рухнула обратно, оставив следы на близлежащих камнях.

Корнуолл разглядывал предмет, ища, за что бы его ухватить. Как ни странно, тот отдаленно напоминал человека: голова-шар, цилиндрическое, бочкообразное туловище, примерно двух футов в поперечнике и четырех длиной. От туловища отходили три металлические конструкции, которые, вполне возможно, служили ногами, тогда как рук не было вообще. Хэл взялся за одну из ног и потянул предмет на себя. Корнуолл помог ему, и общими усилиями они выдернули металлического монстра из отверстия. Вслед ему метнулась волна слизи; внушающая неодолимое отвращение масса растекалась по платформе, которая опоясывала вершину холмообразного склепа.

Они сбежали по лесенке во двор замка. Джиб с Хэлом волочили за собой по ступенькам трехногое чудище. Внизу они поставили его на землю и отступили в сторону. Чудовище постояло, словно раздумывая, а потом сделало шаг, другой, развернулось, покрутило головой; друзьям показалось, что оно смотрит на них, хотя никаких глаз у него вроде бы не наблюдалось.

— Оно живое,— прошептала Мэри.

— Как по-твоему,— спросил Хэл у Плакси,— что это такое?

Гном покачал головой.

— Сдается мне, с ним все в порядке,— заметил Джиб.— На нас оно, во всяком случае, не сердится.

— Лучше подождать,— сказал осмотрительный Хэл.

Внутри клетки-шара, которая являлась головой чудовища, находилось нечто похожее на серебристое, сверкающее яйцо. Бочкообразное туловище, на котором красовалась голова, испещряли многочисленные, как будто пробитые гвоздем дырочки. Ноги располагались таким образом, что определить, где перед монстра, а где — зад, было невозможно. Судя по всему, тварь была изготовлена из металла, однако суждение это основывалось исключительно на зрительном впечатлении.