Покушение на Тесея - Кир Булычев

Голос принадлежал незаметно подошедшей Медее, которая и объяснила родственно-божественные связи.

– Парадокс в том, – всхлипнул придворный, – что я не умер, Асклепий вылечил меня от укуса змеи, но весть об этом опоздала, и сестры уже погибли. Грустно.

– Только не плачь, умоляю, – попросила Медея. – Не хватало мне в Афинах еще одного плакальщика. И так с утра до вечера слезы.

– Почему, владычица? – спросил Тесей, глядя на Медею влюбленными глазами глупого теленка. И Кора отлично знала, почему это происходит, – Медея обладала обликом Клариссы. Однако это была Кларисса, обогащенная грузинской яркостью Медеи. Не той Медеи, что скорбела над Ясоном, а иной, живой и настороженной.

Важно было понять, находится ли Кларисса в ВР-круизе или она здесь так же нелегально, как и Кора. А в таком случае она должна Кору узнать…

– Мы с вами где-то уже встречались, госпожа Медея? – спросила Кора. Та поглядела на нее равнодушно и ответила:

– Не то в Коринфе, не то в Мегаре – вы ведь приходитесь родственницей кентавру Хирону?

Если она притворяется, то она неплохая актриса.

– А я вас видела вчера на берегу, у тела…

– Помолчите, девушка! – раздраженно прервала ее царица.

– Простите, я не права.

Медея добавила:

– Право же, нам незачем стоять посреди двора, где любой раб может нас лицезреть. Прошу вас пройти в малый зал для приемов, где мы продолжим беседу, пока мой благородный супруг еще почивает.

Гиас, лишившийся безутешных сестер, проследовал за гостями и царицей в гостиную, где посреди небольшого, окруженного порфировыми колоннами зала находился неглубокий овальный бассейн, в котором плавали листья кувшинок и мелькали серебряные спинки карпов. Прислужницы поправили подушки на деревянных с плетеными рамами ложах и принесли тазы и кувшины для омовения ног и рук путников.

– Да, – сказала Медея, ни на секунду не спуская глаз со служанок и следя за тем, чтобы они вели себя достойно и вовремя исполняли все положенные ритуалом действия. – Я та самая несчастная женщина, которая ради охватившей любви предала интересы моей небольшой, но свободолюбивой страны Колхиды и дала возможность выкрасть золотое руно из Грузии, куда оно со временем, я верю в это, обязательно вернется как часть нашего культурного наследия.

– А правда ли… – начала Кора, но закончить вопрос она не успела, потому что Медея его угадала.

– Нет! – резко ответила она. – Неправда все, что касается моего брата, которого я любила и с которым росла и резвилась на пляжах возле Батуми. Нет, если вы хотите задать мне вопрос о дочерях этого мерзавца Пелия. Если они что и сделали, то сами виноваты. Еще вопросы есть?

– О, не волнуйтесь, благородная госпожа! – сказал Тесей и робко протянул в ее сторону дрогнувшую руку атлета и богатыря.

И Кора не без ехидства подумала: «А ведь ты, голубчик, все эти мышцы себе выдумал. Когда мы тебя снова увидим в университетских коридорах, этих мышц и в помине не будет». Но кто, кроме Коры, знал о том, что происходит на самом деле? Присутствующие играли в свою игру. Они существовали в том мире, который для Коры был ареной Игры… И она была бы в этом уверена, если бы не смерть великого Ясона, при которой она так недавно присутствовала.

– Давайте поговорим о более приятных вещах, – сказала Медея, сладко улыбаясь.

Служанка, принесшая таз с теплой водой для омовения ног, подставила его Тесею, ловко развязала завязки сандалий и сняла их.

Краем сознания Кора понимала, что эти сандалии сейчас важны для дальнейшего. Но все внимание было обращено к Медее.

Служанка унесла сандалии Тесея, но Кора никак не могла вспомнить, почему этого нельзя было делать.

Медея проследила за ее взглядом и сделала незаметный знак другой служанке. Та склонилась к Тесею и отстегнула пояс с мечом. Меч звякнул о пол.

– Сейчас ты отдохнешь, Тесей, – сказала Медея, – сейчас тебе будет покойно. Дорога была трудной.

– Это правда, что погиб Ясон? – спросил Тесей, как бы просыпаясь. – Сам Ясон? Этого не может быть.

– Не жалей его, – сказала Медея. – Он причинил людям много зла и погубил мою молодость.

– А я знаю тебя, – сказал Тесей, покорно позволяя девушке снять с него пояс с мечом. – Я помню тебя. Скажи, где мы встречались с тобой?

– Наши встречи еще впереди, мой герой, – сказала Медея.

– Стой! – Кора вдруг пришла в себя. – Меч! Тесей, они уносят твой меч! Как он узнает тебя?

– Кто узнает? – тихо и зловеще спросила Медея.

– Где мой меч? – Тесей сразу вскочил. Девушка побежала по коридору. Тесей кинулся за ней. Кора не двигалась с места. Она смотрела на Медею, готовая в любой момент остановить ее или предупредить ее действия. Медея словно чувствовала угрозу, исходившую от Коры, и была неподвижна.

Через минуту вернулся Тесей. В руке он держал пояс с мечом, девушка, пытавшаяся унести его, брела сзади.

– Зачем ты это сделала? – спросила у нее Медея, словно меч утащили у нее, а не у гостя.

– О госпожа! – воскликнула рабыня. Она была искренне напугана и протягивала вперед тонкую девичью руку с глубокой ссадиной на ней. – Я хотела вытереть ножны от пыли, я хотела начистить меч, как положено молодому герою. Я хотела сделать как лучше.

– Ты будешь наказана, – приказала Медея, – ты будешь сослана в серебряные рудники Фракии и будешь там девкой для услады рудокопов.

– О, только не это, госпожа, я всегда верно служила тебе!

– Послужишь верно и простым людям!

Откуда-то вышли два воина. Девушка пыталась что-то сказать, но один из воинов заткнул ей рот, второй потащил из комнаты.

– Медея! – воскликнул Тесей, прижимая пальцем к переносице несуществующие очки. – Только не это! Девушка не виновата. Пожалуйста, сделай это для меня.

– Я сделаю это, но ты будешь моим должником, – сказала Медея, – и уберешь с моих глаз женщину, из-за которой и случилось это досадное происшествие! – Медея указала пальцем на Кору.

– Но мы почти незнакомы, – сказал юноша. – Мы только недавно встретились.

– Ты не родственник ей?

– Нет.

– Ты видел ее раньше?

– Никогда.

– Почему же она пришла ко мне во дворец?

– Я пришла, как каждый путник, который устал с дороги, – сказала Кора, выпрямляясь во весь свой великолепный рост. И Медея сразу стушевалась перед ней, хоть и была дьявольски хороша собой.

– Как твое имя, гостья? – спросила Медея. Разыгрывался спектакль. Медея уже сталкивалась с Корой, Кларисса – тем более.

– Меня называют Корой, – сказала Кора, стараясь придать голосу силу и значимость.

Шорох голосов, испуганный шепот прокатились по залу. Имя богини пугало. Кора здесь уже сталкивалась с этим феноменом: возможно, имя Кора принадлежало здесь разным женщинам, но сознание выбирало лишь самый опасный вариант – имя Коры-Персефоны, владычицы царства мертвых. А впрочем, может, Кора и ошибалась – вряд ли греческая мать, выбирая имя для ребенка, склонна была избрать одно из имен смерти…