Начало (СИ) - Алексей Федорочев

Экзаменационный марафон запоминается урывками.

Контрольная по алгебре и геометрии, а потом долгая беседа со стареньким преподавателем, так и норовившем подловить меня на какой-нибудь упущенной детали. "Отлично".

Памятная схема энергетического контура на физике. Не на того напали! По этому вопросу я сам мог бы проконсультировать преподавателя. "Отлично".

Скривившееся лицо француженки при звуке моего раскатистого р-р-р, взамен изящного прононса, который нам ставили в училище. Словарный запас и знание языка есть, а вот разговорной практики не было давно. "Хорошо".

Приехали пилоты. Не без приключений, но вернулись живые и здоровые. Дома опять стало шумно.

Литература. Гадость. Тема монархии в современной прозе. Убил бы всех писак. Но в результате все-таки вытянул на "хорошо". Пожалели, наверно.

Словесность и письменность. Русский язык, короче. Написал, с преподом побеседовал. "Хорошо". Срезался на "коллежском асессоре", ну не было таких слов в моей прошлой жизни в постоянном употреблении!

Зачет по физическому воспитанию оказался островком отдыха, сдавать нормативы адепту жизни наравне с обычными школьниками просто неспортивно. Сдано.

Неожиданный визит Бориса со старшим братом застал меня врасплох. С нормативами у приятеля было все в порядке, так что этот день он тоже посчитал "днем физкультурника". Познакомились. Артем — слабенький одаренный, учится в Петербурге, собирается продолжать семейное дело. В обществе мелкого ему неуютно, но привычно. Выйдя из машины, еще пытался держать унылое лицо, но попав в нашу берлогу, заинтересованно завертел головой. Я ж говорил, что все не так печально. Женщине здесь вряд ли бы понравилось, а вот нормальным парням было что заценить, даже если это вполне зажиточные граждане. Сама атмосфера цепляла. Плюс в нашей большой компании "вампиризм" его младшего братишки абсолютно не ощущался, так что Артем быстро забыл, что поехал в гости исключительно под давлением Бориса, которого не отпускали "в трущобы" без взрослого члена семьи.

Взрыв прогремел внезапно. За встречей мы совсем забыли, что Бушарин все еще возился со своим опытом, даже не предупредили его о гостях.

Весьма показательной была реакция всех присутствующих: Шаман и Земеля прикрыли нас с Метелицей, Ван, кашеваривший на кухне, выскочил с ножом наперевес, откуда-то вынырнули Чжоу и Ли, тоже с ножами, Артем упал на четвереньки, а Борис… вот это была жуть…

На месте мальчишки распахнулась черная дыра. Поток силы смерчем закрутился по помещению, по-моему, видимый даже обычным взглядом. Сформировавшаяся воронка упёрлась в черный источник, который заглатывал ее с ужасающей скоростью. Почти готовые техники Шамана и Земели слетели в единый миг, ручейки силы потянулись от всех одаренных в сторону Бориса.

— Боря, все в порядке! Успокойся! — сжимаю приятеля за плечи и раскочегариваю источник. Сырая сила укутывает сорвавшегося гасителя, заставляя воронку захлебнуться и опасть, не давая ему навредить еще больше уже свалившемуся Вану, отгораживая белеющего на глазах Артема. Теперь я знаю, что такое хардкор. Это здесь и сейчас. Быстро сориентировавшийся Земеля подскакивает мне на помощь. Шаман несется в дымящуюся лабораторию.

— Боря, это несчастный случай! Там лаборатория с профессором, успокойся, пожалуйста, — зажав мальчишку нашими телами и облаком силы, пытаемся на пару привести его в чувство. Спустя пару долгих минут нам это удается. Источник схлапывается обратно в незаметный серый треугольник.

— Зёма, побудь с ним, я к Профу!

— Принято.

Несусь под купол, но навстречу мне вываливается живой, хотя и порядком подкопченный, Бушарин.

— Что это было? — контуженный профессор трясет какой-то горелой хренью и орет, по ходу его конкретно оглушило.

— Проф, в порядке? — подлетаю к Александру Леонидовичу и начинаю исцелять ожоги и мелкие раны. Не хило парниша меня высосал, сожрал половину резерва за три минуты и хоть бы хны.

— Не надо меня лечить, я спрашиваю, что это было?

— У вас что-то взорвалось, — кажется, Бушарину перепало еще и по мозгам.

— Не держи меня за идиота, я заметил, что случилось потом?!

За меня отвечает вывалившийся из-под задымленного купола Шаман:

— Гаситель это был. Маленький, но пакостный гаситель. Он, зараза, еще и все бусины почти разрядил. Пожар я потушил.

— Я… я не нарочно… — Боря в ужасе смотрит на народ.

