Опыт революционной борьбы - Эрнесто Че Гевара

Активное участие в восстании принимают руководители «Движения 26 июля» общенационального и местного масштаба; включается в борьбу и народ, по крайней мере он заражается энтузиазмом, который вызвало это восстание, и некоторые берутся а оружие. Это налагало моральную ответственность на руководителей восстания и должно было еще больше привязать их к городу, оказавшемуся в руках восставших, но события развертываются в той логической последовательности, которая характерна для восстаний подобного рода.

Важную роль здесь, очевидно, сыграл и тот факт, что кадровые военные придавали мало значения партизанской борьбе, не верили в то, что герилья является выражением народной борьбы. И получилось так, что восставшие, за спиной которых находилось море, видимо, понимали, что без поддержки своих товарищей по оружию они будут разгромлены, но решили вести борьбу насмерть в узких пределах одного города до тех пор, пока не были практически уничтожены превосходящими силами противника, занявшего выгодные позиции около Сьенфуэгоса. Принимавшие участие в восстании члены «Движения 26 июля» были безоружными и при всем желании не могли изменить ход событий. Восстание закончилось поражением. Отсюда урок на будущее – стратегию диктует тот, кто обладает силой.

Массовые расстрелы гражданского населения, неоднократные провалы, политические убийства, совершавшиеся сторонниками диктатуры на различных этапах борьбы, показывают, что партизанские действия в благоприятныхусловиях местности являлись наиболее совершенной формой народной борьбы против деспотического и еще сильного правительства; кроме того, такая форма борьбы требовала меньше жертв от народа. В то время как потери в рядах партизан можно было буквально пересчитать по пальцам (нужно сказать, что погибшие товарищи были исключительными по своему мужеству и самоотверженности в бою), потери в городах составляли большое число не только среди революционеров-профессионалов, но и среди рядовых борцов и даже людей, не причастных и революционной борьбе. Это объяснялось большой уязвимостью городских революционных организаций в отношении репрессивных мер, предпринимаемых правительством Батисты.

К концу первого года борьбы в стране назревало всеобщее восстание. На фабриках и заводах совершались акты саботажа. Некоторые из них были хорошо организованы, другие же представляли собой обычные террористические действия, совершавшиеся по личной инициативе отдельных лиц и приводившие к ненужным жертвам среди невинных людей и гибели лучших революционных борцов. Никакой существенной пользы делу, за которое боролся народ, такие действия не приносили…

К концу года Повстанческая армия достаточно окрепла в организационном отношении и располагала простейшей системой службы продовольственного снабжения, небольшими кустарными мастерскими по изготовлению самых необходимых вещей; были созданы полевые госпитали и налажена связь.

Проблемы, связанные со снабжением партизан, были предельно просты: для удовлетворения личных потребностей партизана ему нужны были небольшое количество пищи, одежда и медикаменты, а как боец он нуждался в оружии и боеприпасах. Для ведения политической работы с ним требовались средства пропаганды. Чтобы удовлетворить эти минимальные потребности, необходимо было создать систему снабжения, связи и информации.

Вначале, когда ряды партизан насчитывали всего каких-нибудь двадцать человек, повстанцы питались съедобными растениями, произраставшими в горах Сьерра-Маэстры, покупали у местных крестьян кур, а иногда и поросенка. В этом случае у партизан был настоящий праздник.

По мере роста повстанческих сил появилась необходимость в создании постоянной системы снабжения партизан продовольствием. Крестьяне, жившие, в горах Сьерра-Маэстры, не держали крупного рогатого скота. Промышленные товары и соль они покупали на вырученные от продажи кофе деньги. В качестве первой меры мы договорились с некоторыми крестьянами о том, чтобы они выращивали специально для нас бобы, маис, рис и другие культуры. При этом мы давали гарантию, что будем покупать у них весь собранный урожай. Кроме того, нами была достигнута договоренность с несколькими торговцами из близлежащих деревень о доставке в Сьерра-Маэстру по проложенному отрядом пути продовольствия и кое-какого снаряжения. Крестьяне стали также выращивать для партизан мулов.

Что касается медикаментов, то мы получали их из города, – правда, не всегда в нужном количестве и не всегда то, что нам требовалось. Но тем не менее у нас был канал, по которому мы могли приобретать их.

