Черный ветер - Клайв Касслер

32

В полумиле от закрытого Инчхонского дока, где «Бэкдже» проходил курс косметического переоборудования, два человека в потрепанном грузовичке-пикапе медленно ездили вокруг ничем не примечательного здания судоверфи. Территория вокруг этого лишенного окон сооружения была усеяна пустыми поддонами и ржавеющими погрузчиками, над главным входом красовалась выцветшая вывеска «Кан шиппинг компани». Двое мужчин в поношенных комбинезонах и захватанных бейсболках были частью тяжеловооруженной тайной службы безопасности, насчитывавшей две дюжины бойцов. Служба эта занималась круглосуточной охраной сверхсекретного предприятия. Полуразвалившееся с виду здание скрывало в себе центр высокотехнологичных инженерных разработок, до отказа набитый суперновейшим компьютерным оборудованием. Два этажа здания были отданы под разработку начинки коммерческих спутников. Небольшая группа первоклассных инженеров занималась тем, что встраивала в обычные телекоммуникационные спутники средства прослушивания и разведки. Эти спутники с недокументированными секретными свойствами шли на экспорт и запускались многими странами региона и коммерческими компаниями. В подвале же под самой серьезной охраной скрывалась небольшая микробиологическая лаборатория, о самом существовании которой было известно лишь горстке служащих Кана. Ученые маленькой группы, работавшей в лаборатории, по большей части были тайком вывезены из Северной Кореи. Их семьи по-прежнему жили в северных провинциях, а потому микробиологи и иммунологи не могли отказаться от навязанного им патриотического задания, так же как не могли отказаться и от работы с опасными биологическими веществами.

После того как смертельные бомбы с И-411 были тайно доставлены в лабораторию, эксперты по вооружению помогли биологам извлечь порошок вируса оспы из ячеистых авиабомб шестидесятилетней давности. Японцы в свое время подвергли вирусы сухой заморозке, что сделало возможным их сколь угодно долгое хранение в порошкообразном состоянии. Заряженные оспой бомбы были разработаны таким образом, чтобы сохранить свою смертельную эффективность на время похода подлодки и долее — до тех пор, пока во время взрыва вирусы не подвергнутся воздействию влаги. На протяжении шестидесяти с лишним лет фарфоровые корпуса бомб сопротивлялись разрушительному действию морской воды. Даже теперь, в весьма солидном возрасте, заряд этих боеприпасов нисколько не потерял своей эффективности. Биологи осторожно поместили образцы порошка цвета сливок в биологически безопасный контейнер и инициировали пробный процесс восстановления вирусов при помощи стерильного разбавителя на водной основе. Под внимательным глазком микроскопа можно было видеть, как обезвоженные микроорганизмы, будто спрессованные в кирпичики, просыпаются от долгого сна и отскакивают друг от друга, как резиновые машинки при столкновении, — восстанавливают свое смертельно опасное состояние. Несмотря на долгое время, проведенное в состоянии покоя, ожили все вирусы за исключением лишь небольшого процента от общего числа.

Исследовательской лабораторией руководил высокооплачиваемый украинский микробиолог по фамилии Саргов. Бывший сотрудник «Биопрепарата», гражданского учреждения бывшего Советского Союза, за фасадом которого скрывалось ведомство, занимавшееся разработкой биологического оружия, Саргов унес с собой полученные там знания о генетических манипуляциях с биологическим оружием и продал свою квалификацию на свободном рынке тому, кто согласился уплатить больше всех. Вообще-то он не планировал покидать родину, но его шансы стать в перспективе научным руководителем агентства свелись практически к нулю, когда его застали в постели с женой некоего члена Политбюро. Опасаясь за свою жизнь, он перебрался через Украину в Румынию, где сел на один из черноморских сухогрузов Кана. Изрядная взятка капитану судна позволила ему выйти на более серьезные контакты в компании Кана, где его научная квалификация быстро получила признание и нашла противозаконное применение.

