Лунные Всадницы - Тереза Томлинсон

— Он тебя ищет, — сообщила Кассандра. — Ну, этот твой Томи. Спрашивает у всех, где тут Госпожа Змея, его посылают то туда, то сюда, да только он же дороги не знает. Ступай, выручи его!

— Как жаль, что… ах, будь у меня прежние украшения и роскошное шелковое платье… — пролепетала Мирина.

Кассандра с улыбкой обняла подругу.

— Ты об одном забываешь, — напомнила она. — Он же — из племени мазагарди, точно так же, как и ты. С каких это пор мужчины племени мазагарди заглядывались на умащенных благовониями и притираниями изнеженных красавиц?

— Наверное, ты права, — нервно рассмеялась Мирина. — Но… вдруг он увидит Елену и?..

— Он ценит силу и стойкость, а их у тебя в избытке, — настаивала Кассандра. — Тебя невозможно сломить, Мирина, вот в чем красота мазагардийских женщин! На что ему раскрашенная бабочка вроде Елены? Спрячь-ка зеркало, оно понадобится тебе для более важных дел. Ступай и отыщи своего воина, иначе будешь всю жизнь сожалеть.

Наконец-то Мирина улыбнулась.

— Да, царевна, как скажешь, царевна! — Девушка в шутку поклонилась подруге и поспешила вслед за Кассандрой вниз по лестнице.

При виде Мирины рядом с троянской царевной Томи решительно направился к ней, проталкиваясь сквозь толпу. И девушка тотчас же позабыла о своих страхах: едва они подошли друг к другу, как Томи широко раскинул руки и крепко стиснул любимую в объятиях. Поцеловал ее в губы, ласково прижался щекой к ее щеке, глубоко вздохнул.

— Как долго я мечтал об этой минуте, — прошептал он.

Мирина тоже вздохнула, и вместе с этим вздохом тяготы и борьба последних месяцев разом позабылись, словно их и не было.

— Вот и я тоже, — отозвалась она, только теперь вполне осознав, как сильно она тосковала по этому мгновению любви и нежности.

— Ты все еще ждешь мужа? — тихо спросил Томи, отбрасывая формальности, храбро привлекая девушку к себе и глядя прямо ей в лицо.

Мирина не опустила глаз. Да, это — ее Томи, и в то же время не он. Это — сильный, уверенный в себе мужчина, за годы, проведенные в седле, повзрослевший и помудревший; сам эфиопский царь воздает ему почести — и однако ж ей с ним так уютно и хорошо!

— Я жду тебя, — прошептала она.

— Ну что ж, вот он я! — Томи рассмеялся и покружил девушку на руках. — Так чего же мы ждем? Давай отпразднуем свадьбу — прямо сейчас!

— Да-да, непременно! — подхватила подоспевшая Коронилла. На щеках ее играл румянец, и выглядела она гораздо лучше, нежели за все время со дня гибели Пентесилеи. — Давайте, давайте сыграем свадьбу! Нам так не хватает праздника!

Лицо Мирины на мгновение затуманилось.

— Но, Томи… ты ведь знаешь о том, что случилось… у Аистиного озера?

Томи удрученно кивнул.

— Твои отец и мать тоже там погибли… — тихо проговорила она.

— Да. — Голос его чуть дрогнул. — Я все знаю. Страшные вести быстро разносятся по всему свету.

— И про маленькую Ильдиз ты тоже слышал?

Томи наклонил голову.

— Кассандра поведала мне о ее доблести. — Мазагардийский воин вновь жадно вгляделся в лицо девушки. — Вокруг нас столько страданий и горя, но оттого ты лишь дороже и ценнее в моих глазах! Я уверен как никогда, что нам не след терять время. Надо сыграть свадьбу прямо сейчас, пока это возможно.

— Но… — Мирина замешкалась, вспомнив о своих планах освобождения рабынь и не желая лгать любимому. — Мне еще предстоит осуществить один важный замысел: боюсь, я пока не готова расплавить мое зеркало и отлить из него брачный браслет по обычаю мазагардийских женщин.

— Так я этого и не прошу. В нынешние смутные времена и нам самим поневоле приходится меняться. Мне не нужен брачный браслет, мне нужна ты, Мирина, Госпожа Змея.

Мирина со смехом подняла взгляд.

— Хорошо же, Томи, воин племени мазагарди, я избираю тебя своим мужем.

Коронилла себя не помнила от волнения. Кассандра тотчас же переговорила с отцом, и тот возвестил, что отпразднует оба радостных события сразу: задаст большой пир в честь прибытия царя Мемнона и свадьбы Госпожи Змеи.

— А вот теперь изволь принарядиться! — воскликнула Коронилла, и даже Кассандра не позволила ей возразить ни словом. Девушки увели Мирину от Томи и едва ли не силком потащили ее наверх, в комнату. Подруги не пробыли там и нескольких минут, когда подоспели Елена и ее прислужницы, неся ворох шелковых нарядов, драгоценности и крохотные горшочки с притираниями.

Елена расцеловала Мирину в обе щеки и подарила ей новое платье, не желая слушать никаких отказов.

— Да-да, — твердила она, — Троя явно стосковалась по свадьбам, а если замуж выйдешь ты, дорогая моя, то я, по крайней мере, смогу чуть дольше отказывать Деифобу!

Прислужницы переглянулись. Отвращение Елены к младшему троянскому царевичу разделяли все до одной.

Так что Мирина покорно позволила накрасить себе брови, губы и щеки и убрать шею и волосы Елениными драгоценностями, и сама выбрала простое льняное платье цвета свежего козьего молока. К тому времени, как пришло время трапезы, Лунные Всадницы поднялись к невесте в покои проводить ее вниз.

Пиршественный зал был полон: хозяева сидели вперемешку с гостями. Царь Мемнон в свой черед пополнил иссякающие запасы крепости: вслед за армией гнали целое стадо коз и овец. При виде такого изобилия троянцы немало приободрились и благодарно поднимали чаши за Госпожу Змею, которая через своего воина-мужа вновь одарила город снедью. Царю Мемнону отвели почетное место рядом с Приамом, Елена очаровывала всех и каждого любезной беседой как хозяйка дома. Гекуба отчужденно бродила среди гостей, высматривая сына. Андромаха тихонько сидела в углу со своим маленьким сынишкой Астианаксом. Люди, посмеиваясь, перешептывались о том, что Елена, чего доброго, предпочтет юному царевичу Деифобу седовласого старца. Все сходились на том, что любой другой жених, неважно, кто, оказался бы предпочтительнее.

Внезапно Мирина осознала, что ей кого-то недостает. Она оглянулась по сторонам, высматривая Акасю. Та разносила снедь вместе с другими рабынями: им позволили задержаться во дворце допоздна, дабы прислуживать гостям. Мирина поспешила к ней через весь зал, извинилась перед пожилым троянским воином, за которым Акася ухаживала, и пригласила ее быть подругой невесты в мазагардийской брачной церемонии. Повсюду потрясенно заохали — дескать, с какой бы стати Госпоже Змее выбирать на эту роль рабыню? Но Акася с честью выдержала испытание: она держалась так уверенно, словно выступала в этой роли отнюдь не в первый раз.

Лунные Всадницы — их осталось всего-то три десятка, — закружились вокруг молодой четы в священном танце. Они согласно двигались под перезвон кимвалов, призывая на брачный союз благословение Матери Маа. Томи сиял широкой улыбкой, а Мирина словно погрузилась в блаженное забытье, не будучи уверена, не сон ли все это. Но если и сон, то такой чудесный, что даже просыпаться не хочется!..