Апостат (СИ) - Злобин Михаил

– Но ты не согласилась?

– Конечно. Ведь тогда бы я сошла с ума от горя. Я слишком сильно привязалась к людям и уже не мыслила жизни без них. Сейчас я понимаю, что основной причиной его непреклонности была ревность к моему творению. Однако ничем бы это знание мне не смогло тогда помочь.

– После этого твой супруг создал Ад? – выдвинул я очевидное предположение.

– Все так, дитя. Самаэль втайне от меня изловил множество неокрепших душ и заточил в собственноручно созданном плане бытия. Пока я была занята расселением человечества, численность которого каждое столетие увеличивалась пугающе стремительно, он истязал моих несчастных сыновей. Очень долго он мучил их, заставляя позабыть о том, кем они были, и когда я узнала об этом, то пришла в настоящее бешенство…

– Ты попыталась спасти те души? – привычно подбросил я очередной вопрос Самайне, чтобы вывести ее из состояния молчаливой задумчивости, которая периодически на нее накатывала.

– Естественно, – тут же встряхнулась создательница. – Я пришла к Самаэлю и потребовала освободить их, однако он сказал, что это невозможно, что мои несчастные дети слишком долго страдали и больше не смогут вернуться к нормальной жизни. В каком же я тогда была гневе… разум утонул в непроглядной пелене, и я уже готовилась разорвать своего избранника на атомы, не считаясь ни с чем. Однако он, увидев мою решимость, внезапно предложил выход…

– Он предложил тебе напоить страждущие души собственной кровью? – полуутвердительно осведомился я, воскрешая в памяти рассказ Воргана о первородных демонах.

Самайна опустила глаза, с материнской нежностью всматриваясь в черты моего обрамленного рогами и шипами лица. И мне показалось, что впервые с начала нашего разговора в них промелькнуло что-то еще помимо жалости, вины и сожаления.

– Откуда ты узнал, дитя? – она совсем по-человечески похлопала длинными ресницами, а затем брови Самайны медленно поползли на лоб. – Как странно! Я ощущаю на тебе отпечаток изначальной скверны, но ты не мог там быть! Твоя душа значительно моложе!

– Это долгая история, – уклончиво ответил я. – Я обязательно расскажу ее тебе, если у нас останется время.

Ангел ласково улыбнулась и погладила меня по голове, ловко огибая заостренные фрагменты обломанных в недавней драке шипов.

– Конечно, мой милый, я не стану настаивать. Ты можешь рассказать мне только то, что захочешь. Или вовсе не говорить ничего.

– Что случилось потом? – вернул я беседу в старое русло. – Как Самаэль из твоей крови сделал яд, отравляющий души людей?

– Я не знаю, дитя… – горестно вздохнула Самайна. – Мой избранник с самого начала времен не был похожим на остальных представителей нашего народа. Он причудливым образом сочетал в себе качества и Созидателя, и Разрушителя, не являясь в полной мере ни тем, ни другим. Наверное, именно эта его необычная особенность и притягивала меня в нем…

М-да, зря я надеялся найти ответы на все вопросы. Как оказалось, Дьявол даже для своих соплеменников оставался темной лошадкой и тщательно оберегал собственные секреты. Но, в принципе, если не брать в расчет именно техническую сторону вопроса, то мне общая картина становилась ясна.

Как сделать из одухотворенного человека кровожадного демона? Рецепт очень прост. Нужно всего лишь похитить достаточно слабую или одинокую душу, не способную дать отпор, и несколько тысячелетий мариновать ее в Преисподней под соусом боли и страданий. Затем добавить чайную ложку ангельской крови и щепотку души самого Князя Тьмы, и вуаля! Получаем орду озлобленных и свирепых отродий, способных «инфицировать» этим демоническим вирусом других мятущихся духов.