Пользуясь практически неисчерпаемыми средствами Кана, Саргов без шума оборудовал для себя высокотехнологичную исследовательскую лабораторию для работы с ДНК. Он собрал там все необходимое оборудование и инструменты, при помощи которых умелый биоинженер может сращивать, нарезать, разделять или, наоборот, комбинировать генетический материал различных микроорганизмов. В глубинах лаборатории Саргова было создано множество опасных бактериальных и вирусных материалов — семян, из которых он надеялся вырастить сад смерти. Но все это было не то, а хотелось быть всесильным. Работать приходилось только с самыми обычными, доступными любому микробиологу материалами, такими, как вирус гепатита В или туберкулезная палочка. Несущие в себе летальную угрозу, эти культуры все же не могли идти ни в какое сравнение со вирусами-убийцами лихорадки Эбола, оспы или марбургской лихорадки, с которыми он имел дело, работая на предприятии в Оболенске. Лихорадочные попытки Саргова создать идеальный вирус-убийцу из имеющихся под рукой материалов ни к чему не привели. Он чувствовал себя боксером, у которого одна рука привязана за спиной. В чем он нуждался и что страстно желал получить, — так это какой-нибудь действительно смертоносный болезнетворный микроорганизм из списка «А».

Долгожданная возможность пришла с неожиданной стороны. Некий северокорейский агент в Токио проник в центр по уничтожению правительственных документов и добыл некоторое количество секретных японских бумаг. Пхеньянское начальство агента, рассчитывавшее получить уйму сведений о современных секретах японских служб безопасности, было сильно разгневано, обнаружив, что агенту в руки попали старые секретные документы времен Второй мировой войны. Среди украденного оказались и рапорты, имевшие отношение к экспериментам императорской армии с биологическим оружием, которые подлежали уничтожению, чтобы в случае чего не поставить правительство в неловкое положение. Некий внимательный аналитик разведслужбы, скрупулезно изучая бумаги, наткнулся на информацию об участии императорской армии в подготовке последних походов И-403 и И-411. Вот так получилось, что перед Сарговым открылась перспектива стать в недалеком будущем обладателем собственного запаса Variola major.

В франкенштейновском мире генной инженерии биологам пока так и не удалось создать с нуля совершенно новый организм. Другое дело способность менять существующие микроорганизмы посредством направленных мутаций, а затем стимулировать их размножение до нужных количеств. Этот процесс непрерывно развивался начиная с семидесятых годов. Крупнейшим общественно значимым достижением биоинженерии стали разработанные в лабораториях сорта сельскохозяйственных культур, устойчивые к заболеваниям и засухе, как и более спорный успех — создание сверхпродуктивных пород скота. Обратной стороной генной инженерии всегда оставалась потенциальная возможность создания нового штамма вирусов или бактерий с непредсказуемыми и, вполне вероятно, катастрофически опасными свойствами.

Саргову, человеку тщеславному, было недостаточно просто оживить имеющееся количество вируса оспы. Он был уверен, что способен на большее, гораздо большее. С помощью ассистента-финна Саргов добыл образец вируса ВИЧ-1 — наиболее распространенного вируса иммунодефицита человека. Тщательно изучив спиралеобразное строение ВИЧ-1, Саргов синтезировал ключевой генетический элемент вируса СПИДа. Взяв вновь восстановленный штамм вируса оспы, он попытался создать новый мутированный микроорганизм, включив в него чрезвычайно нестабильный вирус ВИЧ-1. При помощи синтетического вещества, стимулирующего рекомбинацию, вирусы-мутанты были вскоре получены, а затем и воспроизведены в значительном количестве. Результатом стал новый микроорганизм, совместивший в себе признаки обоих вирусов. Микробиологи иногда называют такой процесс «созданием Химеры». «Химера» Саргова соединила высокую заразность и летальность оспы со способностью ВИЧ-1 разрушать иммунитет в одном смертоносном супервирусе.

На воспроизведение нового страшного вируса в больших количествах с нуля требовалось значительное время. А времени у Саргова как раз и не было — приходилось подчиняться графику Кана. Саргов изготовил столько вируса, сколько успел, а затем высушил замороженный вирус примерно так же, как это сделали японцы много лет назад. После этого кристаллизованный супервирус подмешали к большему количеству точно подготовленного вируса оспы из японских авиабомб и получили таким образом токсичную смесь двойного действия. Затем полученную смесь еще раз обработали и очистили при помощи бустеров, которые должны были впоследствии ускорить процесс восстановления вирусов.