Манро - Кресли Коул
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Его голос дрогнул, и в нём звучал страх — как и много лет назад, когда он в последний раз прощался с Манро. Манро взял его за руку.
— Конечно, сын мой. Я буду присматривать за тобой, пока не начнётся прилив».
Это воспоминание всегда опустошало Манро, и сегодняшний вечер не стал исключением. Но сейчас он представил бдение у постели Керени, предаваясь воспоминаниям с ней по мере приближения конца. Охваченная болью, она смотрела на него и говорила:
— Хотела бы я провести с тобой больше времени. — И он ничего не мог сделать. Ничего. Его бессмертное тело сохранится, продолжая существовать, как это было после гибели Тамаса. Но на этот раз Манро не выживет.
«Если я потеряю Керени, с радостью выберу пламя».
Когда он представил, как свет покидает её глаза, как было с его сыном, Манро налил себе полный стакан. В этот момент вернулся Лотэр.
— Наш виски хорош, но не настолько. Отчего ты так сжимаешь стакан? — Он телепортировал бутылку и налил ещё по стакану.
Манро прохрипел:
— Ты когда-нибудь думал, что, возможно, мы не знаем всего? Что даже в нашем возрасте мы знаем тщедушно мало?
«Должен ли я отступить от своих убеждений? Чего я не сделал с Тамасом?»
В редкий, должно быть, момент откровенности Лотэр сказал:
— Волк, я всё знал до Лизаветы. И все мои знания оказались неверными.
Глава 51
— Почему он ни от чего не может отказаться? — Выпив три бренди за ночь, Рен полулежала на диване, открывая сердце Элли и Бэлери. Ей понравилась эта пара. Бэлери поначалу была немного сдержанной, но после пары стаканчиков расслабилась. — Как же компромисс? Если бы Манро осознал, насколько важна моя свобода воля, я бы, наверное, сбилась с ног, чтобы стать бессмертной ради него
Бэлери заправила каштаново волосы за заострённые уши.
— Как я напомнила Элли, мужчины-Ллореанцы ведут себя не так, как люди, особенно если прожили столетия. Их взгляды на мир сформировались довольно давно.
Рен узнала, что оракул сама не юная фея.
— Именно! — воскликнула Элли, её серые глаза оживились. — Многие из этих парней до сих пор считают женщин своим аксессуаром, пока сами вальсируют по жизни. — Она икнула, потому как пила третий бокал.
— Я не верю, что Манро так смотрит на женщин, но точно смотрит на людей свысока. Он считает нас низшими. Неужели ему подсознательно не нравится мой вид? — Она поймала взгляд Бэлери и Элли. — В чём дело?
Элли сказала:
— Я полагаю, он не говорил, что у него был сын-человек, которого он очень любил.
Рен резко выпрямилась, несмотря на дурман от бренди.
— Прости? — Он сказал, что не может иметь детей ни с кем, кроме неё! — Нет, нет. У него двое приёмных подопечных. Но они Ликаны. — Ронан и Бен потеряли семью из-за упырей — так же, как и Рен. Она уже чувствовала связь с ними.
— Стелиан изучил жизнь Манро, прежде чем впустить в Дакию, и узнал, что Манро нашёл брошенного смертного младенца во время какой-то давней войны, — пояснила Бэлери. — Мальчика он назвал Тамас. Манро пытался найти ему дом за пределами Ллора, но, в конце концов, воспитал его как собственного.
Почему он не сказал ей, что усыновил человека?
Элли сказала:
— Тамас рос, и у него было несколько серьёзных столкновений с другими Ликанами — несчастные случаи на грани смерти и тому подобное, — поэтому Манро пришлось отослать его из стаи. Как тяжело это, должно быть, было для него!
Рен почувствовала боль Манро как свою.
— Он не обратил его? — Когда Элли покачала головой, Рен спросила: — Как умер Тамас?
— Стелиан не смог этого выяснить. Тебе лучше спросить Манро, — ответила Элли.
Рен спросит.
— Он боится потерять смертного, как я. А я уже умирала на его глазах. — Отвечая на вопросительные взгляды, она объяснила, что произошло в Квондоме.
У Элли отвисла челюсть.
— Ради всего святого. Когда я была человеком, Лео сходил с ума даже из-за заусеницы. Если я умру, и колдуны заставят его бросить моё тело в кислоту?..
Рен пробормотала:
— Я эгоистка. — Она никогда не задумывалась о том, как сильно страдал Манро, когда потерял её. И он снова её потеряет. Может быть, не сразу, но это неизбежно. Если только она не примет бессмертие.
— Кинешь на неё кости? — спросила Элли у Бэлери.
— Мне было бы любопытно узнать о новом друге. — Когда Бэлери вошла в комнату, бросила на Рен вопросительный взгляд.
— Они с волком найдут Дораду? — Элли размышляла вслух. — Или, может, ему следует смириться с её смертностью?
Бэлери сняла с пояса чёрный мешочек и рассыпала кости на кофейном столике, затем, прищурившись, посмотрела на результат тёплыми карими глазами.
— Всё неоднозначно. Такое может произойти, если я слишком часто бросала кости, или если жизнь вот-вот радикально изменится.
— Радикально — очень плохо звучит. — Рен что-то пробормотала себе под нос.
— Это может быть и безобидно, например, беременность.
Ох.
— Может ли копия иметь детей?
Бэлери собрала кости, убирая их обратно в сумку.
— Честно говоря, не знаю. Ты первый представитель своего вида, с которым я сталкивалась.
Несмотря на волнение от разговора, Рен зевнула, заставив двух других ухмыльнуться.
— Это ещё одна замечательная черта бессмертия: тебе не нужно много спать.
С задумчивой ноткой в голосе Рен спросила:
— Правда ли, что это намного лучше?
— Для меня да. Эй, давай завтра соберёмся и проведём мозговой штурм идей. Возможно, Дорада — не единственный путь к бессмертию.
— Идеи были бы очень кстати. Спасибо. — У неё вырвался ещё один зевок.
— У нас куча времени, чтобы разобраться во всём. А тебе нужно обязательно выспаться, раз тусуешься с бессмертными. Мне приходилось напоминать себе об этом
Рен встала и пошатнулась.
— Я думаю, сейчас было бы благоразумно отправиться спать. — Она сунула ноги в тапочки.
— Я тебя провожу. — Элли встала и схватила её за руку.
Рен помахала Бэлери.
— Спасибо, что попробовала с костями.
Бэлери тепло улыбнулась.
— Не за что. Попробую ещё раз завтра.
Элли телепортировала её на виллу, отчего она пошатнулась ещё раз.
— Я так рада, что ты
