Рябиновая невеста - Ляна Зелинская

не жутко — яростно. Вой смешивался с рычанием, как будто твари были очень злы. Олинн вздрогнула и сжала ладонь в кулак. И, словно повинуясь этому жесту, звезда тут же погасла и в миг исчезла с ладони. И вместе с ней исчезло и видение. Только остаток маленького костра догорал в углублении в камне. Пламя уже опало, и лишь угли светились в темноте.

Олинн подхватила платье и поспешила обратно, а жуткий вой ещё долго разносился в ночном воздухе и, казалось, преследовал её. Служанки молчаливо озирались, и на вопрос Олинн о гончих лишь испуганно переглянулись и ответили, что ничего не знают.

И когда они ушли, а Олинн легла в постель, то сон никак не шёл, даже когда голоса тварей затихли. Она долго не могла уснуть. Всё крутилось в голове то видение, с замком и лесом, и этот голос, который пришёл из ниоткуда. Олинн понимала, что увиденное — это место где-то на юге. Именно о таких местах и рассказывала Ульре, что там деревья до неба. Может, это то самое место, откуда ярл Бодвар привёз браслет и серьги, которые носит Фэда? А её отец привёз оттуда Звезду Севера…

И если она помнит это место, так может, она сама родом как раз оттуда? Кого бы ей об этом расспросить? Может, всё-таки короля? Может, когда они поедут на юг, она сможет туда попасть?

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​

Слушай своё сердце…

Но если слушать своё сердце, то выходить замуж за того, кто послал этих гончих убить Тильду, ей нельзя! Даже если это сделал не сам король, а его сестра. Ведь он-то знает, чем она занята! И Игвар знает…

А может, вернуться к Торвальду? Но… если она не принесёт отцу камень, то однажды и Торвальд погибнет от проклятья, которое наложил на неё отец.

Она пыталась слушать своё сердце, пыталась найти правильный путь, но так и не нашла его. Что бы они ни сделала, всё будет плохо. Но, с другой стороны, она видела короля всего-то один вечер. Может, завтра на турнире, глядя на него при свете дня, ей проще будет найти правильный ответ? С этой мыслью она и заснула, а наутро её разбудил рог глашатая.

Глава 23

Рог протрубил призывно трижды, а потом глашатай зачитал указ короля о том, что сегодня в честь победы над Севером будет проведён турнир, в котором всякий сможет показать свою доблесть. И победитель всех состязаний получит главный приз — королевскую милость. И не только. А ещё победители получат по пятьдесят эртугов серебра, вороного скакуна, три кольчуги…

Дальше шло перечисление всяких благ от лошадей до оружия и доспехов, которые король пожалует отличившимся. И даже пленники−северяне могут принять участие, и тот из них, кто будет биться лучше всех и останется в живых, получит свободу.

Олинн отстранённо прослушала речь глашатая, думая о том, что сегодня ей придётся присутствовать на этом турнире, хотя и очень не хочется. Она представила, как все будут смотреть на неё, как вчера на пиру, и где−то под рёбрами начало сворачиваться в клубок тревожное предчувствие.

Она встала и подошла к окну, выходившему на внутренний двор. Там уже шли приготовления к турниру и празднествам: стучали топоры, бегали слуги, доспехи начищались до блеска и запах мяса, которое жарилось на углях, долетал даже до верхних этажей замка.

Раздались шаги, в дверь кто−то постучал и она тут же отворилась, впуская служанку с завтраком на большом деревянном подносе.

А следом появились ещё две девушки с платьями в руках − Фэда прислала их помочь Олинн облачиться в праздничный наряд. Платье, которое ей подобрала сестра, за ночь перешили и подогнали, как надо по фигуре. Цвет она тоже выбрала подходящий, какой-то травяной, с тонкой жёлтой ноткой. И от этого оттенка глаза у Олинн теперь казались совсем зелёными. Она посмотрела на себя в маленькое круглое зеркальце, которое служанки принесли вместе со шкатулкой — подарком короля. Там, на подушке из тёмного бархата, лежали украшения: золотая фибула, янтарное ожерелье, браслет и кольцо. И зеркальце, чтобы полюбоваться.

Олинн смотрела в него долго, разглядывая свои глаза. Странно это. Никогда она не видела и не слышала от других, чтобы у человека глаза вот так меняли цвет. Что это значит? Она вспомнила вдруг, что у неё теперь глаза такие же, как у Игвара. Ну, не совсем ещё такие, но с каждым днём её собственные глаза становятся всё зеленее и светлее.

Она провела рукой по волосам, расплетая пряди, и глядя на своё платье, подумала, что в этом наряде она совсем не похожа на северянку.

Служанки причесали её и уложили волосы не так, как принято на севере, в переплетение сложных косичек, а распустили по плечам, забрав только вверху, и украсив ниткой янтарных бус, будто короной. И Фэда даже расщедрилась на коротенькую накидку из меха рыси, которой можно было прикрыть плечи, потому что после дождя на улице было холодно.

Олинн не возражала. Она вообще этим утром соглашалась со всем, что ей велели. А всё потому, что ночь прошла, но не принесла ей ответа на главный вопрос — что делать дальше? И от этого её лицо в зеркале казалось совсем бледным. В итоге она решила, что дальше будет видно, она посмотрит, как будет вести себя король, о чём будет спрашивать. Если будет…

Главное сейчас — не возражать ярлу и Фэде, чтобы они не догадались раньше времени о том, что она собирается поступить по-своему.

Вот только как поступить? Она смотрела на подарок короля и понимала, что он означает. Не стал бы король дарить шкатулку с янтарём и золотом экономке. А вот будущей невесте вполне бы и мог. И то, что она надела эти украшения, всё равно, что дала согласие. Но может, пусть пока так и будет?

«…Тебе бы янтарь подошёл и оникс… Странно, что такой красавице никто не дарит настоящих украшений. О чём только думают бестолковые северяне…»

Эти слова, произнесённые Игваром тогда у реки, всплыли в голове сами собой, и Олинн даже покраснела, снова вспомнив, как он стоял и смотрел, а у неё поджилки тряслись. А потом поцеловал…

И если бы всё повторилось сейчас…

От этих мыслей в ладони снова стало тепло, и Олинн поспешила спрятать зеркальце в шкатулку, чтобы не смотреть в глаза самой себе, ведь можно лгать кому угодно, но это тепло в ладони не лжёт…

А ей сейчас ни