За миг до удара - Наталья Корнилова

- Тебе нужен землекоп или компаньон?

- Это уже в конце, если вообще понадобится, - невозмутимо ответил Пол. - Сначала нужно до него добраться и при этом не умереть.

- И что, содержимое клада стоит того? - поднял бровь босс.

- Надо думать. Честно говоря, я и сам толком не знаю, что спрятано в том тайнике. Скажу лишь, что в Америке уже имеется несколько трупов. За этим тайником охотятся какие-то люди. Мне так и не удалось выяснить, к какой организации они принадлежат, но я знаю, что все они русские, их очень много, они профессионалы и очень и очень опасны. Тебе это еще интересно?

- Уже начинает нравиться.

- Я знал, что так и будет. Видишь ли, я сам еще ни разу не занимался поисками кладов - это не моя специфика. Но с этим столкнулся совершенно случайно, начал копать...

- Слушай, Пол, или выкладывай все сразу, или мы распрощаемся, - вежливо поторопил американца мой босс.

- Вот это другой разговор! - обрадовался тот. - Я постараюсь в двух словах. Но предупреждаю: это довольно длинная история.

- Валяй, мы не спешим.

- Тогда расскажу тебе все. Может, я что-то неправильно понимаю и зря вообще сюда приехал. И вот что он нам поведал.

- Я сам живу в Нью-Йорке, рядом с Четвертой авеню, там же у меня и офис. Занимаюсь в основном делами о похищениях богатых эмигрантов из России представителями русской же мафии. Ко мне обращаются потому, что я не поленился и, когда у вас открыли "железный занавес" и огромный поток ваших соотечественников хлынул к нам, я выучил русский язык. Я нюхом почувствовал, что скоро Америку заполонят русские бандиты и я смогу на этом неплохо заработать. И не ошибся. Так вот, напротив моей конторы, через улицу, стоит четырехэтажный дом. В нем обычно снимают квартиры те, у кого еще не так много денег, чтобы купить хороший особняк, но уже не так мало, чтобы ютиться в трущобах. Жильцы самые разные, часто меняются, и я почти ни с кем не знакомлюсь - своих дел хватает. Чуть меньше недели назад, вечером я возвращался домой пешком и проходил прямо под окнами того здания. Было уже темно. Настроение у меня было отличное, как сейчас помню, потому что с тех пор оно у меня все больше хреновое. Так вот, вдруг я почувствовал, что на что-то наступил. Сразу должен сказать, что в моем районе города практически не бывает мусора на тротуарах, и любой предмет, оказавшийся под ногой, может смело рассматриваться как повод для увольнения дворника. Я объясняю это для того, чтобы вы не приняли меня за побирушку, который копается в уличных урнах и подбирает лежащие на земле клочки использованной туалетной бумаги. Ну я, естественно, нагнулся и увидел, что наступил на скомканную бумажку. Не туалетную. Черт меня дернул поднять ее! Будто кто-то согнул меня пополам и заставил это сделать. Короче, развернул, а там что-то написано на непонятном языке. Не на английском и не на русском - других я не знаю. А я по натуре своей очень любопытный, мне стало интересно. Было уже темновато, так я отошел под фонарный столб, но все равно ничего не понял, кроме того, что вся та галиматья была написана кровью. Это я сразу понял, ибо крови на своем веку повидал достаточно. Кто-то спичку в кровь окунал и корябал из последних сил. А у нас в Америке, вы знаете, не принято кровью писать, потому что и чернил вдоволь, и карандаши есть, и даже гелевые ручки, не говоря уж о фломастеpax. В общем, сунул я клочок в карман, решив, что зря такого писать никто не станет, и пошел домой. Дома начал копаться в справочниках, чтобы распознать, на каком языке сделана надпись, но так и не узнал, потому что язык был какой-то редкий. Тогда я сделал точную копию того, что там было написано, чтобы не пугать добрых людей видом крови, и на следующий день отнес своему знакомому в филологический колледж - тот как раз языками занимается. Через несколько часов он позвонил и сообщил, что это грузинский язык и надпись означает буквально следующее: "Люди, помогите, я в пятом номере, умоляю! Озолочу". Знакомому я сказал, что это всего лишь выдержка из книги, которую я читаю. После этого я сдуру, до сих пор не понимаю, зачем, ведь прошли уже почти сутки, закрыл свою контору и пошел в дом напротив...

- Может, тебе понравилось последнее слово в записке? - усмехнулся босс.

