Дикарь из глубинки или курс выживания для мажорки - Алекс Коваль

– Там это… – мнется Милка с ноги на ногу переступая. – Секретарь Андрея Петровича звонил. Он попал в больницу. Кажется, все серьезно…

Глава 36. Здравствуй, дед.

Мила

То, что происходит у меня в голове не укладывается. Отец с Мишей знакомы! Да не просто знакомы, а еще и сотрудничают! И вообще!

Я прохожусь по гостиной туда-обратно, пытаясь собрать свои разбежавшиеся мысли в одно что-то здравое и соображающее. Мама за мной наблюдает со стороны.

– Это надо! – бубню себе под нос и все еще пребываю в шоке. – Они еще и закрылись в кабинете, – продолжаю возмущаться.

– Мужчинам нужно все обсудить, – вставляет свое слово мама.

Я наконец поднимаю взгляд на нее и останавливаюсь.

– А я? Меня это тоже касается.

Мама лишь загадочно улыбнулась и пожала плечами.

А еще нам предстоит непростой разговор. Это что же получается? Миша далеко не фермер! Бизнесмен? И он от меня это все скрыл? Разве это честно? Разве так делается? Строил из себя аборигена, а на деле… я и подумать не могла, что он…

Но в руке оживает телефон. На экране всплывает имя секретаря Андрея Петровича.

– Вадик? Я в отпуске, если ты не забыл, – возмущенно отвечаю.

– Да я в курсе, зазноба, – выдает он. И голос его мне совсем не нравится.

– Что случилось? – сразу спрашиваю я.

Вадим действительно звонит мне в крайнем случае. А это случается очень и очень редко.

– Андрея Петровича госпитализировали, – выпаливает.

– Так, стоп, – пытаюсь собраться с мыслями и понять услышанное. – В каком смысле?

– В том самом, Милена, приехала скорая и его забрала.

– Приехала частная скорая, по его вызову? – недоверчиво переспрашиваю. Я уже действительно не знаю, что ждать от этого старика.

– Было совещание, Серебрякова, – возмущенно вещает Вадик. – Говоря свою очередную речь, вернее, ругая за какой-то косяк сотрудников, он резко замолчал и схватился за сердце. Кто-то из присутствующих вызвал скорую. Он отнекивался, говорил, что все нормально, но в итоге еле устоял на ногах и повалился в кресло. Скорая приехала быстро, слава богу. Что-то там делали, давление, кардиограмму снимали. В итоге принесли носилки. Ты представляешь, что значит, вынести нашего Румянцева на носилках из бизнес-центра!? Он такой скандал устроил, но сдался быстро. Велел тебе набрать. В общем, я сомневаюсь, что это постанова.

– Господи, – выдыхаю. – Адрес мне сообщением скинь, куда именно его повезли, – отвечаю и срываюсь с места в направлении кабинета отца.

А дальше все, как в тумане. Я в настоящей панике. Если этот старый крендель надумает помереть? То что будет тогда с компанией? Кто будет управлять всей этой махиной? Тут не место дилетанту. Тут нужен опыт и умение работать. А точнее, пахать. Как все это время делал Румянцев.

Отец сразу же кому-то набирает. Миша берет меня под руку и утягивает в сторону.

– Миш, – лепечу, глядя на этого огромного мужчину. – Ты же поедешь к нему?

Вижу, что ситуация ему не по душе. Но черт возьми! Люди не выбирают, когда им умирать!

– А с чего ты взяла, что я жду, когда он помрет? – смотрит на меня своим темным взглядом.

– Я это вслух сказала? – сглатываю.

– Собирайся, поехали. Проверим этого старого пердуна, – говорит мужчина, явно не довольный раскладом ситуации.

Сегодня вообще день не задался с самого утра. А ведь были совершенно другие намерения и планы. А тут…

– Я мигом, – срываюсь с места и бегу в свою комнату, замечая, как к Мише подошел отец, что-то говоря.

О чем они договорились? Дал ли отец добро на наши отношения? Миша очень серьезно настроен, это я уже поняла. И… и кажется, я выхожу замуж?

Не о том думаешь, Серебрякова! Тут начальство надумало в больничку загреметь, а ты про свадьбу уже сопли распускаешь.

Быстро переодеваюсь и тороплюсь обратно.

– Я готова, – выпаливаю.

– Поехали, принцесса, – говорит мой мужчина и берет меня за руку.

Мать ловит каждый жест и улыбается. Отец чуть хмур.

– Надеюсь, что все обойдется, – говорит он, махнув мне рукой.

Подходим к машине, Миша открывает передо мной дверь, помогает забраться в джип и не торопится отходить. Стоит рядом и смотрит на меня.

– С твоим появлением моя жизнь то и дело переворачивается с ног на голову, – усмехается и тянется, чтобы поцеловать.

– Это плохо?

– Это хорошо, принцесса, это очень хорошо, – чмокает меня в губы и закрывает дверь.

Обходит автомобиль, забирается за руль и, заведя двигатель, быстро выезжает на дорогу, вклиниваясь в общий поток транспорта.

До больницы, в которую увезли Андрея Петровича, мы добираемся максимально быстро. Миша пару раз нарушает правила, будто там действительно дела обстоят плохо. И от этого мне еще больше тревожно. Въезжаем на парковку. Миша снова помогает мне выйти из машины и тянет за собой к главному входу в больницу.

– А кем вы приходитесь Румянцеву Андрею Петровичу? – спрашивают нас.

Михаил молчит. Он явно не хочет признавать родство. Я вздыхаю. Ох, уж эти мужчины.

– Я помощница Андрея Петровича. Мне как сообщили, что он попал к вам, сорвалась сюда.

Девушка в белом халате на меня смотрит недоверчиво.

– Извините, но информируем мы только родственников, – выдает она.

– Но… – хочу возразить, но Михаил меня перебивает.

– Я внук этого старого маразматика, этого достаточно будет? – спрашивает он, хмуро смотря на девушку.

Та, кажется, бледнеет.

– Документы покажите, пожалуйста, – просит.

– Не нужно никаких документов, – по коридору бежит Люсинда Михайловна, запыхавшись, с раскрасневшимися щеками. – Не нужно документов. Я – жена, как выразился мой внук, этого старого маразматика, – выдает она, чем вызывает улыбку. – Здравствуй, Миша, – оборачивается к Михаилу.

– Я сейчас позову врача, – быстро ретировалась медсетричка.

А я стою и наблюдаю за сценой встречи близких людей. Хочется улыбаться и плакать.

– Пока зовут врача, – заговаривает первой женщина. – Боже, как же ты вымахал, Мишенька! – говорит дрожащим голосам. – Миша, прости ты этого старого пня. Я сама его пилю при каждом удобном случае, – говорит и подходит к мужчине, который ее и выше в два раза и шире. – Нам