Егерь - Александр Быченин

Обнаружился он, как я и предполагал, в каюте у Гали. Я туда врываться, понятное дело, не стал, культурно постучал в дверь. Правда, дождался только ехидного «никого нет дома!» и не менее ехидного мява. Вздохнув тяжко, оделся и отправился на рабочее место, то есть в лабораторию. Петрович явился туда же в сопровождении Гали. Вернее, наоборот. Хотя с какой стороны смотреть — это она перед ним все двери открывала, а он вышагивал рядом, задрав распушенный хвост трубой. Мы с Викентием как раз трепались про женский пол, когда появилась эта парочка. Проводили их взглядом до самого Галиного кабинета, Викентий причмокнул восхищенно и принялся читать лекцию «Как помириться с девушкой за один день». Мне его разглагольствования быстро наскучили, и я спрятался в кабинете. Вскоре запустил Петровича — этот варвар не придумал ничего лучше, как скрестись в нее лапами. Хорошо я быстро среагировал, не успел насквозь проскрести — с его когтями это запросто. Но и за эти несколько секунд перед дверью выросла целая кучка пластиковой стружки. Петрович явился не просто так, а с докладом. Так что оставалось простить предателя.

В тот же день удалось реализовать задумку насчет букета, получив задание выходить «в поле». В лесочке, в нескольких километрах от базы, засекли стаю «кошколаков», а так как мы с напарником уже имели опыт общения с этими зверюгами, то биологи нас и запрягли. Стандартная рутина — добрались до места на кваде, подкрались к лежке и втихаря нацепили на несколько особей маячки. Плевое дело в принципе, особенно если знаешь, чего ожидать от клиента.

На обратном пути немного задержались и к шлюзу заявились с большой охапкой здешних псевдоцветов. Впрочем, мы уже неоднократно убедились, что к местным обитателям, равно как и к представителям растительного царства, использовать приставку «псевдо» вовсе не обязательно. После длительной дезинфекции, которой мы себя подвергли совершенно добровольно, охапка превратилась в довольно скромный букетик. С самыми пышными и яркими цветами пришлось расстаться — клятый комп обнаружил в них аллергены. Я возражать не стал, не дай бог, пыльца в систему вентиляции попадет, такая буча поднимется, что мама не горюй. Мне и оставшегося богатства хватило.

Просто завалиться в Галин кабинет и подарить букет я не решился, вместо этого мы с напарником разработали целую спецоперацию — он отвлекал девушку, а я тайком доставлял вазу с цветами. Сам, понятное дело, на глаза не попался, подослал питомца с нацепленным ППМ. Галина реакция обрадовала — она укоризненно покачала головой и зарылась лицом в букет. Через некоторое время отставила подарок в сторону, улыбнулась, подхватила Петровича и чмокнула его в холодный нос. Кота передернуло от возмущения — еще бы, он раньше таким изощренным издевательствам не подвергался, — однако вырваться не посмел. Галя же поймала взглядом объектив камеры и с усмешкой объявила:

— Хорошая попытка, Олежек! Но ты пока все еще на уровне «сволочь». До уровня «козел» не хватает пятидесяти очков экспы. Дерзай!

Я в ответ хмыкнул, хоть она этого и не могла видеть. До полного примирения еще очень далеко, после «козла» еще как минимум «дурак», — но сдвиг в лучшую сторону есть. Что не могло не радовать. А вчера она мне даже улыбнулась утром, но здороваться не стала. На сегодня у меня были грандиозные планы, но им не суждено сбыться — очередное ЧП, будь оно не ладно! Последняя мысль вернула меня с небес на землю, и я вновь осознал себя сидящим в десантном отсеке катера. Досадно, однако.

Дима Калашник как раз закончил препирательства с пилотом и от души ругнулся, вырубив передатчик. Буркнул на мой вопросительный взгляд что-то вроде «глухо пока» и откинулся в кресле, явно не в настроении продолжать беседу. Буквально через несколько секунд он засопел, удивительно быстро провалившись в сон. Я подивился немного этой его способности, а потом и сам последовал его примеру — лететь еще долго, отчего бы не подремать?

Разбудил меня Миха. Вернее, будил он непосредственного начальника, то есть лейтенанта Калашника, но делал это столь экспрессивно и шумно, что я тоже вскочил. Даже озирался пару секунд испуганно. Рядом уже терся Петрович, а из динамиков доносился голос пилота:

— …ное время прибытия тридцать минут! Внимание, готовность по экипажу! Расчетное время прибытия тридцать минут! Внимание!..

— Тьфу, зараза! — плюнул я в сердцах. Мало мне Михиного баса, еще и летун издевается. — Дим, просыпайся.

— Уже, — буркнул тот и с кряхтеньем выбрался из кресла. — Пошли в рубку, с пилотами переговорим.

Катер отличался от того, на котором мы совершили первую высадку, причем не в лучшую сторону. В частности, в этой модели обзорный экран в десантном отсеке предусмотрен не был, так что вывести картинку на всеобщее обозрение не представлялось возможным. В лучшем случае, если трансляцию со спутника или беспилотника удалось организовать, можно будет синхронизировать баллистические компьютеры участников миссии и передать изображение на дисплеи шлемов. Собственно, на это Калашник и намекал, приглашая меня на беседу с летунами.

Рубка оказалась донельзя тесной, мы с коллегой едва уместились в узком пространстве за креслами пилотов. Командир экипажа, в настоящий момент контролировавший курс, отделался невнятным бормотанием, отослав ко второму пилоту. Тот обязанностями манкировать не стал и на прямой вопрос дал не менее прямой ответ:

— Есть картинка. Запускаем процедуру?

Калашник кивнул, пилот пробежался пальцами по виртуальной клавиатуре. Через несколько секунд процесс завершился, и на внутренней стороне моего забрала загорелась пиктограмма внешнего видеоканала. Я привычно активировал виртуальное рабочее пространство, в пару кликов развернул окошко. Изображение шло с беспилотника. Юркий летательный аппарат нарезал круги над исследовательским модулем, и мы смогли оценить вид с высоты птичьего полета. По сложившейся традиции исследовательский комплекс располагался посреди обширной поляны в сердце субтропического леса, неподалеку от вытянутого дугой озера. С первого взгляда становилось ясно, что на объекте явно не все в порядке. Во-первых, «Забор» отключен. То есть совсем, даже намека на силовое поле нет. Во-вторых, на куполе явно просматривались следы повреждений: крупные вмятины, сорванные и искореженные антенны, один лист обшивки вырван с корнем, на его месте зияла дыра, сквозь которую просматривались ажурные конструкции силового каркаса. Плюс ко всему трава вокруг модуля отсутствовала, а земля, казалось, перекопана оравой трудолюбивых кротов.

— Красиво! — хмыкнул я. — Что скажешь, Дим?