Разведи огонь (ЛП) - Вольф Джулия

Он покачал головой, глядя на меня, словно я дурачина.

— Неа, вы еще не закончили друг с другом.

— Если на это и была хоть капля надежды, Себастьян просто ее уничтожил. Я видела, как он и Хелен направились под трибуны. Я не дура. Знаю, что они собирались там сделать.

Брови Гейба опустились.

— Ты порвала с ним, верно? Он имеет право делать все, что хочет.

— Точно, — я потерла лоб, отвернувшись от Гейба, чтобы перевести дух. — Теперь ты можешь уйдти?

Я услышала, как он встал позади меня. Коснулся моего плеча.

— Если у тебя с ним все кончено, почему ты выглядишь так, будто готова лечь под скоростной поезд?

Раздраженная парнями, которые, казалось, не понимали человеческих эмоций, я вскинула руки.

— Потому что мне грустно, Габриэль! Мне грустно, мне больно, и я чертовски устала от этих чувств. Я хочу выбить дерьмо из Хелен и Баша за то, что они выставляют напоказ свою связь, — я поймала в зеркале его взгляд, и сочувствие в его обычно сумасшедших глазах сломило меня. Меня начали душить слезы, но я не позволила им упасть.

— Это слишком. Это просто слишком.

К моему удивлению, он развернул меня к себе и обнял. Он не пытался прижаться ко мне или сделать что-то неуместное. Это были искренние, дружеские объятия.

— Грейси… они не переспали, клянусь. У Хеллс всегда есть хорошая трава. Они собирались покурить. Клянусь душой моей мамы, это все, что происходило сегодня.

Я ненавидела облегчение, которое разлилось по моим венам, даже когда я услышала это самое «сегодня».

— Хорошо, — мой подбородок дрожал. — Спасибо, что рассказал мне.

Он погладил меня по затылку, нежно обнимая.

— Это было сейчас. Ты должна знать, что в конце концов он подцепит другую цыпочку. Если ты хочешь с ним порвать, так и будет, Грейс. Я говорю тебе это не для того, чтобы сделать тебе больно. Это просто факты.

— Знаю, — я оттолкнулась от него и, глубоко вдохнув, подавила слезы. — Я знаю. Спасибо.

Гейб погладил меня по голове.

— Пойдем. Ты не можешь прятаться здесь весь день. В конце концов, от тебя будет пахнуть какашками, а это никому не нравится, какой бы горячей ты ни была.

Гейб толкнул дверь, пропуская меня вперед. У двери я замешкалась, и Гейб врезался мне в спину. Перед туалетом уже расхаживал Себастьян со сжатыми кулаками.

Он подошел ко мне, но я подняла руку.

— Нет.

— Мой лучший друг, — прорычал он, раскинув руки, как неуправляемая ветряная мельница.

Я могла бы сказать ему, как он ошибается, но я была достаточно обижена, чтобы быть мелочной.

— Теперь, я думаю, ты понимаешь, что чувствую я.

Я развернулась и зашагала прочь, оставив Себастьяна кричать на меня, а Гейба гоготать, как истинного безумца, которым он и был. Ему повезет, если его не вырубят, но я испытала вихрь удовольствия, зная, что он примет это ради моей мести.

К тому времени, как я пришла на последний урок, все остатки этого дешевого возбуждения улетучились, оставив меня в пустоте и грусти. Когда я доставала из рюкзака тетрадь и пьесу Шекспира, которую мы читали на уроке, перед моей партой остановился Нейт.

— Привет, Грейс.

— Привет, Нейт.

Он присел на корточки, чтобы мы были на уровне глаз.

— Как дела?

Я встретила его пустые голубые глаза своим жестким взглядом.

— Все в порядке. А у тебя?

— Становится лучше. Я слышал, что ты рассталась со своим парнем.

Я подняла плечо, не утруждая себя ни подтверждением, ни отрицанием. Было очевидно, что он все равно уже знает.

Он постучал по моему столу кончиками своих толстых мозолистых пальцев.

— Я тут подумал, поскольку я недавно тоже пережил расставание, может, нам стоит пообщаться. Посочувствовать. Утешить друг друга.

— Зачем мне это нужно?

Нейт потерся о мою руку, пока я ее не отдернула.

— О, ты действительно грустишь об этом кисейном неудачнике? Ты не могла серьезно к нему относиться.

