Миллион поцелуев в твоей жизни (ЛП) - Мерфи Моника

Ее взгляд отслеживает каждое мое движение. “Я не хотела так выглядеть”.

“Это нормально — признать, что ты хочешь трахнуть меня, Рен”. Я расстегиваю последнюю пуговицу, позволяя ширинке расстегнуться, открывая верх моих черных боксерских трусов. “Я хочу трахнуть тебя”.

“Ты этого хочешь?” Похоже, она удивлена.

Смех вырывается из меня. “Конечно хочу”.

Ее улыбка слабая. “Ты хочешь, чтобы я тоже разделась?”

“Если ты хочешь”. Я стараюсь говорить небрежным тоном, чтобы не казаться слишком встревоженным.

Она садится прямее, сбрасывает свитер и позволяет ему упасть на пол. На ней тот же лифчик, что был на ней пару ночей назад. Тот, который едва сдерживает ее идеальные сиськи, на которые я не могу не пялиться.

“Это не так уж плохо”, - признает она, впиваясь зубами в нижнюю губу. "Мне нравится, как ты на меня смотришь."

“И мне нравится, как ты на меня смотришь”. Я держусь на расстоянии, стараясь двигаться правильно, хотя все, что я действительно хочу сделать, это наброситься на нее.

Нервный смех покидает ее. ”Мы ведем себя немного нелепо".

“Просто развлекаемся”. Я пожимаю плечами.

“Это то, что для тебя значит секс? Развлечение?”

Я не могу описать ни один из моих предыдущих сексуальных опытов как забавный. Я всегда просто хотел кончить и убедиться, что она тоже кончила. Не нужно смаковать или настаивать.

”Не совсем“.

”О". Она потирает пальцами ложбинку между грудями, по-видимому, погруженная в свои мысли. “Я всегда относилась к этому серьезно. К сексу”.

“Я знаю. У тебя на пальце кольцо, чтобы доказать это." Я киваю в сторону ее левой руки.

Рен опускает взгляд на кольцо с бриллиантом, которое подарил ей отец, крутит его вокруг пальца, прежде чем медленно начинает снимать. “В последнее время оно стало для меня тяжелым бременем. Напоминанием о том, чего я не должна делать.”

”Если ты не хочешь…“ — начинаю я, но она качает головой, прерывая меня.

"Нет. Я хочу. Я знаю.” Она слезает с кровати, бросая кольцо на тумбочку, прежде чем медленно приблизиться ко мне.

Снимая носки ботинок, я жду ее, мое дыхание застряло в горле, мой взгляд блуждает повсюду, слишком много красивых мест, чтобы сосредоточиться на одном. Ее гладкая, кремовая кожа. Ее сиськи напряглись под кружевом. Изгиб ее талии, изгиб бедер в этих джинсах. Она скинула ботинки, когда мы вошли в хижину, и теперь она кажется ниже чем обычно.

Меньше.

Потребность защитить ее очень сильна. Она пронзает мое стальное сердце и наполняет меня всевозможными незнакомыми побуждениями. Я хочу заключить ее в свои объятия и никогда не отпускать. Защитить ее от каждого мудака, который хочет украсть ее у меня.

Потому что, если бы они узнали, какая она милая, какая сексуальная, они бы все захотели ее.

Она протягивает руку, кладя ладони на мою грудную клетку, ее пальцы широко расставлены, как будто она хочет коснуться как можно большего количества моей кожи одновременно.

Как будто она считает мои ребра, запоминает рисунок моей кожи, ее прикосновения легки, как перышко.

Мурашки бегут по коже, меня пробирает дрожь, и мое сердце колотится сильнее.

Быстрее.

Ее руки скользят вниз, пальцы обхватывают пояс моих джинс, костяшки ее пальцев касаются моей кожи. Я проглатываю стон в горле, задерживая дыхание, когда она шире расстегивает переднюю часть моих джинсов.

Настолько широко, насколько позволяет джинсовая ткань.

Рен поднимает свой пристальный взгляд на меня, держась твердо, когда она скользит рукой под перед моих джинсов, ее пальцы обвиваются вокруг моего члена, слегка удерживая меня. Ее дыхание учащается, я могу судить об этом по учащенному подъему и опусканию ее груди, и на этот раз я позволяю стону вырваться наружу, когда она сжимает меня.

“Ты большой”. Это то, что каждый парень хочет услышать. Ее брови опускаются в беспокойстве. “Он войдёт?”

“Войдёт”, - прохрипел я. “Пока ты мокрая и расслабленная”.