Что касается вооружения, то получить его в равнинной части страны было трудно. Это объяснялось не только трудностями его доставки в наш географически изолированный район расположения, но и ростом потребностей в нем со стороны городских революционных организации, а также их нежеланием делиться с нами. Фиделю приходилось вести острые дискуссии с руководством этих организаций, прежде чем ему удавалось достать оружие и снаряжение для повстанцев.

Единственно ценным грузом, полученным нами в этот первый год революционной борьбы, если не считать того, что удавалось добыть самим повстанцам, было оружие, которое использовали члены «Революционного директората» во время нападения на президентский дворец и которое с большими трудностями переправил нам крупный торговец лесом Бабун. О нем я уже говорил раньше.

С боеприпасами у нас было туго, мы получали их в ограниченном количестве и не для всего имеющегося оружия. Однако наладить производство их было для нас невозможно, и на первом этапе борьбы мы даже не могли перезаряжать патроны, за исключением патронов для револьвера калибра 9,65 мм. Последние перезаряжал сам ружейный мастер, используя небольшое количество пороха и пули для обычных винтовок, патроны от которых к полуавтоматическим винтовкам не подходили и вызывали заедание при стрельбе.

Принимались меры к налаживанию медицинской службы в Повстанческой армии. Именно к этому времени относится создание первых полевых госпиталей. Один из таких госпиталей начал действовать в Сьерра-Маэстре под моим командованием. Для него было выбрано труднодоступное место, что гарантировало находившимся там на излечении бойцам сравнительную безопасность, поскольку этот участок не просматривался с воздуха, но высокая влажность воздуха отрицательно сказывалась на раненых и больных. Этот госпиталь организовал товарищ Серхио дель Валье. Врачи Мартинес Паэс, Вальехо и Пити Фахардо создали такие же лечебные заведения в колонне Фиделя, которые стали значительно лучше оборудованными во время второго года революционной борьбы.

Для обеспечения потребностей повстанцев в патронных ящиках, вещевых мешках и обуви была организована мастерская, где кустарным способом изготовлялись все эти вещи. Когда мы сшили первый головной убор военного образца, я с гордостью преподнес его Фиделю. Но меня подняли на смех: все заявляли, что такие головные уборы носят водители автобусов. Единственным человеком, который проявил ко мне сочувствие, был член муниципалитета из города Мансанильо. Он пришел к нам, чтобы договориться о переходе на нашу сторону, и взял этот головной убор себе на память.

Нашими весьма важными промышленными предприятиями были небольшая кузница и оружейная мастерская, в которых мы чинили вышедшее из строя оружие и делали всевозможные мины и гранаты, в том числе и знаменитые М-26.

Сначала мы делали мины из жести, используя взрывчатое вещество неразорвавшихся бомб противника. Эти мины были очень несовершенны, и их контактный взрыватель часто не срабатывал. Впоследствии один наш товарищ предложил использовать при проведении крупных операций всю бомбу целиком в качестве полевого фугаса. Вместо удаленного из нее детонатора вставлялось ружье, к спусковому крючку которого привязывался длинный шнур. Это «взрывное устройство» позволяло нам взрывать бомбы на большом расстоянии. Со временем мы усовершенствовали эту систему и стали использовать электродетонаторы. Хотя первые мастерские подобного типа были организованы в нашей колонне, фактически инициатива в этом деле исходила от Фиделя; позже в своей новой оперативной зоне Рауль создает мастерские гораздо крупнее тех, которые имелись у нас в первый год борьбы.

К удовольствию курящих, у нас была налажена работа небольшой табачной фабрики. Сигареты, производившиеся на ней, были очень низкого качества, но за неимением других бойцы курили их с великим наслаждением.

Мясо для нашей армии мы доставали путем конфискации скота у предателей и крупных скотопромышленников; часть конфискованного скота мы безвозмездно отдавали неимущим крестьянам.

Для распространения наших идей мы начали выпускать небольшую газету под названием «Эль Кубано либре» в память о кубинских патриотах, боровшихся против испанского господства в конце XIX века. Они тоже издавали газету под названием «Эль Кубано либре». Первые три или четыре номера вышли под моей редакцией, затем редактором газеты стал Луис Орландо Родригес, а позднее – Карлос Франки, при котором работа газеты очень оживилась.