Невеста с подвохом (СИ) - Анастасия Миллюр
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Аристократы в зале переглянулись.
— О каком завещании идет речь? — подала голос королева. — Его Величество пребывает в добром здравии и не собирается отдавать душу бездне.
— О том завещании, в котором говорится, что Его Высочество станет королем, вне зависимости родятся у него дети или нет.
В зале поднялся гам.
— Это смешно. Это противоречит законам, — усмехнулась королева.
— Это приказ короля, подписанный бывшими членами малого совета, которые недавно умерли один за другим.
— Я была и являюсь членом малого совета и могу сказать, что не подписывала никаких завещаний. Как вы видите, вы ничем не можете доказать то, что это завещание было. Ваше Величество? — обратилась она к мужу, и тот покачал головой. — Его Величество говорит о том, что не писал завещаний.
Адриан усмехнулся.
— Ваши слова очень странны, потому что на самом деле завещание не украли.
Королева изменилась в лице.
Ксавьен, все это время молча сидящий и с безразличием наблюдающий за происходящим, широко улыбнулся.
Адриан достал целое завещание и отдал его лакею. Тот подошел к каждому лорду и, продемонстрировав его из своих рук, вернулся назад к демону.
— Если хотите, мы можем пригласить алхимиков, чтобы они подтвердили, что это завещание подлинное.
Аристократы снова загомонили. Это было немыслимо. Все понимали, что отрицание королевой реально существующего завещания было подозрительным.
— Что вы теперь скажете, Ваше Высочество?
— Это подделка!
— Специально для вас я принес заключение алхимика, — проговорил Адриан и отдал его тому же лакею. — Но и это не все. Мы поймали вора, которому по чистой случайности не удалось завершить начатое. Приведите.
В зал ввели исхудавшую девушку, некогда блистающую красотой и здоровьем. Ее поблекшие волосы были заплетены в простую косу, а вместо прекрасного изысканного платья на ней была обычная тюремная роба.
— Диари?! — воскликнул лорд Нитша.
Девушка дернулась и ниже опустила голову. Она подошла к трибуне и, не поднимая глаз, начала говорить.
На протяжении ее рассказа лицо ее отца все белело и белело, и когда она закончила, он, совершенно обессиленный, откинулся на стул, закрыл лицо руками и заплакал. И его реакция не была удивительна. Ведь его дочь призналась в убийстве бывших членов малого совета, а также в краже всех копий завещания, кроме самого оригинала, которое украсть ей помешали.
Но, кроме этого, она созналась, что действовала по приказу Ее Величества королевы.
— Итак, лорды. Вы все слышали сами, — проговорил Адриан.
— Ложь! Она лжет! Зачем мне это?!
— Чтобы ответить на этот вопрос, нам нужно выслушать еще одну свидетельницу.
Дверь снова открылась, и вошла леди Майто. В отличие от своей предшественницы девушка выглядела, как и положено благородной леди. Идя по залу, она не казалась униженной, и когда встала к трибуне, посмотрела сначала на Ксавьена, потом на Жоенну, а затем перевела взгляд на Адриана.
— Расскажите нам все, леди Майто.
— Я — боэри, — проговорила девушка безэмоционально.
В зале повисла тишина, и только королева издала слабый стон.
— Ее Величество королева каким-то образом узнала о моем проклятье. Она похитила мою младшую сестру и пригрозила убить ее, если я не соглашусь принять участие в отборе и не выйду замуж за Его Высочество кронпринца, чтобы он не смог иметь детей.
— Спасибо, леди Майто. Вы можете присесть.
Девушка все так же, не опуская головы, осмотрела лордов и села на приготовленный ей стул, сохраняя на лице спокойствие.
— Наконец, чтобы окончательно прояснить ситуацию, я прошу пригласить последнего свидетеля.
В зал вошел мальчик лет двенадцати. Его внешность была настолько невзрачной, что не откладывалась в памяти. Единственное, что можно было вспомнить о нем, так это то, что он целиком и полностью был белым.
— Тоно, пожалуйста, пройди сюда.
Точно испуганный зверек он подбежал к трибуне и встал, вцепившись в нее пальцами.
— Этот мальчик — незаконный сын Ее Величества королевы. Расскажи то, что ты хотел, Тоно.
— Моя мама беременна. Я видел сестренку. Ей не нравятся то, что делает наша мама.
— Глупец! — воскликнула королева. — Не слушайте его! Он сумасшедший!
— Я так не думаю, Ваше Величество, — возразил Ксавьен. — Тоно — один из самых умных детей, которых я видел. Он затравлен, но не глуп.
После такой новости лорды еще долгое время не могли успокоиться. Адриан посмотрел на своего друга, и тот кивнул, вставая с кресла.
— Именем моего отца, короля Луора Деваланара, я требую наказания для этой женщины! — произнес кронпринц.
— Его Величество сам может отвечать за себя! — воскликнула она, совершенно теряя самообладание.
— Отнюдь! — холодно пресек ее выкрики Ксавьен. — У нас есть доказательства, что вы, Ваше Величество, опаиваете Его Величество и воздействуете на него своим даром!
Адриан передал лакею еще одно заключение от алхимиков, и действие повторилось.
— До рождения ребенка она будет заключена в Ивойскую Башню на окраине страны, лишенная возможности общаться с кем-либо из своих знакомых, а также денно и нощно находящаяся под пристальным надзором. Прошу согласных поднять руки.
Все лорды, как один, проголосовали «за».
— Решение принято единогласно! — с усмешкой возвестил кронпринц. — Жоенна деа Тифоно отныне лишена чести носить фамилию королевского рода. Вы лишаетесь титула королевы, а ваша дочь не будет иметь притязаний на престол.
— Ах ты, маленький наглец! — закричала женщина, вскакивая с трона и набрасываясь на принца с кинжалом, который всегда держала при себе. Ксавьен исчез и появился у нее за спиной, выхватывая из рук ополоумевшей женщины кинжал.
— Очень неправильное решение, Ваше Бывшее Величество, — прошептал он. — Стража!
Кричащую и вырывающуюся женщину увели. Многоуважаемые лорды несколько мгновений ради приличия смотрели вслед подсудимой, а затем повернулись к принцу.
— Совет окончен, — возвестил тот и направился к Тоно.
Мальчик сидел на стуле, сжавшись. Ксавьен присел рядом с ним и положил руку ему на плечо.
— Эй, ты молодец. Теперь мы сможем вернуть Анну.
— Правда? — поднял взгляд, наполненный слезами, мальчик.
— Правда, — улыбнулся Ксавьен и, потрепав мальчика по голове, поднялся.
Его взгляд остановился на отце, который безучастно смотрел в одну точку. И как только он, погрязший в политических делах, смог пропустить, что поведение отца с каждым днем становится все страннее, а самочувствие его все хуже? Но