Ее язык выскальзывает наружу, облизывая уголок губ. “Я сейчас мокрая”.

Господи Иисусе, эта девушка. Она невероятна.

“Ты тоже”, - продолжает она. “Передняя часть твоих боксеров влажная”.

Я закрываю глаза. Если она продолжит так говорить, и я кончу там, где стою.

“Ты прикасаешься ко мне вот так, и вот что происходит”, - говорю я ей сквозь стиснутые зубы.

“Хммм”. Она продолжает свое исследование, другой рукой стягивая с меня джинсы. Я помогаю ей, спуская их с бедер, пока они не сминаются вокруг лодыжек, и я сбрасываю их. “О, вау”.

Ее взгляд прикован к передней части моих боксерских трусов, мой член напрягается, умирая от желания освободиться.

“Ты можешь потрогать его”, - подбадриваю я ее.

“Это… ты впечатляешь”. Она поднимает на меня взгляд. “Я не ожидала, что ты такой большой. Я думаю, ты крупнее того парня, которого я видела в порно.”

Я хочу смеяться. Я хочу застонать в абсолютной агонии. Невинные вещи, которые она говорит. Простой, но очень эффективный способ, которым она прикасается ко мне. Похоть в ее взгляде.

Она сводит меня с ума.

Сдаваясь, я обхватываю ладонями ее лицо, откидывая ее голову назад, чтобы я мог жадно поцеловать ее. Она немедленно отвечает, ее губы приоткрываются, ее язык кружит вокруг моего. Я стону, делая шаг ближе, моя рука опускается на ее грудь, пальцы обхватывают одну сочную грудь, я провожу большим пальцем по ее соску. Это уже тяжело, и я обвожу его снова и снова, заставляя ее хныкать. Ее пальцы сжимаются вокруг моего члена, и она осторожно поглаживает его.

Мои яйца сжимаются сильнее, как будто я могу взорваться в любую секунду.

Другой рукой я тянусь к передней части ее джинсов, ватными пальцами расстегиваю застежку, опускаю молнию.

Я погружаю руку в ее расстегнутые джинсы, мои пальцы натыкаются на шелковистый материал, и я прижимаю пальцы к ее киске, ее трусики уже влажные.

Именно так, как она и сказала.

“О, Боже мой”, - шепчет она, когда я полностью обхватываю ее, мои пальцы сильно сжимаются. ”Это не должно быть так приятно".

“Тебе это нравится, Птичка?” Я глажу ее вверх и вниз, используя трение ее трусиков, чтобы помочь ей освободиться.

Она кивает, беспомощный всхлип покидает ее, и я больше не могу этого выносить.

Убрав руку с ее трусиков, я толкаю ее, прижимая своим телом к кровати, так что ее задница тяжело опускается на край. Она смотрит на меня, ее глаза широко раскрыты и не мигают, когда она тянется ко мне, скользя рукой вверх и вниз по передней части моих боксеров. Я толкаюсь бедрами, прижимая свой член к ее ладони, чтобы она знала, что мне это нравится.

“Скажи мне, что делать дальше”, - шепчет она.

“Вытащи его”, - требую я, и ее глаза вспыхивают жаром.

Рен убирает руку с передней части моих боксеров, чтобы она могла стянуть их вниз, медленно, но верно. Пока мой член не высвобождается, подпрыгивая прямо перед ее лицом.

Ее ртом.

Она снова поднимает свой взгляд на меня, прежде чем вернуть свое внимание к моему нетерпеливому члену.

Она обхватывает пальцами основание, ее прикосновение нежное, ее взгляд любопытный, когда она изучает меня. Ее брови опускаются в сосредоточенности, когда она крепко сжимает меня, и я шиплю на выдохе, мышцы моего живота сокращаются.

“Тебе это нравится?”

“Крепче”, - выдавливаю я, и она сжимает меня крепче, ее большой палец пробегает по вздувшейся вене, исследуя. Как будто мой член — это гребаный научный экспонат.

“Разве это не больно?”

Я качаю головой. “Чувствую себя хорошо”.

Она сжимает и гладит меня от основания до конца, образуется прозрачная капля предварительной спермы, и она зачарованно смотрит на нее. А потом она делает самую безумную гребаную вещь. Откидывая волосы назад, она наклоняется и оставляет поцелуй на самом кончике моего члена.

“Черт”, - стону я, жалея, что не могу схватить ее за волосы обеими руками и заставить ее сосать мой член. Но это, скорее всего, напугало бы ее до чертиков, а я не могу этого сделать.