Чёрный меч (СИ) - Булавин Иван

В толпе появились люди с арбалетами, луками, мелькнула даже парочка ружей. А позади всех выходили маги, в руках которых загорались странные огоньки.

В мою сторону метнулись несколько стрел, но меч легко отбил их.

Пули отбивать сможешь? — спросил я у меча.

Не знаю, наверное, нет, — грустно ответил он мне. — Удар магией могу смягчить.

Я бросился бежать, стараясь бросаться из стороны в сторону, изредка поворачиваясь, чтобы отбить очередную стрелу. Одна всё же прилетела, но ударила в кольчугу, сбив меня с ног. Зато пули, что были выпущены в меня, впустую выбили искры из камня. Вскочив, я снова побежал. Впереди были большие камни. А за ними послышался звук текущей воды. Река? Вряд ли большая река, думаю, её было бы видно издали, а по берегам росла бы зелень. Но я продолжал бежать. До спасительных камней оставалось всего метров пять, когда точно выпущенная пуля ударила мне в правую лопатку. Со стоном и проклятиями я повалился на камни. Не повезло.

Но скрыться я успел, а противник не спешил искать меня в лабиринте скал, поскольку там можно было нарваться на взмах меча. По руке потекла кровь, пропитывая рукав. Мир вокруг поплыл, но я встал и продолжил бежать. Падал, вставал и снова бежал. Река показалась минут через пять. Неглубокая, но широкая, а ещё она заканчивалась водопадом. Странно, водопад обычно производит дикий рёв. Стоп. Не всегда. Я помню водопад, который был бесшумным.

Погоня приближалась, они обогнули камни по широкой дуге, а теперь заходили ко мне справа. Очередная стрела разорвала мне ухо. Кровь потекла по шее. Я бросился бежать по берегу, добежал до камней, с которых падала вода. Взгляда вниз хватило, чтобы понять: водопад точно такой же, дна у него нет, если спрыгну, разобьюсь. Впрочем, если не спрыгну, участь моя тоже незавидна. Я бросил меч в ножны, а сам встав на гребне, приготовился прыгать. Нужно было набраться смелости, но мне не дали. Следующая пуля ударила в бок, боль сковала мои движения, я согнулся пополам и полетел вниз, куда падали струи воды.

Дальнейшее я запомнил плохо. Как известно, при падении в бездну самым неприятным является тот факт, что дно у неё всё-таки есть. Я долго летел в воде, начинал захлёбываться, потом снова попадался глоток воздуха, раны болели просто адски, я чувствовал, как слабею от потери крови, но пока был в сознании.

Потом случилось что-то странное, поток, как мне показалось, стал замедляться, потом поменял направление, я падал вниз, а теперь меня понесло налево. Смена вектора гравитации, плавали, знаем. Потом меня каким-то невообразимым образом вырвало из потока воды, несколько секунд я пролетел по воздуху и снова упал в воду. Но это был уже не водопад. Меня несло по течению, швыряло на камни, но я был жив. При смерти, но пока ещё жив. Мелькнула мысль, что на кровавый след могут явиться местные пираньи, чего-чего, а агрессивной водной живности в этом мире хватало. Потом этот вопрос перестал меня занимать, вытесненный мыслью, как выбраться на берег. Берега у реки были, но состояли из сплошных скал, куда я в таком состоянии не заберусь.

Наконец, моему взору предстал кусок песчаного берега. Из последних сил я начал грести, расстояние было смешным, метров пять, река вообще была узкой, но мне и эти пять метров показались бесконечными.

Наконец, ноги мои коснулись дна, я сделал пару шагов на заплетающихся ногах. Силы меня покинули, но, падая, я воткнулся подбородком в песок. Пахнущий тиной песок набился в рот и ноздри, но меня это уже не волновало. В угасающем мозгу осталось только одно желание: поскорее умереть, которое как-то не вязалось с предыдущими моими стараниями. Разрешить эту дилемму я не смог, мозг, не справившись с операцией, просто выключился…

Эпилог

Я открыл глаза. Где-то, на самом краю поля зрения, горел огонь, я не видел его, но догадывался, слыша потрескивание дров и отблески пламени на высоком потолке. Потолок? Я в доме?

