Русский супермен (СИ) - Рясной Илья

Сколько я простоял в позе паломника, добравшегося до Гроба Господня, точно не знаю. Минут пять-десять. Потом встал, ощупал себя — вроде живой. Тело болит, в груди бьет молот, рука висит беспомощной плетью, но ничего — не это главное. А главное, что я вышел победителем.

Осторожно я ощупал правое предплечье — кость цела. Рана болезненная, но для врачей Асгарда починить мне руку и сделать ее как новенькой труда не представит. Усилием воли я попытался остановить кровь. Получилось.

Покачиваясь, будто шел по палубе попавшего в шторм корабля, я подошел к капитану. Непробиваемое спокойствие и равнодушие на его лице остались и после смерти. Я сорвал с его головы оранжевый обруч. Как я и предполагал, это была биоконтактная система выхода на компьютер корабля, фактически, это блок пульта управления, настроенный на биополевые характеристики пилотов. На Земле эксперименты по непосредственному соединению человека и компьютера, по управлению машинами путем мысленных сигналов велись с конца двадцатого века, но так до сих пор ничего путного и не получилось. Причина неудач крылась не только в разбросанности человеческого мышления, но и во множестве побочных эффектов, исключающих устойчивый контакт. Операторы, которых все же удалось подключить к машине, испытывали жесточайший стресс, а некоторые просто сходили с ума. Рагнитам удалось преодолеть все трудности и создать жизнеспособную систему.

На экранах голубело небо, внизу плыли пики Шань-Тяня. Форт Скоулстонт давно скрылся за хребтами. "Изумрудный странник" неторопливо, степенно, как дирижабль, плыл над планетой, медленно набирая высоту. Гравитационные оковы Акары не действовали на него.

Я отдышался, сделал несколько восстановительных упражнений — немножко полегчало Обруч пришелся как раз по моей голове. Я был почти уверен, что мне удастся обмануть бортовой компьютер и проникнуть в него, овладев кодом входа. Получится ли затем подчинить себе корабль и разобраться в его управлении? Возможно, что и получится. Времени у меня впереди масса, ограничивает лишь возможное прибытие рейсового звездолета рагнитов, но это может произойти и через месяц, и через два.

Кресло оказалось жестким. Я прикрыл глаза и отвлекся от всего — от боли, от мыслей о только что выигранном бое, от переполнявших меня чувств и переживаний. В голове мутилось, мысли путались, но все равно я вышел из схватки, и в лучшем состоянии, чем можно было ожидать. Я мог работать с компьютером — и сейчас это важнее всего на свете.

Передо мной клубилось облако сизого тумана с блестками, которые беспорядочно метались, время от времени образовывая различные фигуры. Так, ясно — мне необходимо привести в порядок этих беспокойных светлячков, составить из них прямую линию. Занятие это чем-то напоминало игру в объемную головоломку. Постепенно я нащупал систему в мелькании светлячков, затем научился подчинять себе их движение и наконец выстроил их в цепочку, переливающуюся, как бриллиантовое ожерелье.

— Отлично, — вслух произнес я. Мне удалось обмануть компьютер и выдать себя за своего. Доступ к управлению "Изумрудным странником" открыт. Теперь надо учиться управлению. Если оно было доступно пилотам, им смогу овладеть и я. Я снова принялся за дело. Передо мной предстал хитрый узор из линий, пятен, геометрических фигур — это был разноцветный калейдоскоп из постоянно сменяющихся фрагментов. Знание приходило постепенно и как бы без моего участия. Это напоминало решение интегральных уравнений во время обучения в Асгарде — вопрос уходит куда-то в черную дыру, и ответ возвращается оттуда же.

— Готово, — выдохнул я и вытер выступивший на лбу пот.

Первый уровень управления освоен. Для начала я сделал кресло помягче, и оно ласково обволокло мое разбитое тело. Затем потушил шестиконечные звезды плафонов, свет которых меня раздражал, и включил еще два экрана по бокам от кресел пилотов. Работает! Все оказалось не так уж и сложно. Теперь надо перебираться на следующие уровни. Осталось совсем немного.

... Какая-то влажная сплошная чернота, лишь изредка разрежаемая слабым сиреневым мерцанием.

