Демиург своей судьбы - Мишка Косолапый

оставим — сказала Алиса — И ценит это больше себя самого. Он готов изводить себя, лишь бы мы с Мартой были в порядке. — тяжелый вздох — Но не понимает, что от этого нам только тяжелее.

Алиса отрезала следующий кусок и поднесла к его рту. Твари вернулись к созерцанию огня. Через некоторое время они закончили. Алиса снова сделала пасы руками и прикоснулась к его лбу. Глаза закрылись и он заснул.

— Откуда ты знаешь заклинания целительства? — спросила Лиза.

— Хм… А откуда их можно знать? Выучила конечно.

— Но как? Мы же учимся в одной группе. Нам не преподавали еще заклинания. Это же тема третьего курса!

— Ты знаешь, как Коля стал артефактором?

— Ну… Может быть в его мире он был артефактором — Алиса улыбнулась на слова Лизы — Или ему попался хороший учитель…

После этих слов на всю округу раздался звонкий смех Марты, на грани истерики. Спустя несколько минут, она чуть успокоилась и кулачком вытерла слезы из ее глаз. Было не понятно слезы горечи это или слезы от смеха. Но их было много. Больше, чем бывает при истеричном смехе.

— Ты знаешь, что его послали? Ему не дали ничего! Только обозвали трусом! Так даже из общежития выгнали! — слезы забили с новой силой — А он даже нам ничего не говорил… — уже тише добавила она.

Алиса обняла подругу, успокаивая.

— В нашем мире нет магии. Но есть техника и технологии. Он то им и учился. А когда попал сюда, принялся учится артефакторике, как самое близкое направление к технологиям нашего мира…

— Как техника может быть сопоставима с магией?

— О-о-о, ты будешь удивлена, когда узнаешь, какие мы научились творить чудеса без магии. Но не хочу вспоминать…

Сидя в тишине в ночи, они наблюдали за языками пламени.

— Надо спать укладываться — проговорила Алиса.

Марта передала ей тело Коли и пошла строить тварей. Когда все было готово, она помогла Алисе перенести тело и уложить его. Сами девушки пристроились рядом. Обняв супруга, Алиса обвила рукой шею и положила ладошку на его грудь. Ладонь засветилась зеленым. Марта тоже обняла супруга, но руку положила на Алису. Ее рука тоже засветилась. Лиза устроилась рядом с Алисой и наблюдала за ее действиями. Буквально минут через десять ладошка Марты перестала светится, а сама она заснула.

Алиса продержалась около двух часов. Экономно расходуя свои силы, она пыталась понять, что надо лечить в первую очередь и пыталась разобраться, как это делать. Она успела только заучить заклинания, но применять их еще не умела. Ей приходится учится, полностью концентрируясь на этом, чтобы получить только шанс… Всего лишь шанс на спасение своего мужа… На спасение себя… Ведь кем она станет без него? Такие же мысли посещали и Марту, заставляя на пределах своих сил делать все, что может, лишь бы хоть как-то помочь…

Елизавета же уснула самой последней. Ей было страшно. Она находилась в компании двух сошедших с ума девиц, обнимающих порождение некромантии и утверждающих, что эта тварь их муж. Может быть он когда-то и был им, но теперь это только тело. Так еще и эти… Призраки. Эти твари самые безжалостные монстры, которых не реально одолеть… А этот артефактор, когда-то принес сразу шесть туш… Что же делать ей? Она то не сошла с ума, но без девушек ей не выжить… Ее просто сожрут эти твари. А еще она грязная, не расчесанная, замерзшая и уставшая. Как она могла повестись на эту авантюру? Боже. Ну что же ей теперь делать?

Под эти печальные мысли она не заметила как уснула. Любой бы, кто смог бы зайти в чащу так далеко, и подойдя к костру удивился бы, почему костер горит среди снега, и никого рядом нет. Недоумевал бы до тех пор, пока к нему не повернулись бы морды тварей, смотря на него красными бусинами…

Но так далеко в лес никто не заходил… Никогда…

* * *

Проснувшись, Марта вылезла из теплого плена, под недовольное рычание тварей. Огонь догорел и стая улеглась к своим собратьям, греющим людей.

Откопав еще веток она разожгла костер. Благо с когтями и огнивом из рюкзака преследователя это было сделать легче. Когда огонь разгорелся, твари постепенно стали подходить и ложится мордами к костру, наблюдая за языками пламени.

Марта только хмыкнула, заметив такую реакцию и принялась готовить оставшееся с вечера мясо. Через некоторое время проснулась Алиса и присела к супруге. Просидев так молча, пока солнце полностью не вышло из-за горизонта Алиса сказала:

— Мы можем оставаться тут, но, боюсь, тут будет сложнее ему помочь… Нам нужно найти хотя бы деревню…

— А как сам процесс лечения? — спросила у нее Марта — Он будет хотя бы жить?

— Не знаю… — по щеке Алисы пробежала слеза — Я не знаю… — прошептала Алиса. Марта обняла супругу, а она перестала сдерживаться и заревела. Плача в грудь Марте, она выплескивала, все то, что старалась держать в себе. Весь тот страх, отчаяние, безнадежность. Сдерживала, ради последнего человека, который остался у нее. И пусть Марта зверолюд, Алису не волновала такая мелочь.

— У него… Я-я-я… Я не знаю… Как он еще жив… У него повреждено практически все! Весь его организм почти кусок мяса, каким-то образом еще функционирующий… Я пытаюсь хоть что-то сделать, но не знаю… С чего начать… Нам нужно в город… А еще лучше целитель… Я могу не справиться… Прости…

Марта плакала вместе с ней. Но старалась сдерживаться. Безнадежность. Вот что заселяло их души. И где-то внутри осталась маленькая искорка надежды, почти потухшей.

— Помнишь… Что он говорил? — сквозь слезы спросила Марта — Он говорил, что даже ад его не остановит… Так что же? Неужели он остановит нас?

— А мы в аду? — спросила Алиса.

— Он тут умирает… У нас на руках… Для меня это ад…

Алиса утерла слезы и села прямо. Они так и сидели и смотрели в огонь, грея друг друга своим теплом. Пока их не прервал вскрик Лизы. Снова проснувшись на плече у Коли, она не знала, что думать и что делать. Пока Алиса не произнесла:

— Все равно он тебя не сможет приять…

Лизу возмутило такое пренебрежение к ней, принцессе, от какой-то простолюдинки. И она решила прояснить этот вопрос:

— Это почему же? — возмутилась она, выбираясь из-под туши твари, что недовольно порыкивала. Но Лиза не заметила этого, из-за своего возмущения.

— Ну, как тебе сказать? — задумалась Алиса.

— Ты ничтожество — ответила Марта.

Елизавету разозлило такое обращение: