Оборотни и документооборот, и Даша - Татьяна Антоник

— Коммерческая тайна, — возвестила я, укладывая его соперников. — Всегда хотела воспользоваться.

— Что ты творишь? — завопил от страха начальник филиала, не ожидавший подвоха от древнего старика и девицы. — Когда ты научилась? Что это?

— Сюрприз, — развела ладошки в сторону. — Я же не газеты читала с кроссвордами, а образованием занималась.

Не могла не ткнуть его в собственные ошибки. Правда, и сама была хороша: силы у меня замечательные, могущественные и редкие, вот только де Эттвуды тоже не лыком шиты. Они, конечно, не во льва превращаются, но в небольшую зубастую стаю зверей вполне.

— Дура! Да я тебя… — зарычал на меня Оррин, обращаясь в серое чудовище и подавая пример всем остальным.

Мда, этого я не учла. Вечно из головы что-то важное вылетает.

Его волк был худым, с рыжими подпалинами, он скалился и обнажал клыки. Отец его был черного окраса, грузнее, но куда крупнее своих братьев, или кем они там друг другу приходились.

— Эх, Дарина, — почесал свой затылок Бертрам, оказавшись в окружении недружелюбных особей, — надо было их сразу валить, а не языком чесать. Они же не собаки, за мячиком не побегут.

Волки, словно сговорившись, окружали нас и заставляли пятиться к стене. В них бросался заклинаниями де Одинсон, не давая подходить совсем близко, а я выжидала, жутко тревожась, что завалю шахту неумелыми действиями. Как показала практика, мало иметь воинственные планы на своего врага, надо хоть какую-то стратегию разработать.

Внезапно из-за спины выбежал Пушок и яростно залаял на противников. Не знаю, способны ли они понимать псов во второй ипостаси, но стая, мягко говоря, прифигела. Рыжее маленькое недоразумение тявкало и готовилось к прыжку. Я прикрыла глаза не в силах на это смотреть, благо еще была способна отбросить питомца в сторону. Самопожертвованием потом займемся, когда иных вариантов не останется. Не шпиц, а камикадзе какой-то.

Бали тоже подал голос, но его визгливые звуки я не признала, вместо лая, испуганного фамильяра, раздался абсолютно незнакомый рык, вызвавший легкий камнепад, и звучал он не рядом.

Вдалеке замаячил еще один зверь, а за ним еще несколько. По повадкам, по шагу, а может, это ведьминская чуйка проснулась, я вдруг поняла, что это Кристофер, Дэниэл и их сподручные, кого они успели позвать.

— Божечки-кошечки, — закричала на всю шахту, — а артефакт-то сработал!

От радости случайно призвала гром с молниями, осветившими лица и пасти всех присутствующих. А гулкое эхо, как назло, очень долго блуждало по коридорам горы.

Все притихли, боясь двинуться с места, но первым не выдержал Бертрам.

— Дарина, не ори так, — вцепился в меня маг. — Кто в пещере вопит? Видишь?

И словно бабка-провидица нашептала: с потолка упал приличного размера камень. С меня примерно… а за ним посыпалось все остальное.

— Беги, дурная, — толкнул меня де Одинсон. — Беги, пока всех не завалило.

Подняв с пола Пушка, потрусила вперед, часто оглядываясь и проверяя ротвейлера. Вражеская стая больше не пыталась на нас напасть. Они находились как раз под сводом, откуда началось обрушение. Они заметались, путались под ногами и, наконец, засеменили за мной.

Сейчас около меня было безопаснее всего, я кое-как контролировала обвал силой мысли, удерживала потолок и заливалась соленым потом, не привыкшая к подобным нагрузкам, это не льва по углам метать, здесь сосредоточиться нужно, но покинув помещение и повернув за поворот, не выдержала напора, да и устала страшно. К счастью, обошлось без жертв, в самый критичный момент выбежал Робб, замыкающий волчью процессию.

Больше никто не разбирал, враг он, друг, любовник или кто угодно. Все торопились добраться до выхода, пока прорытый ход окончательно не развалился.

— Я слишком стар для этого дерь… — не успел договорить преподаватель, оказавшись на свежем воздухе.

Его перебил уже перевоплатившийся де Римоут, подававший всем руку, пока его кузен занимался разборками с неудачливым подчиненным и его сынком.

— Здесь дамы, дес де Одинсон, — укоризненно заметил он, — не продолжайте.

— Дарина, — не расстроился мэтр. — На свадьбу, так и быть, приду, а потом у меня отдых от тебя… скажем, на пару месяцев.

— Нечестно, — обидевшись, фыркнула я. — Виноват во всем он, — ткнула пальцем в повязанных бандитов, — а отдых от меня.

Почему-то боялась смотреть на Криса. Он тоже пока никак не проявлял внимания. Разрулил все проблемы, объяснился с вызванными дознавателями, дал показания вместо меня, передал псов на поруки Дэниэла и отправил Бертрама на телеге с сеном к дому.

Нашел недалеко домик крестьянина и заплатил сколько нужно. Экипажей-то на всех не хватало. Старик не обиделся, воткнул соломинку в зубы на манер сигары, свесил худые ножки и засвистел, удаляясь все дальше. И когда де Ричмонд все успел?

А потом мы остались наедине, и из прекрасного спасителя мой оборотень в один момент превратился в страшную, бородавчатую, сексистскую жабу.

— Так, Дарина, — выдохнул он. Уже вечерело. Вокруг романтично стрекотали сверчки и пищали комары, эти противные насекомые и в Аридии кого хочешь достанут. — Я очень хочу тебе доверять и не привязывать к себе, но… как это понимать? Тебя ни на минуту нельзя оставить.

Оборотень обвел руками пространство.

— Издержки производства? — залепетала я. Как бы я не оправдывалась, он все равно будет недоволен и продолжать ругаться. Чего зря воздух сотрясать? — Если передумаешь жениться, я тебя пойму.

Пойму, поймаю и прикопаю где-нибудь, возможно, под этой горой.

— Нет уж, — рассмеялся он, крепко меня обнимая. — От этого ты точно не отвертишься.

Не сказать, что признание было очень сентиментальным, но заметно облегчило мою душу. Как хорошо, когда тебя просто так любят со всеми твоими заскоками и проблемами. Правда, если совсем честно, все проблемы у меня из-за него.

— А я и не собиралась.

Глава 17. Как долго может длиться счастье?

Даша Антонова

Мое чудесное ощущение эйфории не прекращалось около месяца, да и потом лишь едва притупилось. Все началось со свадьбы.

— Ты еще не передумала? — Кристофер нервничал на-амного больше невесты.

А ведь это мне положено волноваться и переживать. Пришлось собираться вместе в одной комнате, теснясь и толкая друг друга. Жених, видите ли, вбил себе в голову, что суженая сбежит, пропадет, ее могут похитить, или она еще чем-то важным озаботится. Не могу осуждать его за это, потому что до последнего момента, пока мне ваяли прическу и застегивали платье, я перечитывала послания от нанятого дознавателя на пенсии. Тот взялся за поиск Маши. Ну, и отвлекалась на поцелуи, объятия и вытаращенные глаза помощниц, что взялись за мой наряд.

— Нет, навеки, помнишь? — покрутила у его лица