Военный коммунизм в России: власть и массы - Сергей Павлюченков

Однако, по мере укрепления коммунистической власти, укреплялось и материальное, в том числе продовольственное положение советско-партийной элиты. Активно действовали агенты кооператива «Коммунист» во главе с управделами СНК В. Д. Бонч-Бруевичем. Кооператив этот был создан в 1918 году корпорацией старых спекулянтов «Монбикав» (Монисов, Биксон, Австрейх) специально для снабжения жителей Кремля. В течение нескольких месяцев кооператив «Коммунист» приобрел столь скандальную известность делами, не имеющими отношения к снабжению кремлевцев (служа прикрытием для широкомасштабных махинаций Монбикава), что 5 марта 1919 года специальным постановлением ЦК РКП (б) его ликвидировали. Но несмотря на это Наркомпрод еще и в мае того же года жаловался в СНК, что предприимчивые агенты несуществующего кооператива продолжают производить закупки и отправки всевозможных товаров в свой адрес[547].

Коммерческо-кооперативная лавочка оказалась неподходящей для большевистского руководства, исповедующего принципы борьбы с рынком и свободной торговлей. Кроме того, аппарат Наркомпрода к лету 1919 года приобрел уже достаточно возможностей для того, чтобы удовлетворить если не голодающее население столиц и промышленных центров, то хотя бы запросы партийно-государственного аппарата. Отсюда и начинает свою славную историю система спецраспределения в порядке государственного снабжения населения. 29 мая 1919 года Оргбюро ЦК в ответ на запрос продовольственного отдела Моссовета о том, как снабжать товарищей, обращающихся в отдел по указанию ЦК РКП (б) и других центральных учреждений, вынесло историческое постановление, открывшее эру спецраспределения:

«Предложить продовольственному отделу обратиться в центры с просьбой представить в распоряжение отдела определенное количество предметов широкого потребления, чтобы иметь возможность удовлетворить запросы центральных учреждений»[548].

Далее по поручению Оргбюро была разработана инструкция, в соответствии с которой Главпродукт Наркомпрода по соглашению с органами ВСНХ образовывал сверх общегосударственных плановых распределений спецфонд всех предметов широкого потребления, из которого «по каждому требованию, немедленно отпускается определенное количество продовольственному отделу Московского совета»[549]. Разрешения на удовлетворение «нуждающихся товарищей» писались на специальных бланках, и предназначалась эта, по меркам гражданской войны, роскошь первоначально всем товарищам, командирующимся ЦК РКП(б) и Президиумом ВЦИК «во все концы света» или приехавшим в Москву «со всех концов света» в распоряжение вышеуказанных организаций, а также постоянно находящимся в их распоряжении и не имеющим возможности жить на общегражданском положении[550].

Но кушать хотелось не только тем ответработникам, которые направлялись «во все концы света». Возникшая система продолжала свое логическое развитие, в декабре 1919 года Совнарком вынес решение выдавать «незаменимым специалистам» через Московское потребительское общество добавочный паек сверх получаемого в общем порядке. Число незаменимых первоначально было определено в 200 человек вместе с семьями. Вскоре замнаркома финансов С. Е. Чуцкаев, на которого была возложена обязанность по распределению спецпайков, утонул в ворохе заявок за подписями различных наркомов, хлопотавших о своих подопечных. Двести пайков держались в осаде ходатайств на удивление долго, но в конце концов оборона была сломлена. 25 марта 1920 года СНК постановил увеличить число пайков до 300, а 7 апреля — до 350 и т. д.[551]. Все бумаги по делам о распределении спецпайков проходили как военная документация под грифом «сов. секретно». Сам Чуцкаев писал, что он «с конца 1919 года по специальному поручению Ленина, „архи-секретно“, выдавал через МСПО продовольственный паек 200 наиболее ответственным специалистам всех ведомств — „чуцкаевский“ паек, превратившийся потом… в пайки совнаркомовский, академический и др.»[552]. Норма совнаркомовского пайка, которым к середине 20-го года пользовалось уже 370 человек (вместе с семьями 1250), составляла: мука ржаная — 20 фунтов, масло коровье — 1 1/4 ф., мясо — 25 ф., рыба — 20 ф., соль — 1 ф., кофе — 1/4 ф., крупа — 3 ф., сахар — 2 ф. в месяц. В то же время по академическому пайку снабжалось 1000 человек, и надо признать, что он был значительно весомей и разнообразнее. Например, муки выдавалось 35 ф., крупы — 18 ф., сверх того выдавались табак, спички, мыло. Потом система привилегированных пайков была еще раз расширена и унифицирована постановлением СНК от 14 июня 1920 года.

