Добрым демоном и револьвером - Харитон Байконурович Мамбурин

- Почти оскорбление, Эмберхарт-кун, - он ухмыльнулся, тяжело глядя мне в глаза, - Но ты прав. Поэтому я хочу тебе показать, что Иеками не стоит недооценивать. За нами наблюдают люди императора. Прямо здесь и прямо сейчас. А мы просто… постоим тут. Всем родом. Часик… может меньше. Никто не будет атаковать гостя, приглашенного Его Величеством, никто не будет ломиться через твои красивые ворота. Мы постоим. Ты только не уходи никуда, а то… сочтем себя оскорбленными. Постой с нами. Уважь будущих изгнанников.

Я оглядел начавшие ухмыляться лица. Мысли в голове заходили стадами. Что они задумали? Стоять с ними. Атаковать меня они не хотят, я их тоже не хочу. Для наблюдателя – однозначно патовая ситуация. Взорвать их без атаки или провокации… я не могу. Неполноценный, не могу взыскать оскорбление рода, сделанное Иеками, пока я был у них в гостях.

Получается, меня переиграли? Эти двадцать шесть человек, мирно стоящие за воротами, лишь приманка? Для чего? Чтобы убрать из особняка элемент, которому они не могут повредить без… ответной реакции императора…

Понимание что происходит, ко мне пришло с первыми выстрелами, доносящимися со стороны особняка. Штурм.

- Видишь ли, Эмберхарт-кун… - Суитиро явно наслаждался собой, - Из любого положения можно найти выход. Даже из нашего. Проданные нужным людям активы, рассказанные секреты, переданные мусорные техники – все, не нужное тем, кто решил покинуть эту страну – все это может превратиться в армию. Мы вернем Рейко, девочка посидит годик в нашей семейной клетке, ее мозги вернутся на место, а ты… просто останешься без слуг. Сколько их там у тебя? Один, двое?

- …двое. И старичок, - автоматом ответил я, размышляя, что делать. По воздуху тем временем несся стрекот автоматного оружия, гулкие разрывы мин и вопли раненных, постепенно сливающиеся в один фоновый звук.

Пожилой здоровенный японец начал с довольным видом прохаживаться вдоль моих ворот, делая совсем не идущее ему умное лицо. Я был почти уверен, что Суитиро валяет дурака.

- Выходит, Рейко слабее сотни оборванцев с огнестрельным хламом? – заметил я, принимая скучающий вид, - Я разочарован, Иеками-сан.

- Не волнуйся, она сильнее, - снисходительно помахал старик рукой, - Но…некоторые из нападающих… совершенно случайно, уверяю тебя! … знают, что делать с буйствующими Иеками!

Я вновь прикрыл глаза, раздумывая, наблюдая, отдавая приказы. Ситуация была… пока непонятной. Особняк был атакован с двух противоположных сторон. Оборванцы с воплями перли напропалую, сжимая в руках древние автоматы или японский новодел, плюющийся свинцом во все стороны. Мой дом огрызался из тяжелого пулемета на втором этаже, гулко хлопала винтовка с чердака, невозмутимо стоящий возле конюшни Баркер стрелял как заведенный с двух рук, возвышаясь в полный рост.

Значит еще и слуги, умеющие глушить и ловить Иеками. Понял…

- Что? Даже не будешь грозить гневом своей семьи, Эмберхарт-кун? – могучий старец стоял, внимательно и весело меня разглядывая. Характер у него стальной – валять дурака, зная, что я могу одним движением ноги отправить весь цвет его рода с ним во главе в воздух. Фрагментами.

- Гнев моей семьи – ресурс, находящийся определенно не в моих руках, Иеками-сан, - вздохнул я, - Да мне, если честно, совершенно неважно, как отец будет взыскивать с вас за оскорбление. Мне интересно, что вы будете делать, если посланные вами люди… кончатся?

Среди стоящих Иеками пошли снисходительные смешки.

- Уйдем, естественно, - недоуменно пожал плечами глава рода, - А что мы еще можем сделать?

Рюдзи Иеками оскалился, глядя на меня с нескрываемым превосходством. Вот его-то мне и нужно опасаться… при самом удачном стечении обстоятельств. Пока все идёт как надо.

Некоторые фигуры в серых кимоно начали оборачиваться – позади них раздались голоса. Я вытянул шею, пытаясь разобрать, что там происходит, и разглядел японцев в форме токийской полиции. Невысокие коренастые фигуры в бледно-голубых нарядах ловко спрыгивали с нескольких полицейских дирижаблей.

Интерлюдия

Простое черное платье, до пола, из толстой и замечательно стирающейся ткани. Анжелика поначалу его недолюбливала – ей казалось, что двигаться в нем сплошная морока. Это оказалось не так. Платье, передник, чепчик, белоснежные нарукавники и чулки – все это быстро превратилось в любимую униформу. Сейчас этот наряд позволял девушке падать на колени прямо на бегу, чтобы скользнуть на толстой ткани платья прямиком к окну, от которого летит щепа.

Удобно.

Анжелика выдергивает запал и отработанным движением кидает гранату – не высовываясь, на глазок – туда, откуда летят в окно второго этажа пули. Взрыв. Пара осколков визжит неподалеку, но девушка в безопасности, прижалась к стене. После взрыва она аккуратно, но быстро высовывается, отрабатывая двойками и тройками по всему, что шевелится в поле ее зрения. Двойка-двойка-тройка-ушла.

Хорошего понемножку. Потому что когда хорошего слишком много, есть риск поймать случайную пулю в ответ. Одну она уже поймала – плечо девушки замотано наспех бинтом, под которым наложен жгут.

Магазин почти пуст. Сменить. Запасных – изобилие. Скоро раздастся пронизывающий дом вопль их маленькой забавной гостьи, которая кричит Анжелике приказы Уокера.

Уокер. Чарльз Уокер. Их взаимоуважение принесло определенные плоды – дворецкий не постеснялся при Анжелике посетовать на судьбу за то, что мастер Эмберхарт совершенно игнорирует этику, историю и патриотизм, когда дело касается покупки оружия. При этом мистер Уокер демонстрировал Анжелике купленный мастером дробовик – горничная согласно кивала. Приобрести «Молот-12», русскую переработку печально известной «Shulz-330H», носившей прозвище «окопная метла», мог только совершенно безжалостный и циничный солдат. Такой помповый дробовик, с его горизонтальным магазином, считался самым негуманным оружием ближнего боя – его картечный выстрел с расстояния в пять метров мог разорвать человека на две части.

Сейчас «Молот» работал как метроном. Анжелика, проверяющая рану, была уверена, что Уокер уже трижды благословил начальство – страшная пушка добивала до лесочка, из которого перли на них японцы, роняя приблизительно половину народу со стороны Уокера. Если бы не она…

Анжелика услышала воинственно-болезненный вопль, скрипнула зубами и, высунувшись из окна, сняла короткой очередью везунчика, пробежавшего минное поле и нашедшего в себе силу воли, дабы доскакать почти до непростреливаемой ей зоны с ногами, набравшими «чеснока». Они там что, все под дурью?

Гулко захлопали мощные выстрелы. Это мистер Баркер… не совсем настоящий человек, живущий в карете… с каретой… неважно. Он похож на автоматона и является еще одной причиной, почему их не смяли – пули его не берут. Анжелика еще пятнадцать минут назад пробегала по коридору второго этажа, чтобы оказать