– Когда я поняла, что Самаэль обманул меня, – продолжала свой рассказ Самайна, – то попыталась убить его. Он по-прежнему был мне небезразличен, но я не могла простить того, как он обошелся с моими сыновьями. В тот скорбный миг я отдала себя до последней капли, но у меня все равно не хватило сил… Мне пришлось позорно бежать, осознавая, что помимо себя, я отвечаю и за мириады молодых душ, сотворенных мной же. Все последующие миллионы лет я занималась тем, что прятала обители своих отпрысков на просторах бескрайнего космоса. И это стало моей очередной ошибкой, потому что сосредоточившись на новой цели, я совсем позабыла о культивации духовного развития среди порожденного мной народа. Итогом стало появление сотен и тысяч планет, населенных людьми, слепо бредущими во мраке невежества и незнания. Да, они имели такие же бессмертные души. Да, в них все так же ярко горела искра творца. Но вот пользоваться ими они толком не умели. И некому было наставлять их, потому что глупая и неразумная мать носилась в это время по закоулкам вселенной…

– Ты слишком строга к себе, – от чистого сердца попытался я утешить собеседницу. – Вспомни историю появления своей расы, вас же тоже никто и ничему не учил.

– Это так, дитя, но ведь наш прародитель умер, а я была жива. Да и внешней угрозы на заре времени для нас не существовало. Единственные, кого нам следовало опасаться, так это мы сами. Я же своим легкомыслием обрекла на уничтожение или тягостный плен целые миры…

– И все же, мне не кажется, что тебе стоит винить себя в произошедшем, – настоял я на своем.

– Почему, дитя? Разве ты не обижаешься на меня за то, что тебе пришлось пережить в руках Самаэля? Ведь в этом есть моя прямая вина.

– С тем же успехом, я мог бы гневаться на безымянного демиурга, который произвел на свет всех творцов, – попытался я изобразить пожатие плечами. – Но нет, у меня не получается вызвать внутри себя хотя бы отголосок злобы по отношению к тебе.

– Просто твой дух слишком много страдал, милый мой… Ужасный мир моего бывшего избранника сильно изменил тебя. Поверь мне, я знаю людей. Знаю, как они реагируют, что чувствуют и о чем думают. Ты должен ненавидеть меня, но не можешь.

– Люди разные, Самайна, – набрался я наконец смелости обратиться к прародительнице человечества по имени. – И, помимо этого, мы еще и меняемся. Если ты пытаешься убедить меня, что я утратил способность испытывать гнев, то это не так. Твой муженёк и его приспешники во мне это чувство пробуждают очень легко. Хотя, признаюсь, конкретно Самаэль все-таки больше внушает мне страх и отчаяние.

– Мне… мне очень приятно слышать от тебя слова утешения, дитя, – запруда век ангела снова наполнилась слезами. – Скажи, ты помнишь, как тебя зовут?

– Нет, – покачал я рогатой головой. – Первое имя давно и безнадежно стерлось из моей памяти, а то, которым наградил меня Дьявол мне не нравится.

– Как же это все печально…

– Я уже успел смириться.

Поддавшись какому-то неведомому импульсу, я осмелел настолько, что потянулся уцелевшей рукой к прекрасному оперению чужих крыльев. На ощупь они оказались такие же жесткие, как у меня, и теплые, словно недавно прогоревший очаг.

– Как ты умерла? – спросил я, задумчиво водя семипалой ладонью по белым перьям.

– Меня убили люди.

Я дрогнул и замер, а где-то глубоко внутри зародилось иррациональное чувство вины за содеянное моими далекими соплеменниками. Стало стыдно принадлежать к одному виду с теми, кто мог сотворить подобную гнусность по отношению к собственной матери. И даже доводы разума и логики не могли меня окончательно разубедить.

– Неожиданно… – осторожно произнес я. – И почему?

В самом деле, я готов был услышать, что Самайна стала жертвой своего возлюбленного или проиграла в битве какому-нибудь Разрушителю. Но люди?

– Потому что я все еще пыталась контролировать и учить жизни тех, кто в этом больше не нуждался, – как-то философски пожала плечиками ангел. – Для нашего народа время течет иначе, а потому я совсем упустила из виду, что первые поколения человечества успели уйти по пути собственного развития очень далеко. Настолько далеко, что я десяток лет только разбиралась в хитрости их нового мироустройства. Представь, дитя, мои бескрылые чада с помощью своих изобретений смогли освоить не только полеты над земной твердью, но и даже научились путешествовать к другим планетам! Они победили все свои болезни и нашли лекарство от старости. Они научились использовать свою искру творца на таком уровне, что мне оставалось только дивиться их изобретательности и изощренности ума. И вот к этим людям пришла я, попыталась вмешаться в их устоявшийся порядок, чтобы защитить их от Самаэля, за что и поплатилась.