Хэллоуин по-русски, или Купе на троих - Валентина Седлова

— Это как же?

— Да очень просто. Купил по случаю вафельницу и изготовил из нее подобие волчьей пасти. Потом подумал, убил двух волков и сшил их шкуры вместе, после чего спрятал в тайнике среди дюн. И принялся за разбой: подкарауливал одиноких путников, убивал их, перекусывая горло железной пастью, обкрадывал, унося все, вплоть до одежды, а затем сбывал награбленное. Ну и выл в дюнах, разумеется, чтобы никто и не заподозрил, что убийства — дело человеческих рук. Пять дней в неделю изображал из себя законопослушного гражданина, а по субботам выходил на промысел.

— И как его разоблачили? — заинтересовался я.

— Когда Уленшпигель вызвался поймать оборотня, священник подсказал ему, что лучше всего караулить волка на узкой дороге к кладбищу, где двум людям никак не разойтись.

— И что, кроме Уленшпигеля, больше смельчаков не нашлось?

— Нет, рыбаки были запуганы оборотнем так, что боялись лишний раз из дома выйти. Единственные, кто, кроме священника, пришел ему на помощь, — это родители и дяди погибшей в дюнах девочки. Остальные прибежали, когда уже все было кончено.

— Да, чертовски знакомо. — Меня пробрал холодок. — А откуда они вообще взяли, что это не волк, а именно оборотень? Его кто-то видел? Или он как-то особенно выл?

— Не совсем так. Лекарь осмотрел тело погибшей девочки и объявил во всеуслышание, что у обыкновенного волка таких зубов не бывает и эта жертва на счету преисполненного адской злобы вервольфа.

— Ну да, хоть и средневековый коронер, а грамотно сработал. И что было дальше?

— Банальная ловля на живца. Уленшпигель изобразил из себя крепко выпившего путника, не преминув при этом поставить на тропе капкан на крупного зверя. Когда он услышал, что капкан сработал, то выстрелил из арбалета, попав в ногу Рыбнику, и закричал чайкой. По этому сигналу семья погибшей девочки, ожидавшая в церкви, ударила в набат, и на кладбище сбежались все жители города. На допросе Рыбник признался, что затеял все по двум причинам: ради денег и ради того, чтобы потешить свое уязвленное самолюбие. Мол, бабы ему даже за деньги не давали, вот он и озлобился на весь белый свет, — несколько грубовато закончил Лешка свой рассказ.

— Да уж, прям мороз по коже, — резюмировал я. — Одно совпадение на другом! Волк, рвущий жертве горло, который на самом деле и не волк вовсе. Зашуганные, боящиеся своей тени рыбаки. Погибшая в дюнах девушка. Ее семья и священник — единственные, кто вызвался помочь в поимке оборотня…

— Прибавь еще золото, ради которого все было затеяно!

— Ну да, еще и золото, — задумчиво повторил я. — Неудивительно, что тебя так трясло!

— Сейчас меня трясет еще сильнее.

— С чего бы это?

— Стас, только не говори мне, что пьян до изумления! — рявкнул Лешка. — Ну-ка, быстро ответь, да или нет: случайно ли эта книга оказалась на столе Кедрова именно в тот момент, когда в поселке лютовала Тварь?

— Нет, — моментально отозвался я.

— А как ты объяснишь столь специфический выбор чтения? Он ведь эту книгу реально листал, она и в первый наш визит на столе лежала, и во второй тоже.

— Да все просто в общем-то, — несколько растерянно ответил я. — Его, как и тебя, изумило совпадение того, что творится в поселке, и того, что описано в книге. Вот он пытался найти какие-то параллели…

— Ой ли? — прищурился Лешка. — Стас, а тебе не кажется, что кое-кто воспринял историю Рыбника как инструкцию к действию? С поправкой на местный колорит, разумеется. Поэтому вместо банального оборотня на сцену вышла Тварь, доселе мирно дрыхнувшая в кургане. Да и на гоп-стоп с бытовухой размениваться не стали, решили играть по-крупному, наладив контрабандный вывоз золота. Договорились с капитаном, а чтобы никто ничего лишнего не заметил, аккуратно повыбивали стекла на маяке, зная, что достать новые просто неоткуда. Плюс нагнали страху на жителей, чтоб те по вечерам не шастали бесконтрольно. А девчонку-упрямицу, которая никак не могла отказаться от вредной привычки любоваться вечерами на море, и вовсе в расход пустили. Но схема-то задействована одна и та же!

— И что ты предлагаешь?

— Надо бы вернуться в поселок да прощупать Кедрова. Если он и есть Хозяин, в чем я уже практически не сомневаюсь, то могу сказать: нам достался сложный противник. Нахрапом его не возьмешь, надо тоньше действовать. Разговорить, успокоить, чтобы бдительность потерял. А затем огорошить неожиданным вопросом и посмотреть на реакцию. Ну не верю я в идеальных преступников, хоть ты тресни! Не может быть такого, чтобы эта падла никого и ничего не боялась! Наверняка нервишки-то шалят после того, как всю банду завалили. А заказчики небось уже с очередной партией золотишка торопят. Смекаешь, к чему я веду?

— Может, попросить ментуру, чтобы порыскали по своим каналам и предоставили нам данные по Кедрову?

— Ни в коем случае! Если он нигде раньше не наследил, а скорее всего так оно и есть, то они сведения будут до второго пришествия собирать. Пока запрос отправят, пока то да се. Да и не хочу я перед майором светиться, пусть думает, что мы согласны с тем, что дело закрыто. Не верю я ему, понимаешь? Не верю! Нутром чую, скользкий он человечек, ненадежный. А рисковать из-за продажной твари нам не с руки. И так двух бойцов потеряли, не хватало еще кого-нибудь лишиться.

— Но все же почему ты так уверен, что Кедров и есть Хозяин? Такой классный мужик, пожалуй, единственный из всего поселка, за исключением отца Георгия, с кем можно было по душам поговорить…

— Да потому что он на роль Хозяина вписывается просто идеально. Во-первых, он в поселке уже довольно давно осел, значит, окрестности хорошо изучил, да и с народом местным общий язык нашел. Во-вторых, живет бобылем, хоть сам по себе мужик видный, интересный. Вдов по домам хватает, наверняка не одна на него глаз положила. Но нет же: человек упорно предпочитает одиночество. Почему? А все для того, чтобы никто не мог его контролировать. В-третьих, помнишь, как шкура Твари изготовлена? Качественно и с выдумкой. Морда из дерева вырезана, в глазах светодиоды горят, мех так сшит, что ни единого шва снаружи не видно. А кто у нас в поселке на все руки умелец? И резчик умелый, и портной в одном лице?

— Учитель…

— То-то и оно! Прибавь к этому: несмотря на то что поселок, по слухам, вот-вот закроют, он на Большую землю не торопится. И это с его-то умом и способностями! Снова вопрос: что же такого он нашел для себя в этом затерянном селении, что ни за какие коврижки не хочет отсюда уезжать? Смотается летом на пару недель в неизвестном направлении и снова обратно тащится. Медом ему, что ли, тут намазано? Он ведь среди всех прочих жителей торчит, как самоцвет в породе. Самогоном брезгует, на рыбалку не ходит, с бабами не живет. Он чужероден для этого поселка, понимаешь?