Радость, гадость и обед - Хел Херцог

Собачье мясо пользуется особенной любовью в Азии, где каждый год в пищу идет около 16 миллионов собак и 4 миллионов котов. Антрозоолог Энтони Подберсек из Кембриджского университета изучил торговлю собачьим мясом в Азии. Наибольшее количество собачатины потребляют китайцы. Наибольшим спросом пользуются щенячьи окорока. Собачье мясо стоит столько же, сколько говядина. Розничная цена одного фунта свежей собачатины в 2004 году составляла 2 доллара. Внутренние органы можно сторговать по дешевке — мозги по доллару за штуку, а пенисы — за доллар сорок пять центов. Исторически в Китае использовали на мясо собак породы чау-чау. Однако в 1990-х годах на собачьих фермах (или ранчо?) решено было выращивать животных, которые росли быстрее и имели более вкусное мясо. Испытав для этой цели немецких догов, ньюфаундлендов и тибетских мастифов, фермеры остановились на сенбернарах, поскольку те обладали спокойным характером и часто производили большие пометы быстро растущих щенков. Однако у сенбернаров мясо безвкусное, и для получения более приятного вкуса пришлось скрещивать их с местными породами. Щенков забивают в возрасте шести месяцев, пока их мясо еще мягкое и сочное.

В Южной Корее собачатина также является давним традиционным блюдом. Корейцы, как и китайцы, верят, что собачье мясо обладает целебными свойствами. В отличие от китайцев, которые обычно едят собачатину зимой, корейцы считают наиболее подходящим для этого сезоном лето. И все же, хотя собачье мясо и является традиционной пищей, в Южной Корее отношение к нему двоякое. Потребление собачатины в Южной Корее составляет всего двести граммов в год на человека, однако при населении в 50 миллионов человек цифра получается внушительная. По данным министерства сельского хозяйства, в 1997 году жители Южной Кореи съели около 12 тысяч тонн собачьего мяса, причем спрос на него продолжает расти. В 2002 году была создана Национальная ассоциация владельцев мясных ресторанов, целью которой была пропаганда потребления собачьего мяса и сопутствующих продуктов — хлеба с собачьим мясом, печенья с собачьим мясом, майонеза, уксуса и кетчупа из собачатины, а также гамбургеров с собачьим мясом. Продается даже нечто под названием «переваренное мясо» (не знаю уж, что оно собой представляет). Из собачатины же делают лекарственное средство-тонизатор гезоджу, которое, как утверждается, особенно хорошо помогает при ревматизме.

В Южной Корее съедают около миллиона собак в год — но все большее число корейцев заводит собак в качестве домашних любимцев. Особенно популярны мелкие симпатичные собачонки: мальтийские терьеры, шитцу и йоркширские терьеры. В результате жители Южной Кореи все более неоднозначно относятся к собачьему мясу, а недавний опрос показал, что 55 % взрослых корейцев не одобряют питание собачатиной. При этом, по данным того же опроса, запрет на собачье мясо одобряют менее 25 % опрошенных.

Запрет на собачатину проистекает из двух противоположных факторов взаимоотношений человека и животного. Люди не едят тех животных, которыми брезгуют, и тех, которых обожают. В Индии и в большинстве стран Ближнего Востока собак не едят, руководствуясь принципом «не ешь грязных животных». В индуистской традиции собаки считаются париями мира животных. Ими брезгуют потому, что они спариваются с членами собственной семьи и, как утверждается, поедают блевотину, фекалии и трупы. Собак уподобляют представителям низшей касты, а брамины считают, что собака может осквернить пищу, просто посмотрев на нее. В большинстве интерпретаций исламской религии собаки тоже считаются существами нечистыми. Так, если собака коснулась мусульманина, тот не имеет права сразу после этого приступать к молитве. Индуисты и мусульмане не едят собак по той же причине, по какой американцы не едят крыс, — для них это паразиты.

Однако американцы и европейцы не едят собак по совершенно противоположной причине. В американских семьях собаки являются не животными, а членами семьи. А поскольку члены семьи являются людьми, съедение собаки равнозначно каннибализму.

Но как же обстоит дело в культурах, где одна собака может быть членом семьи, а другая — бифштексом? Как правило, в этих обществах имеются механизмы, регулирующие потенциальный конфликт категорий. В качестве мясных собак в Южной Корее предпочитают породу нуреонги — некрупных псов желтого окраса. Нуреонги не держат в качестве домашних питомцев, а на рынках, где продают домашних собак и нуреонги, собак-питомцев отделяют от прочих и помещают в клетки особого цвета. Индейцы оглала, живущие в резервации Пайн-Ридж (Южная Дакота), едят тушеную собачатину во время религиозных обрядов, но при этом держат и домашних собак. Судьбу каждого щенка определяют вскоре после его рождения. Щенок-любимец получает кличку; его брат, который пойдет на мясо, остается безымянным.

Мясо как отвратительная мертвечина

Еще один фактор, отягчающий отношение человека к мясу, связан с виной за убийство другого живого существа. Во всех племенных сообществах существуют охотничьи обряды искупления вины за убийство дичи. Большинство американцев подавляют это чувство вины, просто не думая о том, откуда берется их обед. Я и сам успешно увиливал от морального бремени своих пищевых привычек, пока мне не исполнилось тридцать семь — в тот год мне довелось разделывать остывающую тушу пятисоткилограммового быка.

В то время мы жили в кампусе колледжа Уоррена Уилсона близ Ашвилла. У колледжа имелась собственная ферма и стадо быков и коров, которых резали примерно по тридцать голов в год. Эти животные вели идиллическую пасторальную жизнь на пастбищах, а умирали так безболезненно, что даже Питер Сингер, известный философ, боровшийся за освобождение животных, не нашел бы к чему придраться. Им не приходилось толкаться в тесных загонах, их не запихивали в перевозки и не гнали, израненных, на скотобойню. О коровах колледжа от рождения и до смерти заботились студенты, любившие сельское хозяйство. Когда же приходил смертный час, корове давали пучок сладкой травы, заманивали в небольшой загон и убивали выстрелом в голову прежде, чем та успевала сказать «му».

Кое-кто из работавших на ферме студентов знал, что я занимаюсь психологией взаимоотношений человека и животных, и однажды они предложили мне поучаствовать в забое скота. Я мекал и бекал, однако неохотно согласился. Той ночью я почти не спал. В семь утра я явился в убойный загон, а уже час спустя по локоть засовывал руки в коровье брюхо. Следующие два дня я провел, помогая превратить крупных животных в упаковки замороженного мяса.