Нарком просвещения А. В. Луначарский много хлопотал за бедствующих выдающихся представителей творческой интеллигенции, чтобы их имена попали в заветные чуцкаевские списки, доказывая их несомненную «высокоценность» и «незаменимость». Благодаря этому в продовольственных папках Совнаркома отложились интересные театро- и литературоведческие этюды о жизни и творчестве известнейших актеров и писателей. К примеру, включенной в число двухсот артистке Малого театра М. Н. Ермоловой, одинокой, было назначено 20 фунтов муки, 1 1/4 ф. масла, 45 ф. капусты, 1 ф. соли, 1/4 ф. чаю, 2 ф. сахара. В списке с Ермоловой фигурировали такие знаменитости, как Е. К. Лешковская, О. А. Правдин, А. И. Южин[553].

С укреплением системы госснабжения в 1920 году расплодилось множество привилегированных и полупривилегированных выдач. В Москве существовал спецпаек для медперсонала, которым удовлетворялось около 23 тыс. человек. Во всероссийском масштабе имелись красноармейский паек и система «продфазтопа» для рабочих ударных предприятий. Все это — не считая того, что различные военные и гражданские ответ работники имели широкие возможности «самоснабжения» в обход установленных правил Наркомпрода и закона.

Прогрессирующая система спецснабжения явилась следствием того, что государство было не в состоянии обеспечить всех нуждающихся необходимым довольствием. Спецснабжение стало одним из существеннейших признаков социального неравенства в послереволюционном обществе и находилось в первом ряду причин недовольства рядовых партийцев и обострения на IX партконференции в сентябре 1920 года вопроса о «верхах» и «низах» в партии. В результате на свет родилась т. н. «кремлевская» комиссия — комиссия ЦК РКП (б) и Президиума ВЦИК по обследованию Кремля, приступившая к работе 25 ноября. Комиссия скрупулезно изучила быт кремлевских обитателей, заглянула в их покои и кладовые, взвесила все, вплоть до последнего золотника приправы к совнаркомовскому обеду и… растворилась в других делах, оставив шлейф любопытных бумаг, запротоколировавших гастрономические аппетиты и вкусы кремлевских обитателей и их домочадцев. Оказывается, что помимо совнаркомовского пайка существовали еще индивидуальные выдачи из продовольственного отдела ВЦИК. Этими выдачами пользовались десятки человек, самые известные имена.

Считается неприличным заглядывать в чужую тарелку, но если это тарелка Ленина, то, думается, допустимо. Ведь, как любили говорить, нам дорога каждая черточка вождя. Так, например, на имя Ленина по ордеру № 10646 2 ноября 1920 года было выдано 10 фунтов мяса, 30 яиц, 5 ф. сыра. Другой раз, 27 ноября: 10 фунтов ржаной муки, 2 ф. манной крупы, 3 ф. сыру, 1/8 ф. чаю, 2 ф. сахара, 2 ф. икры, 1/4 ф. кофе, 2 ф. сала, 2 ф. сливочного масла и 100 штук папирос. Всего подобных выдач за один месяц — восемь. На имя Ленина продукты брались чаще всех остальных. Другие брали намного реже — 2–3 раза в среднем. Семья Сталина воспользовалась спецраспределителем ВЦИК в ноябре 4 раза, брали сравнительно скромно, и что бросается в глаза, так это 5 ф. мяса и 1/8 ф. перца за 25 ноября. Имя Троцкого за ноябрь встречается всего два раза, брали орехи, мед, монпансье — очевидно, детям. Нарком продовольствия Цюрупа стоит в рядах средних потребителей вциковской кормушки[554].

Помимо всех пайков и выдач кремлевские обитатели широко пользовались столовыми ВЦИК, СНК и делегатской столовой Коминтерна. Здесь меню для сотрудников ВЦИК было намного беднее прочих (явно в соответствии с реальным значением ВЦИК в системе «советской» власти), их не баловали, как совнаркомовцев и коминтерновцев, дичью, сыром, ветчиной, сардинами и икоркой. Комиссия не стала долго переваривать листы с меню столовых, ее вердикт был скор и ужасен:

«Нормы столовой Совнаркома и особенно Коминтерна необходимо пересмотреть в сторону значительного их сокращения, приняв во внимание общее положение с продовольствием… Что же касается индивидуальных выдач ответственным работникам, то необходимо установить единообразную норму, чтобы не получалось такого, что некоторые товарищи получают по нескольку раз в месяц»[555].