Отпетые негодяи - Мёртвый аккаунт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Понятно, - проговорил Терри многозначительным тоном, внимательно следя за реакцией собеседницы.
И она не заставила себя долго ждать. В этом плане Лора оказалась крайне предсказуемой.
- Что тебе понятно, кретин? Ждал, что я перед тобой буду на коленях ползать и просить остаться? – раздражённо выпалила пиратка.
- Нет, - спокойно ответил Терри.
- Вот и не жди. Потому что не будет этого. Сам решай, что делать, и не думай, будто кто-то будет тебя уговаривать, - проговорила Кобра уже чуть спокойнее.
Сделав для себя определённые выводы, но так и не приняв окончательного решения, Терри посчитал нужным прояснить один немаловажный момент.
- Если я решу остаться, снова нацепишь на меня ошейник с взрывчаткой? – спросил Дэнс.
- Нет. Точно нет. Не люблю повторяться. Но могу придумать что-нибудь другое, - без раздумья ответила Лора.
Терри едва заметно кивнул, поверив собеседнице на слово.
- В таком случае, я немного задержусь. Чтобы всё хорошенько обдумать и решить, как лучше поступить, - дал Дэнс уклончивый ответ.
- Как хочешь. Мне без разницы, - равнодушно бросила Лора.
Сказав всё, что хотел, Терри ушёл. Только за спиной Дэнса закрылась дверь, на губах пиратки заиграла довольная улыбка.
- Хороший пёсик, - тихо проговорила Кобра.
***
Колин не страдал от избытка доверчивости и впечатлительности, но всё же был неприятно удивлён, когда ознакомился с данными с компьютера своего дядюшки. Лэнс Грисем уже не первый месяц сотрудничал и вёл общие дела с заклятым врагом “Астера” – Синдикатом “Хищники”. Расскажи ему кто-нибудь об этом, Колин, посчитал бы это неудачной шуткой. Но не поверить своим собственным глазам было чертовски трудно. Бишоп получал свою долю прибыли с пары геднерских фирм, подконтрольных Синдикату, и Дуглас Крейн об этом прекрасно знал. Не мог не знать. В свою очередь Грисему было известно о геднерских шпионах на “Астере”, один из которых и вовсе трудился оператором на станции.
Немного покопавшись в почте дядюшки, Колин нашёл досье на каждого лазутчика, с фотографиями и настоящими именами. Кроме того Граймс обнаружил свежее письмо с Геднера, на этот раз от какой-то важной шишки из армейского корпуса. В своём послании высокопоставленный военный недвусмысленно намекнул, что если в ближайшее время необходимая сумма не поступит на нужный счёт, то совет офицеров воспримет это как разрыв соглашения и примет соответствующие меры. Выражался армеец довольно витиевато и расплывчато, и непосвящённый человек, перехватив сообщение, вряд ли что-нибудь бы понял. Вот только Колин в число посвящённых входил, а потом сразу догадался что к чему.
Пиратская станция воспринималась многими как кость в горле или раковая опухоль. После очередного дерзкого налёта возмущённая общественность то и дело требовала от армейцев атаковать “Астер”, и раз и навсегда покончить с пиратской угрозой. Однако не спешили решать эту проблему, находя различные отговорки. А делали они это потому что ежегодно получали крупную взятку от хозяев космической станции. Это был, своего рода, налог на жизнь, уплата которого осуществлялась через Лэнса Грисема. Но в этот раз, видимо, что-то пошло не так, что порождало новые вопросы.
Прервав чтение, Граймс тяжело вздохнул и протёр слипающиеся глаза. В тот момент Колин очень жалел, что под рукой нет какого-нибудь устройства или программы, с помощью которых он мог бы проникнуть в голову своего дядюшки. От этих мыслей его отвлёк видеофон, зафиксировавший входящее сообщение с незнакомого устройства. Ответив на вызов, Колин увидел по ту сторону экрана мужчину, лицо которого показалось ему знакомым.
- Здравствуйте, мистер Граймс. Меня зовут Уильям Вудворт. Мы можем встретиться? – не стал собеседник ходить вокруг да около.
Память услужливо подсказала Колину, что он сейчас общается с начальником службы безопасности Гарольда Хенсли. Точнее теперь уже с бывшим. Перед отлётом на Геднер Хенсли уволил Вудворта из-за инцидента с Заком Сартоном. Хотя проблема и была решена, Гарольд решил, что со своими обязанностями Уильям не справился, а потому и не стал с ним церемониться.
- Здравствуйте, мистер Вудворт, - проговорил Колин с вежливой улыбкой. – К сожалению, у меня сейчас очень много дел. Возможно на следующей неделе…
- Настоятельно рекомендую найти на меня время. Поверьте – вам это нужнее, чем мне, - перебил собеседника Уильям.
Граймс усмехнулся. Вудворт набивал себе цену, и делал это очень топорно. Однако Колин не исключал, что его собеседник действительно может сообщить что-то интересное, а потому решил дать Уильяму шанс.
- Хорошо. Раз это так важно, думаю, я смогу найти для вас время, - озвучил Граймс своё решение.
Пока смерть не разлучит нас
Покинув художественную галерею, Аннет достала телефон. Первой мыслью было вызвать личного пилота, но девушка быстро её отбросила. Не нравился ей этот тип. Уж больно угрожающе он выглядел, словно головорез, недавно вышедший из тюрьмы. Да и хоть немного разговорить его Аннет не смогла, хотя и пыталась. Тот же таксист, который привёз девушку в галерею, наоборот, был не прочь поболтать с симпатичной пассажиркой, хотя и видел её первый раз в жизни.
Аннет Стенфилд была единственной и горячо любимой дочерью успешного актаронского актёра Уэйда Стенфилда. Снявшись в паре десятков фильмов, Уэйд закрепился в пятёрке самых высокооплачиваемых актёров. Но в отличие от своих тщеславных коллег, Стенфилд понял, что век знаменитости недолог, и лучше уйти на пике славы, чем остаться в профессии, со временем потерять любовь зрителей и начать сниматься во всяких проходных помоях, либо играть безмолвных статистов. Правда полностью из кинобизнеса Стенфилд уходить не стал, а переквалифицировался в продюсера, и очень даже преуспел на этом поприще. Глядя как растёт его дочь, Уэйд мечтал о том, что она пойдёт по его стопам и тоже станет известной актрисой. Однако девушку это совсем не интересовало. Актрисой она себя не видела, зато любила музыку и живопись. Уэйду было трудно это принять. Используя свои связи, он пытался пристроить дочь в какое-нибудь кино или сериал, но Аннет отказалась даже идти на кастинг, и мужчина смерился.
Любовь к живописи и вынудила девушку посетить галерею. Любила она
