(не) Твоя - Анель Авонадив

Мне не приходится смотреть снизу вверх.

Упираюсь ему кулаками в рубашку, оставляя мокрые следы от воды:

— Поставь меня на ноги! Да что ты себе позволяешь! — шиплю словно змея.

Я задыхаюсь от злости, пытаюсь оттолкнуть его, чтобы близость этого козла не напомнила мне события которые я пытаюсь забыть.

Не очень приятные надо отметить.

— Кто-то ревнует …, - не хватало, чтобы он потешался надо мной

— Еще чего! Ненавижу, отпусти меня, ты… ты… — бью его кулаками в грудь, чувствуя при этом что мое лицо такого оттенка, которому позавидует любой спелый помидор с грядки.

— Продолжай, я слушаю, чего остановилась? Слова закончились? — у меня ощущение что он надо мной издевается

В голове нет ни одной мысли что происходит и почему Алан так ведёт себя.

— Тут и продолжать нечего, иди к мымре своей и трахай всю ночь!

— Может хватит уже беситься, ммм? — немного склонив голову набок Алан обжигает взглядом

— А может хватит строить из себя альфу, — ему не нравится то что я говорю я вижу это по тому как меняется его лицо, — думаешь твой «золотого член» меня впечатлил?! Теперь буду знать, что ты полный отстой в постели! Мне не понравилось! — Алан сжимает кулаки, я вижу что задела его за живое.

Мне бы выждать паузу и прийти в себя, но честность моя лучшая броня.

Пусть знает что я думаю о нем и его способностях на самом деле! Я всегда была разумной, из любой ситуации делала выводы, но вот как меня угораздило вляпаться дважды в Алана Мимирхзанова ума не приложу! Я не знаю зачем начала все это! И потом тут же нахожу себе оправдание: а когда как не в молодости делать такие ошибки? Когда? В сорок лет? Мудрыми еще никто не рождался, все приходит с опытом. И если быть уж совсем откровенной мне нравится выводить его, моей израненной душе очень хорошо, если мне удается сделать ему также больно как он неоднократно делал мне.

Я никогда не покажу, что люблю его. Наоборот, я намеренно говорю ему гадости, мне уже нечего терять. Он все у меня забрал.

Мотаю головой так, чтобы растрепались волосы, вода стекает с кончиков и влажными дорожками убегает ниже. Хорошо что мне выдали монашескую блузу, она закрывает декольте полностью.

Козлина внимательно следит за моими движениями, желваки на его лице напоминают мне флюс. Я уверенно смотрю ему в глаза, ну а как ты хотел дорогой? Чтобы я растеклась лужицей и бросилась тебе на шею!? Ну конечно!

— Значит не понравилось говоришь…, - от его интонации у меня щекочет где то в области пупка. Алан проводит рукой по колену. Его касания вызывают мурашки, которые подобно мелким искрам ложатся на кожу.

Я очень стараюсь чтобы он не заметил дрожь пальцев

— Нравится напрашиваться, да, Алена? — он ведет рукой выше, минуя юбку по внутренней стороне бедра, без предупреждения разводит мои ноги в стороны. Он близко и своими бедрами мешает сомкнуть ягодицы. Бесит!

— Я буду кричать, понял? — голос срывается становится более сиплым, я пытаюсь убрать наглые руки, следующие подобно ледоколу по выбранному маршруту

— Это я уже слышал, — его губы рядом с моими, но он не целует меня, только смотрит. Я вижу каждую его ресничку настолько он близко. Со злости бью наотмашь кулаком ему в плечо. Ощущение что передо мной каменная глыба, рука ноет в районе запястья.

Нужно что-то делать я ощущаю как теряю контроль над своими телом и ощущениями которые я испытываю от прикосновений этого мудака

— Руки убрал, — его ладонь исследующая участки кожи внутренней поверхности бедра замирает в миллиметре от белья. Я не могу помешать ему коснуться меня там.

Вдох-выдох.

— До тебя, как я понял, не доходит с первого раза, значит придется объяснить, — пауза, его пальцы делают запретные вещи, он продолжая диалог проводит поверх ткани моего белья, добавляя, — запоминай, главный здесь я, — его голос щекочет правое ухо, он дергает мое дело на себя, — это первое, так что не смей разговаривать со мной в таком тоне! — его ладонь пробирается под кромку белья, а я все ещё не могу сжать ноги, жмурюсь, потому что его движение пальцем в сторону полоски белья между складками заставляет табун мурашек воскреснуть. Черт! Черт! Черт!

— Второе — трахать тебя буду только я, — цепляюсь за его рубашку, комкая ткань и тяну ее на себя.

Внутри влажно, меня ведет от его прикосновений. В такие моменты я начинаю понимать что в нем находят эти бабы, он может умело работать пальцами, ему не нужен его пожарный гидрант.

— Ну и третье, Алена, — перед глазами плывет, часто дышу, для меня очень чувствительны такие касания, — когда ты выводишь меня из себя, готовься к тому что трах у нас будет жесткий.

Его палец медленно растягивает стенки изнутри вызывая невероятные ощущения.

Я будто пьяная разлепляю веки.

В глазах Алана темнота похоти, которая утягивает за собой подобно бешеной воронке,

Во мне протест, все что он говорит полный бред, я хочу его послать куда подальше пока я еще могу думать. Сейчас это мой последний шанс оттолкнуть его … или..

Во мне протест, все что он говорит полный бред, я хочу его послать куда подальше. Это мой последний шанс сейчас… или… кажется я намеренно упускаю единственную возможность. Все потому, что его пальцы, растягивая изнутри, доставляют мне необъяснимое наслаждение. Когда мой мучитель трогает центр моего удовольствия, тормоза самообладания вовсю скрипят, а когда он добавляет второй палец, вталкивает его в меня до упора, пытаюсь протестовать:

— Мудак, ненавижу, — ору со всей дури, — убери свои руки, мне неприятно! — вру, не замечая как волны наслаждения накрывают мое сознание и буквально через секунды взрываюсь от переполняющих эмоций

— Давай… Алена, еще немного, — его губы рядом с моими, голос сиплый, — ты течешь от меня, тебе нравится быть моей…, я это вижу

— Я не твоя…, - не узнаю свой голос, потому что хриплю

Готова себя убить за то что мое тело так реагирует на этого дикаря. Я снова поддалась.

Я не должна ему позволять это делать.

Кусаю свои губы, мычу, когда он возобновляет движения одновременно потирая бугорок клитора.

Алан наглеет и ловит губами мои стоны, его язык таранит рот. Не выдерживая накала сокращаюсь вокруг его пальцев, сдавливая их плотным кольцом.

Его зык терзает мой рот так, словно это последний наш поцелуй в этой жизни, столько жадности в его движениях. Ощущение что пока он не насытиться не выпустит меня из своего плена.