- Конечно, что-то в подсознании и было, потому что даже в Америке известно, что у грузин водятся деньги, и немалые, - вздохнул он. - Но я особенно на это не рассчитывал, потому что был уверен, что спасать там уже некого. Я высчитал, где находится квартира номер пять, посмотрел на окна, и там было совершенно темно. В общем, прошел я незамеченным через черный вход на третий этаж, где располагалась пятая квартира, послушал тишину через замочную скважину, а потом достал отмычки и вскрыл все это дело. И что ты думаешь? Там был труп мужчины. И еще какой! Беднягу, похоже, долго и усердно пытали...

- Родион Потапович! - В селекторе на стене, установленном специально, чтобы Валентина могла переговариваться с мужем в любое время и слышать, о чем здесь говорят, раздался ее звонкий голос. - Обед уже стынет!

Босс вопросительно посмотрел на гостя, тот кивнул, и мы все переместились в столовую на второй этаж. Там, с завидным аппетитом принявшись за приготовленную Валентиной сытную русскую пищу, американец продолжил свой рассказ:

- На нем не было живого места. Лоскутами была снята кожа на животе, у него выдернули все ногти и зубы, отрезали все пальцы на руках, причем потом их сразу перевязывали, чтобы он не умер от потери крови, наверное. У него также не было ушей. Все тело было сожжено утюгом и истыкано каким-то острым предметом. Рядом стояла пустая пачка из-под соли - они, видно, сыпали ее на оголенное мясо. В довершение всего то, чем он, наверное, когда-то гордился, было отрезано и засунуто ему в рот. Он лежал на полу в гостиной абсолютно голый, и эта штука безобразно торчала из его окровавленного рта...

- Приятного аппетита, - буркнула я, но американец даже не моргнул.

- ...Свет я не включал и пользовался фонариком. Все стены и мебель были забрызганы кровью, везде валялись части его тела. Честно скажу, за всю свою практику я ни разу не видел ничего подобного. Я тогда еще не знал, что это всего лишь цветочки, и все равно хотел сбежать и забыть об этом навсегда, уничтожив записку. Но не сбежал. И знаешь, почему?

- Он был еще жив, - уверенно сказал босс, нанизывая на вилку непослушный масленок с тарелки.

- А как ты догадался? - удивился Пол. - Да, действительно, этот человек еще дышал. Не знаю, как в нем теплилась жизнь и в чем держалась душа, но когда я посветил ему в изрезанное лицо, один, каким-то чудом оставшийся целым, глаз смотрел прямо на меня и слегка моргал. Надо сказать, что я далеко не робкого десятка, но тут чуть не умер от страха. Это был огромных размеров бородатый старик. От неожиданности или испуга я вдруг начал извиняться перед ним, почти уже трупом, и объяснил, что нашел его записку и пришел, чтобы помочь. Он выплюнул то, что было во рту, и зашевелил тем, что осталось от его губ. Я догадался, что он хочет что-то сказать, наклонился и услышал буквально несколько слов. Это были совершенно непонятные для меня хриплые звуки, не более. Но у меня феноменальная память, и я запомнил их на всю жизнь, и уже всерьез подумываю о том, чтобы их высекли на моем надгробном камне, который, если дела пойдут так и дальше, появится у меня очень скоро. Как я понял, старик произнес их на последнем издыхании, потому что сразу же умер, на свое счастье. Мне же повезло меньше. Тогда я еще не знал, какую страшную тайну он мне передоверил. То, как мучили старика, чтобы выведать ее, уже должно было сказать мне об этом, но я тогда ни о чем не думал, кроме того, что нужно скорее сматываться. К сожалению, это было не так просто, потому что, когда я распрямился, чтобы пойти к выходу, в комнате загорелся свет. У двери стояли два молодца, каждый размером со статую Свободы, и оба были, как у вас говорят, лицами кавказской национальности. Я подумал, что, похоже, у них был ключ. Они тихонько вошли, заметили меня и видели, как старик мне что-то сказал. Этого им показалось достаточно, чтобы нацелить на меня кольты сорок пятого калибра.

"Ну, недоделок, - сказал по-английски один, поигрывая пушкой, - а теперь поделись с нами услышанным. И не вздумай шутить".

"Простите, - говорю, - но я ничего не понимаю. Я совершенно случайно оказался здесь..."

"Ну да, конечно, - ухмыльнулся другой, - мы тоже заглянули на огонек. Говори, парень, или с тобой произойдет то же, что с этим грузином".

Они, видать, приняли меня за случайного излишне любопытного прохожего.

"Так он грузин? - удивленно спросил я, отступая в глубь комнаты. Теперь понятно, почему я ни черта не разобрал из его слов. И вообще, ребята, не знаю, что вы задумали и чего хотите от меня, только мне пора домой - время позднее, жена волнуется..."

"Он над нами издевается, слышишь, Тимур?" - спросил один по-русски, думая, что я его не понимаю.

"Слышу, Резо. Придется заняться и им. Ты как, еще не устал?"