Ничего, кроме мрака и нарастающей неуверенности в своих силах. Постепенно я начинал осознавать, что тычусь лбом в стену. Иногда мне удавалось пробиться на какие-то микроны в глубь этой стены, но меня тут же резко отбрасывало назад.

— Сволочь! — процедил я, прибавив еще несколько ругательств, которые обычно припасаю для подобных случаев и которые просто неудобно говорить на людях.

Покойный капитан заслужил и гораздо худшие характеристики. Ведь он перед смертью успел намертво заблокировать управление всеми важнейшими системами корабля. Не уверен, что и ему было бы под силу их разблокировать — для этого нужно заново перелопачивать бортовой компьютер с помощью армии техников и сложнейшей аппаратуры. Единственное, что я смог, так это проникнуть в базовую программу, оставленную покойником, и узнать, что "Изумрудный странник" должен выйти на круговую орбиту у Акары и ждать рейсового корабля рагнитов, перед экипажем которого после выдачи опознавательного кода гостеприимно распахнутся все двери. Пытаться изнутри голыми руками уничтожить "Изумрудный странник" или хотя бы компьютер с банком данных, скрывающий частотные характеристики туннеля в Солнечной системе, — занятие бесполезное и бессмысленное. Это все равно что молотком пытаться размолотить в пыль Баальбекскую террасу.

— Не дури! — вслух прикрикнул я. — Работай, нытик!

Раз за разом я предпринимал попытки проникнуть на заблокированные уровни, и раз за разом меня отбрасывало обратно. То, что с управлением мне не справиться, я понял после первой попытки, но, чтобы окончательно осознать это, проникнуться всей безысходностью моего положения, мне потребовалось еще четверть часа.

Я человек не очень нервный и не слишком впечатлительный, но на моих глазах выступили слезы. Оставалось покориться судьбе, то есть или действительно лезть в петлю, или ждать рагнитов, чтобы вступить с ними в рукопашную схватку и погибнуть в честном бою, подобно древнему викингу.

Все кончено. Я один в пустом огромном корабле. Беспомощный и злой от ощущения этой самой беспомощности. Я в сердцах двинул кулаком по подлокотнику кресла и бездумно уставился в экран.

Так я просидел минут пять, пока неожиданно меня горячей волной не обожгло ощущение, что я в рубке не один.

Недавно еще я стоял в дверях, а в этом кресле сидел капитан "Изумрудного странника", зная, что откуда-то появился незнакомец и находится за его спиной. Теперь в кресле капитана сидел я, а кто-то стоял уже за моей спиной. Возможно, в его руке удобно устроилась рукоятка разрядника, готового в любой миг выплюнуть молнию, которая разнесет меня в клочья.

Я медленно повернулся вместе с креслом, пытаясь прикинуть, кого же я сейчас увижу и что мне делать. Как же я умудрился просчитаться и не почувствовать, что, кроме капитана, на корабле спрятался еще кто-то?!

Я обвел глазами рубку и...

Я обвел глазами рубку... и не увидел никого. В коридоре пусто. Ни звука, ни шороха, ни легчайшего движения воздуха. Напрашивалась мысль, что все это мне померещилось от перенапряжения. Но она не соответствовала действительности. Я знал, что здесь кто-то есть. Прямо в рубке. И то, что я не могу увидеть или услышать его, еще ни о чем не говорило.

— Кто здесь? — нервно крикнул я. Еще немного — и я дойду до ручки. Невозможно до бесконечности держать себя в руках. Но я опять собрал волю в кулак. Ответом на мой вопрос была звенящая тишина.

— Кто ты? Покажись, черт тебя подери!

Со стороны я, наверное, выглядел полным идиотом. Изможденный, растерявший весь кураж и азарт, а с ними силы и надежду, человек, сидящий в кресле пилота и разговаривающий с пустотой. Любой сторонний наблюдатель сделал бы однозначный вывод: у парня отказала голова, и его нужно срочно отправить в психушку, пока он не искусал себя или окружающих, которых, кстати, нет... А, плевать, как я выгляжу со стороны! Все равно это некому оценить, кроме загадочного невидимки.