Я попытался напрячь память. Оазис, схватка с колдунами, убитые люди, потом меня ранили, я прыгнул с водопада. Куда-то приземлился. А что было потом? Вылез на берег и там отрубился. В памяти мелькали какие-то странные картины, видимо, забытье было неполным. Кто-то что-то говорил, потом меня подняли и понесли. Помню, что меня несли на руках, словно ребёнка. Какой-то чудовищно большой и сильный человек. Кто это? Я у него в доме?

Ноздри защекотал запах ухи, люблю уху, у меня отец лично варил после рыбалки, особенно любил двойную уху. Я облизал пересохшие губы, наверное, чтобы ожить окончательно, мне требуется еда. И вода, странно, воды я, казалось, напился на всю жизнь, а теперь страдаю от жажды. Я попробовал встать.

— Не нужно шевелиться, — раздался странный голос со стороны огня. — Ты ещё очень слабый, лучше лежи, я сейчас тебя покормлю.

Голос был очень странный. Во-первых, он был громкий, словно говоривший сидел внутри цистерны. Но в то же время речь была замедленной, как у ребёнка, человек с трудом подбирал слова, как будто разучился говорить. Или он слабоумный? Есть такое подозрение.

Как бы то ни было, а я внял совету неизвестного человека. Раз уж он меня спас, то наверняка не станет убивать или морить голодом. Лучше его послушать, тем более что он кругом прав, я слишком слаб, сил хватает только на поворот головы.

Прошло минут пять, в течение которых странный человек комментировал свои действия. Вот он доварил уху, вот переливает её в миску, вот она остывает, теперь можно есть. Прихватив большую деревянную миску, размером с хороший таз, он, наконец, подошёл ко мне. Тут я понял, кто это был и как он донёс меня до дома.

Характеризовать моего спасителя словами «огромный человек» означало бы погрешить против истины. Это был не человек, просто потому, что не бывает таких людей. Самый большой человек в истории, если правильно помню, был ростом два семьдесят. И то он сильно страдал из-за своего роста, поскольку человеческий скелет для таких нагрузок не предназначен, суставы разрушаются, сердце и сосуды не справляются с нагрузкой.

Мой спаситель был ростом около четырёх метров. Взглянув на него, я понял, зачем в доме такие высокие потолки. При этом с виду он напоминал человека. Две руки, две ноги, огромная голова, размером со старорежимный телевизор. На голове росли светлые волосы, напоминающие солому, а лицо было натурально детским, видимо, я не ошибся насчёт его слабоумия. Впрочем, если не принимать в расчёт медленную речь, говорил он вполне осмысленно.

Если присмотреться, становилось ясно, что устройство тела великана далеко от человеческого. Ходил он, слегка наклонившись, ноги выглядели чудовищно толстыми даже с поправкой на огромный рост. Подозреваю, там и строение таза иное, и позвоночник изогнут иначе.

— Воот, — он поднёс к моему рту огромную деревянную ложку, которая в его ладони выглядела чайной. — Поешь, это вкусно. Тебе надо набираться сил, твои раны тяжелы.

Я отхлебнул немного рыбного отвара. Было вкусно.

— У меня не было соли, — посетовал великан. — Я нашёл немного в твоём мешке, думаю, ты не против.

Соль? Да, в мешке была соль, к счастью, в герметичной жестяной банке. Были и спички, тоже упакованные герметично, надеюсь, они остались. Было и средство от боли, но боль меня сейчас донимала не так, как слабость. А меч? Я встрепенулся.

— Твои вещи здесь, — сказал великан, вливая в меня следующую ложку. — Одежда висит у входа, железную рубашку я положил рядом, она намокла, но не заржавела. Хорошее железо. А твой большой чёрный нож я не трогал, он злой, от него несёт смертью. Я просто взял за ремень и положил рядом с тобой.

Теперь я смог приподнять голову и посмотреть. Ага, точно, я раздет, лежу на каком-то топчане, накрытый звериной шкурой. Меч лежит рядом, его, казалось, вода не взяла, даже ножны выглядят, как новые. Я дотянулся и прикоснулся к рукояти.

Хозяин, — немедленно отреагировал меч.

Да.

Хозяин, те люди ранили тебя, но я не виноват, они нападали на расстоянии, от такого я защитить не могу. Не всегда могу.