— Понятно, что не нарочно. Хотел бы нарочно, так грубо не сработал бы, — ворчит Леха, — Ладно, парень, не переживай. Пошли чай на улицу пить, все равно здесь проветривать надо.

Переход от взрыва к чаю приводит Ярцевых в ступор. Наверно до сих пор им не попадались такие сумасшедшие по жизни.

Для полного счастья именно в этот момент на склад врываются охранники, оставленные в машине. Долго ж они с духом собирались. Вид суровых мужиков, влетающих в дверь с пистолетами наперевес, причем тогда, когда все уже закончилось, приводит меня в дикое веселье. Отпустив профессора, начинаю хохотать, и вскоре ко мне присоединяются все остальные. Ржем не хуже коней, выгоняя смехом стресс. Сконфуженная охрана убирается обратно по знаку бледного Артема.

Ван встал самостоятельно, легкая целительная волна вернула его самочувствие в норму, остальные отделались легким испугом.

— Все… все живы? — робко спрашивает Боря.

— Живы, живы… Да что нам сделается? Ты, парень, прости, но силенок у тебя маловато с нами тягаться, — забавно выглядит утешение от Земели, надо будет запомнить.

— Подождите. То есть все случившееся, это результат действий молодого человека? — допытывается профессор.

— Александр Леонидович, ну хватит уже! Если б не ваш взрыв, Борис в жизни бы такого не устроил!

И Борис, и Артем синхронно кивают.

— Да полно вам! Я вообще не об этом! Молодой человек, а вы это контролируете?

Оттаскиваю профессора от гостей.

— Он все контролирует. Профессор, идите умойтесь!

— Вы не понимаете, это важно!

— Контролирует!!! С детства только этим и занимается!!! — упирающийся профессор плохо поддается выталкиванию, но я читерствую — добавляю в мышцы силы.

— Егор, ты не понимаешь, — шепотом говорит Бушарин в закутке с раковиной, — У меня почти получилось!

— Александр Леонидович, это не повод бросаться на гостей, если б не ваш взрыв, все было бы нормально, — в очередной раз втолковываю мужчине.

— Да как вы не поймете, это именно благодаря случившейся аномалии эксперимент почти удался!

Так-так-так… Почти удался… Ключевое слово "почти" или "удался"?

Медленно, взвешивая каждое слово, уточняю:

— Правильно ли я понял, что у вас почти прорыв, но требуется участие гасителя? То есть Бориса?

Проф обреченно кивает.

— Хорошо, я подумаю, как его привлечь, но пока никому ни слова. Понятно?

— Хорошо, я понял. Все равно пока восстанавливать оборудование. Но вы с ним поговорите?

— Профессор! У нас в гостях Борис Ярцев и его старший брат Артем Ярцев. Их отец — один из богатейших людей в Москве. Давайте не будем торопить события, тем более все сегодня переволновались. Я подумаю.

— Но…

— Я. Подумаю.

Слегка сникший профессор возвращается ко всей честной компании. Несмотря на незадавшееся начало, посиделки получаются забавные. Видя, что реальный вред никому не нанесен, Борис окончательно успокаивается и подключается к общему веселью. Артем, поначалу подозрительно косившийся на профессора, тоже быстро оттаивает и сыпет шутками и остротами, пытаясь очаровать Олега и Алексея. Кажется, пилотов опять будут сманивать. Надоело. Впрочем, этот скользкий тип и меня вовсю прощупывает, но мы удачно все время съезжаем с серьезных тем. Уезжают гости затемно, а мы возвращаемся в разгромленный зал.

— Не самая лучшая для тебя компания, — внезапно вполголоса произносит Земеля без следа веселья.

— Кто ж знал. Я про гасителей только читал, вживую первый раз встретил.

— Странно, что его военные еще себе не забрали, они таких специально разыскивают.

— Олег, это сын Ярцева Льва Романовича. Тебе это имя что-нибудь говорит?

— А, тогда ясно. Готовься, что они тебя сватать начнут.

— К кому?

— К кому, к кому? К барчуку этому. Ты ж его, считай, один удержал.

— А-а. Я, вообще-то, то же самое про вас подумал…

— Нет. Про нас они особо не поняли, разве что про меня, а вот к тебе подкатывать точно начнут.

— Поживем-увидим. Он нормальный парень, так что приглядеть за ним нетрудно будет. Нашим планам это не помешает, — говорю, но сам такой уверенности не чувствую.

— Дай-то, бог… Ладно, не дрейфь, мы с тобой. Если что, вместе отбиваться будем.

— Знаешь, у нас с вами такая жизнь, что не знаешь, как что завтра повернется. Бушарин вон говорит, что у него почти получилась новая схема, только ему теперь Борис требуется. Так что еще прикинь, кто кого использовать будет.