Опасная беременность. Девочка Басманова - Виктория Вишневская

я рассыпаюсь на маленькие частицы, надеясь, что меня смогут собрать воедино. Сама я сделать это не смогу.

Выгибаюсь, закатываю глаза и молюсь, чтобы этого больше никогда не повторилось!

Мощный всплеск концентрируется между ног.

И я забиваю на всё. На неподтверждённое родство, на ту девушку…

Хочется стереть всё из головы и начать жить с чистого листа.

Особенно с этим нахалом.

Приоткрыв глаза, наблюдаю за ним. Он победно, вытирая большим пальцем губы, улыбается.

— Всё ещё можешь встать и идти к охране?

Отрицательно мотаю головой.

— Повторим?

Я нахожу в себе силы, подпрыгиваю на лежаке. Хватаю свои трусики и как сумасшедшая несусь из зала с бассейном, на ходу надевая бельё.

— Спасибо за услугу! Но не думай, что я так легко тебя простила!

Не заслужил. Пусть ещё постарается, чтобы заработать моё доверие.

Глава 67

Глава 67

Глава 67

Глава 67

Булат

Смотрю вслед убегающей девчонке. На краснеющие ушки, на подрагивающие плечи.

Долго она ещё убегать будет?

Это ведь вопрос времени. Уверен, Ульяна сдастся в ближайшее время, но хочет показать свой характер и то, что я не прав. Показала, доказала и продолжает это делать.

Пусть. Я задержусь здесь как минимум на неделю. Мне столько хватит, перед тем как…

Стоп, Басманов. Ты пообещал себе, что никаких планов строить больше не будешь. Не с Ульяной. С ней они все летят коту под хвост.

Лучше всё пусть будет спонтанно. Неожиданно.

Испытаю намного больше эмоций, и неважно каких — положительных или нет. Но надеюсь, всё пройдёт гладко.

Облизываю свои губы, вновь чувствуя свою малышку.

Впервые в жизни это делал. Мне… не особо это понравилось. Всё же я предпочитаю быть в ней, смотреть в её миловидное краснеющее личико. А как она красиво кончает…

Эх.

Опускаю взгляд вниз, на оттопыренные трусы.

Тебе сегодня ничего не перепадёт, мой друг.

Улыбнувшись, хватаю свою одежду и выхожу из зала почти вслед за Сирениной. Но не иду за ней. Наоборот, даю время остыть, отдохнуть. Вечером… невзначай столкнусь где-нибудь с ней и продолжу извиняться.

Доведёт она меня.

Уже делает это, когда я не нахожу себе места три часа в этом доме. Пью кофе, гуляю на улице, сижу в телефоне и скучаю, ожидая, когда эта дрянная девчонка выйдет из комнаты.

Если она и дальше будет так сидеть в этих четырёх стенах, у меня ничего не выйдет.

Хм… В голову приходит безумная идея.

Её комната на втором этаже. Там есть балкон. Если возьму лестницу из садового домика, то спокойно пролезу к ней. Получу пощёчину, ругательства, но…

Представляю это, и в груди всё пестрит, будто там взрывается куча фейерверков.

Отличный план.

Подрываюсь с дивана, мельком останавливая взгляд на журнальном столике. На нём — дурацкий журнал, которые давно пора перестать выпускать и перевести всё в электронку. На обложке — мой брат.

Новость о том, что один из участников списка «Форбс» вернулся на родину. Он живёт за границей и периодически сюда приезжает.

И новость эта высосана из пальца. Видимо, писать нечего уже.

Замечаю эти серо-карие глаза и вновь чувствую вину за содеянное.

Раскаиваюсь? Ужасно.

Нужно было поговорить с ним, а не строить планы за его спиной насчёт его дочери.

Чёрт, нужно перед ним извиниться. Особенно после того, что я сделал сегодня — и собираюсь сделать вечером, и завтра, и послезавтра… Всю жизнь.

Кажется, он приехал полчаса назад. Молча прошёл мимо меня.

Я перестал обращать на это внимание. Он злится. Я в курсе. У него есть на это весомая причина.

Я не в обиде.

Но спать не смогу спокойно, пока не объяснюсь.

Поднимаюсь на второй этаж, в его кабинет. Тыкаю наугад — и довольно чётко. Нахожу его именно там.

Стоит у стола ко мне спиной. Смотрит в какую-то бумажку, поднимает стакан с выпивкой, делает глоток. Он редко пьёт. Явно что-то случилось.

— Зачем пришёл? — даже не обернувшись, кидает. Холоден и явно обижен.

— Поговорить насчёт твоей дочери.

Поворачивает голову совсем немного, позволяя увидеть беспристрастный профиль.

Хм… Он расстроен?

Это не твоё дело, Басманов, не лезь.

— Мы сильно отдалились после всего происходящего. Я понимаю причину. И мне хочется извиниться за то, что я действовал за твоей спиной.

— Удивительно, — усмехается, — что ты вообще извиняешься. Видимо, Ульяна запала тебе в душу.

— Если бы нет, я бы не стал этого делать. Но я жутко её хотел. Да, сначала просто трахнуть. Но потом это переросло в какую-то одержимость. Мне хотелось обладать ею. Сделать полностью своей. И я влюбился.

Ему, может быть, противно это слышать. Но я решил больше никогда и ничего не скрывать от родных. Особенно то, что связано с Улей.

— Поэтому да. Она очень сильно меня изменила. И я хочу извиниться перед тобой. Что, несмотря на твои указания не обращать на неё внимания, не домогаться, всё равно сделал всё по-своему. Что врал тебе. Я видел, как тебе это важно, и…

— Хватит, Булат, — осекает, ставя стакан на стол. — Оставим это в прошлом. Ты уже достаточно получил уроков. Что сделано, то сделано.

Везёт мне — Бодров отходчивый.

— Спасибо, — выпаливаю честно. Как камень с плеч. Этот груз терзал меня долгие недели. А тут… облегчение ощущаю.

— Тем более, — вдруг начинает, — сейчас я не знаю, как на это реагировать.

— В смысле?

— Подойди.

Хмурясь, подхожу к столу, узнавая в Мироне того, кого я всегда знал. Без эмоций на лице, будто робот, всегда собранный и скрытный. Но в глазах сверкает расстройство и что-то ещё.

Его рука пододвигает ко мне какую-то бумажку.

— Я сделал тест ДНК, — ошарашивает меня. — Втайне от Ульяны. У меня было достаточно материалов, чтобы сделать это без неё.

— Зачем?

— Просто удостовериться.

— И?..

Взгляд летит на заключение. В самый низ, где печатными буквами пишется стандартный текст, по шаблону. Цепляюсь за фамилии. Следую чуть ниже.

«Вероятность отцовства: 0 %».

— Ты выбрал неподходящее время для разговора, — усмехнувшись, он сам понимает, что я уже всё прочитал.

Теперь и я не знаю, что чувствовать.

Смотрю в эту цифру и пытаюсь собрать себя по кускам.

Мало того, что я натворил столько бед, потерял доверие Ульяны из-за этого, так ещё…

Поднимаю взгляд на брата. Он дал себе надежду, что у него есть наследник.

Недавно я разговаривал с мамой, и она кое-что мне рассказала. Из него же ничего не вытянешь.

Мирон вообще скрытный, и о нём мало что известно, ведь живёт