Теперь ты ее видишь - Линда Ховард

— Роскошь на высшей стадии разложения, — заметила Суини.

Огромная теплая ладонь скользнула по обнаженной округлости ее ягодиц.

— Рад, что тебе понравилось.

Ей не просто понравилось; она была очарована подобранными со вкусом расцветками. Заурядный коричневый цвет был бы здесь не к месту, но, дополненный розоватым оттенком, казался Суини таким глубоким и насыщенным, что в нем хотелось раствориться. Золотистые вентили отбрасывали на туалетный столик желтые отблески, заставляя его сверкать.

Суини распахнула дверцу душа и вытаращила глаза.

— Ух ты! — Кабина, размером по меньшей мере полтора на два метра, отделанная мрамором с розовыми и коричневыми разводами, с каким-то хитроумным душем, который одновременно окатывал человека со всех сторон, привела ее в восхищение.

Ладонь, лежавшая на ее ягодице, нетерпеливо подтолкнула Суини вперед. Она повернулась и увидела Ричарда во всем великолепии мужской наготы. Суини уже видела его почти без одежды и без труда представляла себе, как он выглядит совсем голым. Но реальность превзошла все самые смелые ожидания. Ричард сохранил отличную форму и выглядел именно так, как, по мнению Суини, должен выглядеть мужчина, взрослый, зрелый, сильный… и, так сказать, заинтересованный. Повинуясь безотчетному импульсу, она протянула руку и сжала пальцами его напряженный пенис, едва расслышав невольный вздох наслаждения и сосредоточив все внимание на толстом орудии, подрагивавшем в ее ладони.

— Будь осторожна, иначе не успеешь принять душ, — предупредил Ричард.

— Так ли уж это важно? — проворковала Суини.

— Я предпочитаю неспешное, вдумчивое и романтическое наслаждение.

Она откинула голову и удивленно приподняла брови.

— Романтическое?

— Я размышлял над этим целую неделю, пытаясь вообразить, что и как буду делать.

Одной рукой Суини продолжала сжимать его член, другой провела по волосатой груди Ричарда. Из ее полураскрытого рта вырывалось мягкое дыхание.

— И какие же планы у тебя на уме?

— В сущности, план у меня один.

— Один? В чем он заключается?

— Затрахать тебя до потери пульса, — будничным тоном отозвался Ричард и, как только Суини отпрянула от него, заливаясь смехом, осторожно высвободил из ее пальцев свой драгоценный член. Воспользовавшись растерянностью девушки, он втолкнул ее в кабину и пустил воду.

Суини сразу поняла, что ему уже не впервой принимать душ с женщинами; душевые головки были направлены так, что струи воды били ей в грудь, оставляя волосы почти сухими. Чуть погодя, насладившись прикосновениями намыленных рук Ричарда, скользивших по ее телу, Суини призналась себе, что он отлично умеет вымыть женщину. И еще через несколько минут, надев презерватив, Ричард продемонстрировал ей, что отменно умеет заниматься любовью в душе. Прижав девушку к мраморной стене, он жадно и нетерпеливо вторгался в ее тело, заставляя Суини корчиться и извиваться в своих объятиях. Когда все завершилось, она едва стояла на ногах, и Ричарду пришлось, удерживая ее в вертикальном положении, вытирать полотенцем. Сам он не кончил и все еще был возбужден. Суини догадалась, что во второй раз Ричард достигнет оргазма намного позже, поэтому ей предстоит долгая любовная игра. Она сама не знала, радоваться этому или молить о пощаде.

Потом он отнес Суини в кровать, и мысль о том, чтобы просить о пощаде, немедля покинула ее. Казалось, Ричард целую вечность покрывал Суини поцелуями — от макушки до пят. Он ласкал губами ее соски до тех пор, пока она не застонала от удовольствия нетерпения. Его пальцы проникали между ее ног, поглаживая и лаская интимные места, потом их место занял язык. От острого наслаждения она кончила, издав громкий вопль. Дав Суини чуть-чуть отдохнуть, Ричард перевернул ее на живот и овладел ею сзади. К этому времени лоно девушки разбухло до такой степени, что едва вмещало его член, все глубже вторгавшийся в ее тело. Подчиняясь неторопливому ритму толчков, грудь Суини скользила по простыням и ладоням Ричарда, которые поддерживали ее снизу, отчего при каждом движении она ощущала завораживающее прикосновение его умелых пальцев.

Она кончила в четвертый раз, и Ричард вместе с ней; потом они лежали, прильнув друг к другу. Суини положила голову ему на плечо, а Ричард лениво ласкал ее, груди, ягодицы, бедра и живот, как будто ему все еще было мало. Смежив веки, Суини прислушивалась к ударам их сердец, постепенно замедлявшимся. Они словно приноравливались друг к другу — два сердца, бьющихся в унисон.

— Если хочешь спать, скажи, — шепнул Ричард и перекатился, подминая Суини под себя.

Девушка почувствовала, как его член вновь ищет вход, но не спешит проникать в нее. Она знала, что Ричард не станет этого делать, если она признается, что устала.

— Нет, — Суини притянула его к себе и подалась ему навстречу так, что его член вошел в нее на дюйм-другой. — Не давай мне сегодня уснуть. — Суини надоели убийства и картины, надоело ощущение того, что ее жизнь подчинена прихоти неведомой и невидимой силы. Она хотела забыться в чисто плотском наслаждении.

Ричард сделал все так, как она просила. Пару раз Суини казалось, что она засыпает, но скорее ее охватывало оцепенение полного удовлетворения. Они любили друг друга бесконечно долго, и даже когда отдыхали, их тела оставались одним целым. Когда лоно Суини пересохло и уже не могло принимать Ричарда, тот облегчил себе вход в ее тело с помощью крема. От его мощных толчков Суини несколько раз кричала, иногда у нее возникала мысль, что продолжать уже невозможно, но она неизменно находила в себе силы. В эту ночь Суини даже не вспоминала о холоде.

Когда небо осветили первые лучи солнца, они молча лежали, прижимаясь друг к другу. Ричард невыразимо нежным движением откинул волоса с ее лица.

— Расскажи мне о картине, — попросил он.

Суини на мгновение напряглась, недовольная нежданным посягательством на свой сладостный покой, потом вздохнула и поняла, что пришла пора вернуться к реальности.

— Я закончила ее лицо… — Суини сглотнула подступившие к горлу слезы. — Проснувшись и увидев картину, я сразу позвонила в салон, но никто не ответил. Я не знала номер Кандры, потому позвонила тебе и… и тут поняла, что опоздала.

— Тебе не в чем себя винить. — Ричард взял Суини за подбородок и повернул к себе ее лицо. — Следователи полагают, что Кандру убили около полуночи. К тому времени, когда ты закончила рисовать, было уже слишком поздно.

— Я… — Горло Суини сжалось. Она знала, что Ричард прав. И в самом деле, Суини работала несколько часов, чтобы завершить лицо, и после того как сделала это, уже ничем не могла помочь Кандре. Как художник Суини сознавала это, но как женщина, как человек считала себя обязанной сделать все, что в ее силах.