Кровь в моих венах превратилась в лаву, нагревая все мое тело.

— Это личное, Нейт, — мне потребовалось все, чтобы не наброситься на него, а я была на грани.

— Серьезно? У этого парня, должно быть, золотой член. Он трахнул мою девушку, он трахнул тебя, и вы обе все еще гоняетесь за ним, когда он уже явно с вами покончил. Я не понимаю.

— Там нечего понимать.

Он сделал глубокий вдох перед тем, как меня добить.

— Хорошо. Это справедливо. Мы не должны о нем говорить. Давай просто потусуемся. Можем посмотреть фильм у меня в подвале. Это будет как в старые добрые времена, и мы посмотрим, что из этого выйдет, как в прошлый раз.

Это был мой переломный момент, и он совершил гигантский прыжок через него.

— Господи Иисусе, Нейт, пойми намек. Ты мне не интересен и никогда не будешь интересен. Я не хочу ни встречаться с тобой, ни прикасаться к тебе каким-либо образом. Пожалуйста, оставь меня в покое!

Все в классе замерло. Все ученики и даже наш учитель замерли. Все слышали, а мне было наплевать. Может, Нейт в следующий раз подумает, прежде чем ко мне приставать. С другого конца класса Елена пристально посмотрела на меня, но я не пропустила легкий изгиб ее губ. Она этим наслаждалась.

Нейт Берген — нет. Он так крепко вцепился в мой стол, что под его давлением дерево заскрипело. Его лицо покраснело, как свекла, а мышцы на плечах задрожали.

— Ты ебаная пизда, Грейс Патель. Всегда была такой. Не зарывайся, малышка, — он сказал это достаточно тихо, чтобы только я услышала его слова, но весь наш класс мог видеть его полный ярости взгляд. Я не сомневалась, что к окончанию школы это попадет в социальные сети.

Наконец-то все увидели, что наш звездный квотербек не такой уж золотой, как кажется.

Глава тридцать шестая

Я два дня не ходила в мастерскую, чтобы поработать над своими скульптурами. Первый день я пропустила, потому что просто не хотела снова вступать в конфронтацию с Себастьяном. На второй день мне пришлось работать — к счастью, с Престоном. Мне казалось, что я еще не готова к еще одному откровенному разговору с Хелен.

Я так и не решилась пойти туда в среду. И когда, завернув за угол, обнаружила загораживающего дверной проем Себастьяна, мои опасения подтвердились.

— Ты не можешь туда войти, — сказал он.

Мои шаги запинались.

— О чем ты говоришь? Не тебе мне указывать.

— Послушай меня, — Баш уперся руками по обе стороны двери, реально препятствуя моему входу. — Я должен сказать тебе кое-что, прежде чем ты это увидишь. Ты должна быть готова.

Ужас заполнил мою грудь. Что он натворил? Неужели он нарисовал меня с ножом в сердце и решил, что ему теперь стыдно за это? Если он не хотел, чтобы я видела, это должно было быть чудовищно.

— Дай мне пройти. Я не хочу слушать твои объяснения, — я толкнула его в грудь, но это лишь приблизило меня настолько, что он схватил меня и притянул спиной к себе. Я сопротивлялась, топая ногами, но он крепко держал меня в своих объятиях. — Не трогай меня, Себастьян. Ты не имеешь права прикасаться ко мне вот так.

— Я знаю, детка. Но ты должна успокоиться, чтобы я мог поговорить с тобой, — успокаивал он.

— Я не хочу слышать твой голос. Я просто хочу увидеть своими глазами, — я извивалась и дергалась, но он держал мои руки скрещенными на груди, а ладони — в своих. Я могла вырваться, только если бы он позволил, а он, похоже, не хотел этого делать.

— Что здесь происходит? — буркнул мистер Фредерик, подходя к нам из коридора. — Убери от нее руки, Вега.

Его хватка ослабла, но он не отпустил меня. Это не имело значения. Когда Себастьян начал невнятно оправдаться, я вырвалась из его объятий и побежала в комнату. Сначала я подошла к его картине, но это был всего лишь обычный школьный талисман. Ничего ужасающего.

Затем меня накрыла волна осознания.

Мистер Фредерик и Себастьян проследовали за мной в мою рабочую зону. Все было на своих местах. Инструменты лежали там, где я их оставила. Но мои скульптуры…