Жандарм 3 - Никита Васильевич Семин

— Григорий Мстиславович, а если у меня не получится? — испуганными глазами посмотрел на меня Сашка.

— Все получится, — заверил я его. — А даже если сейчас не удастся, то это не ты не поступишь, это они потеряют хорошего и старательного ученика!

— Правда? — удивился паренек.

— Правда. Кому как не мне это знать?

Сенька в этот момент шлепал губами, что-то тихо бормоча. А когда я прислушался, то смог разобрать всего два повторяющихся слова: я смогу, я смогу, я смогу...

Да уж, переживают оба. Оно и понятно, сейчас решается в какой-то степени их судьба. Смогут они вырваться из низшего сословия и сделать шаг вверх по социальной лестнице или нет. И пусть они еще и слов-то таких не знают, зато чувствуют все прекрасно. Я хоть и переживал, но меньше. Беготня по делам меня так вымотала, что сил на переживания просто не осталось.

— Александр и Арсений? — вышел из класса молодой парень примерно моего возраста.

— Да! — встрепенулся Сашка.

— Заходите.

Перекрестившись, малец кивнул сам себе и решительно шагнул за дверь. Сеньку мне пришлось подтолкнуть в спину, так он ушел в себя и свою «мантру». А дальше для меня потянулся долгий час ожидания.

Наконец дверь снова открылась, и из нее вывалился ошалевший Сашка.

— Ну и задания у них! — выдохнул он. — Я дай бог половину понял!

Сенька вышел более спокойно и тихонько встал у брата за плечом.

— Результаты будут у директора через полчаса, — вышел за ним парень, который принимал их экзамен.

К директору я пошел уже один. Братья «заедали» стресс мороженным.

— Григорий Мстиславович? — поднял медленно голову от бумаг Валентин Петрович.

— Как мои подопечные? — тут же задал я животрепещущий вопрос.

— Оба приняты.

У меня как камень с души упал. Сам не заметил, что тоже успел себя накрутить, пока ждал.

— Но, — продолжил директор, — Александр только во второй класс. До третьего он пока не дотягивает.

— А Арсений?

— Как и положено — в первый. Тут без неожиданностей.

Поблагодарив мужчину, я отправился оглашать мальцам радостную весть. Сашка расстроился немного, что не сумел сдать экзамен в третий класс, куда изначально планировал. Но все равно был рад, что поступил. Сенька же просто был доволен, что все идет по плану. В итоге я решил устроить им праздник в честь поступления и сводил их в цирк. И почему-то испытал внутренний диссонанс, когда узнал, что под словом «цирк» скрываются бои между обычными мужиками*. Почему-то я подспудно ожидал нечто иное. Но братья были счастливы.

* — привычный нам цирк сформировался позже. Тот же известный в РИ боец и чемпион мира Иван Поддубный выступал именно в цирке

Выходные запомнились помощью Ольге в переезде. Даже не представлял, что у одной девушки, имеющей в распоряжении лишь одну комнату, может накопиться столько вещей. А их оказалось аж на три чемодана. Да еще и нужно было помочь не только их дотащить, но и прикупить шкаф, куда она сможет сложить свои платья. Правда шкаф — уже чисто моя идея, когда я увидел ее обширный гардероб. Так-то Ольга поначалу отнекивалась и стеснялась. Но согласилась, а потом придирчиво выбирала по каталогу у мастера, какой шкаф себе хочет. Тут тоже оказалось не все просто. Готовую мебель купить сложнее чем на заказ и по правде говоря дороже. Еще одна мелочь, что отозвалась во мне внутренним ощущением удивления. Давно я такие «приветы» из прошлой жизни не получал.

Сам шкаф привезут уже когда я уеду, от меня потребовалась только предварительная оплата. Ольга же «отплатила» мне самым женским способом, от чего утром я смог лицезреть пунцового Сашку, изредка украдкой кидающего самые жаркие взгляды в сторону своей временной учительницы.

В последний день, данный мне Агапоновым на приведение своих дел в порядок, я потратил на посещение книжного магазина, где взял литературу по истории Аляски и дворянскому этикету в странах мира. А то раз уж Аляска — свободная торговая зона, где встречаются представители самых разных народов, то стоит ознакомиться с их обычаями, чтобы не прослыть белой вороной.

Все эти дела на какое-то время отвлекли меня от мыслей о Лиде, но стоило мне посчитать, что я готов к отъезду, как тоска по девушке снова накатила на меня. Чувство, что мы не объяснились толком, стало набирать силу со страшной скоростью, и в какой-то момент я не выдержал и сел писать ей письмо. В нем я высказал все, что хотел рассказать ей лично. Как так вышло с Евгенией. Что я по сути «жертва» интриг моего деда. Что люблю ее и мне очень больно от того, что она отвернулась и даже не хочет выслушать меня.

Когда закончил писать, стало даже немного легче. Теперь бы только это письмо попало к ней, а не ушло на сторону. Но у меня есть тот, кто сможет побыть «почтальоном».

На мой звонок Анатолий ответил не сразу. Он как обычно умчался по каким-то своим делам и сначала я попал на управляющего его домом. Перезвонил он только через полтора часа, когда я уж думал, что письмо так и останется лежать в столе в моем кабинете. Зато на просьбу сохранить письмо у себя и отдать при первой возможности Лиде он ответил решительным согласием, тут же отправив своего слугу ко мне домой. И лишь передав послание, я спокойно выдохнул и заснул в своей кровати, прижимая сладко посапывающую Ольгу. То, что я засыпаю в кровати с другой, думая о Лиде, меня не смущало.

Утром, собрав вещи и оставив их пока дома, я отправился в управление.

Агапонов встретил меня приветливо, тут же предложив чаю.

— Ну-с, штабс-ротмистр, — протянул он мое звание, словно сам его мне пожаловал. — Готовы к отъезду?

— Так точно, — кивнул я.

— Похвально. Теперь же по поводу того, что вам предстоит, — и Агапонов начал вести мой инструктаж. Многое было сказано не впрямую, а между строк. Отделение на Аляске не большое и там не так много сотрудников, а глава этого отделения чей-то протеже, который был назначен в весьма далекие времена и сейчас фактически просто дослуживает, что бы в скорости уйти в отставку и получить весьма хороший пенсион. А по-простому они там сейчас вообще мышей не ловят, да и гибель сотрудников вызывает серьезные