Пес. Боец - Константин Калбазов

И вдруг. Ни с того, ни с сего, вчера вечером ей захотелось есть. Боясь, что после столь длительного и практически полного воздержания в еде, желудок баронессы не выдержит, Римма покормила ее бульоном, после чего отправила спать. Боже какое блаженство! Она уже успела позабыть, что такое крепкий сон, насыщенный яркими и приятными снами. Не имеет значения, что она опять ничего не запомнила, главное, что она знала, сон был великолепен.

Ну и как тут проснуться в хорошем расположении духа, когда тебя вырывают из такой неги и возвращают на грешную землю, со всеми проблемами и невзгодами? Вот именно этим и объяснялось ее недовольство. Похоже трудное и длительное восхождение на некую гору было позади и она все же сумела найти в себе силы, чтобы принять уготованное ей. Слава Богу, все позади. Однако, прислушавшись к своим ощущениям, она вдруг осознала две вещи. Она по прежнему не желает выходить замуж за баронета. И ей нестерпимо хотелось есть.

Эти мысли пронеслись в ее голове в мгновение ока. Но несмотря на невероятную скорость каждая мысль была четкой и ясной. Боже, как же не хочется вставать. Но Господи, как же хочется есть! А тут еще и эти дразнящие запахи доносящиеся с кухни. Странно, раньше она никогда их не ощущала. Наверное долгое воздержание в еде обострило ее обоняние. Она сделала еще одно открытие, если ее немедленно накормят свежевыпеченной булочкой с маслом и медом, вместе с горячим взваром, пахнущим травами то она простит то, что ее только что вырвали из такой приятной неги.

– Миледи, там прибыл гость.

– В столь раннее время?– Бросив взгляд в окно и заметив, что рассвет едва занимается, недовольно заметила Адель.

– Незваные гости всегда появляются в неурочный час. Хорошо еще не ночью, не то с него станется.

– И кто это?

– За стенами замка кружится конный отряд, барона Авене.

– Барона Авене?

– Да миледи.

– Что этот несвижский волколак делает под стенами моего замка да еще и так близко от столицы?

– Он желает говорить с вами, миледи.

– Ага. Превосходно. Он желает. А вот я не желаю с ним беседовать. Прикажи подать завтрак, очень есть хочется, а потом вернись, я хочу одеться.

– Но он не один, а со своей дружиной.

– Он готовится к штурму?

– Нет,– растеряно ответила Римма.

– Тогда делай, что тебе сказано.

– Слушаюсь миледи.

Итак, он все же пришел. Что значит – все же. Неужели… Ну да. Все так и есть. В тот вечер она рассказала о своем замужестве Бруку, в тайной надежде, что он сможет подать весточку своему бывшему командиру. А когда уединилась, то все мысли ее были сосредоточены на бароне, не просто так… Она что – думала о том чтобы?.. Да нет же, это бред. Этот волколак… Но ведь надеялась же? Надеялась. А у кого еще достанет духу пойти наперекор ее отцу? Ну и с чего бы ему стараться ради тебя? А разве она не видела, как он себя вел с ней перед расставанием, будучи столь потешным. Можно рассуждать сколько угодно, но женщина всегда замечает нравится она мужчине или нет. Ну да, настолько понравилась, что за два года ни одной весточки. Но ведь он пришел. Пришел, когда казалось выхода нет. Это значит… Ничего это не значит. Или значит? Все окончательно запуталась. Нужно поговорить с ним и только потом станет хоть что-то ясно. Но сначала она позавтракает.

– Как она сказала?..– Откровенно растерялся Георг.

Нет, он конечно предполагал, что Адель может оказаться недовольной его появлением, но чтобы вот так, проявить равнодушие. Какая разница в какое время он появился под стенами ее замка. Большой вооруженный отряд находится вблизи ее дома, намерения неизвестны. И в этой ситуации проявлять равнодушие? Тем более ее известили, кто именно сейчас находится перед воротами. Да за кого она его принимает!?

– Сэр, ее милость выйдет к вам как только покончит с завтраком,– было видно, что Бруку неприятно говорить это барону, но и выхода другого не было.

С одной стороны та кто за последнее время стала ему дорога и забота о которой у него уже вошла в привычку, ставшую одной из его составляющих. С другой, боевой соратник, командир, с которым он прошел огонь и воду. Господи, ну эти двое не могут никак найти общий язык, но он-то тут причем. И зачем только он послал весть в Авене? Вот вышла бы за этого Гело. Хм А кто вообще тебе сказал, что барон Авене ее избранник? А то нет. Да он готов прозакладывать свои… Не, с закладом нужно бы повременить. Ну не поступают так с тем, кого с нетерпением ждут.

В этот момент, Георг походил на растерянного юнца. Весть о замужестве Адель он получил будучи в столице, а вернее когда он уже собирался ее покинуть. Он и сам не мог объяснить с чего так взбесился. Нет, он конечно понимал, что его неодолимо влечет к девушке. Как понимал и то, что отговариваться от просьб матушки, привезти 'дочку', становится все труднее и вскоре нужно будет что-то предпринять. За все это время он так ни на что и не решился по простой причине – он боялся. Его одолевала неуверенность. Мало ли, что испытывает он. Но полученная из Памфии весть от Брука, переданная через боевых товарищей, заставила его пойти на крайние меры.

Была мысль, снарядить отряд и просто выкрасть баронессу. Такие случаи вовсе даже не были редкостью. Рыцари поступали так во всех королевствах. Тут главное успеть сочетаться законным браком с 'невестой', чтобы все было в приделах приличий, а там бедняжке уже ничего не оставалось. Но на подобное он пойти не мог. Его останавливали два обстоятельства. Первое, это сама Адель, неволить которую он не стал бы ни под каким предлогом. Вторая, брат. Ну не мог он подложить ему такую свинью. Из-за этого похищения очень даже могла начаться война. Плевать, что король никоим образом не признавал родство с баронессой Гринель, она была его дочерью, в ее жилах текла его кровь и подобное никому не спустили бы.

Он не собирался применять силу, просто поговорить. Дружина же была нужна только для того, чтобы этот разговор состоялся, все же ее охраняли солдаты короля. Понять, что творилось у него на душе он не мог и сам. С одной стороны – он испытывал нерешительность. С другой – был готов на крайние меры. Он сам не знал, как правильно поступить, но понимал одно, тянуть больше нельзя, необходимо действовать.

Началась самая настоящая гонка. Более трехсот миль они преодолели за рекордно короткий срок, давая роздых только лошадям. Дружина пошла за ним безоговорочно, хотя он честно сообщил бойцам, что поход имеет личный характер и отказавшийся от него ни в коей мере не будет осуждаться бароном, а продолжит свою службу как и прежде.

По большому счету, его отряд сейчас не представлял никакой опасности для находящегося перед ним замка. Люди были в конец измотаны и истощены. Им нужен был отдых, как минимум в сутки, чтобы прийти в себя. Дружинникам еще удавалось изображать грозный вид, но на деле бойцы из них сейчас были откровенно никудышные.