Охотничья луна - Виктория Холт

— Сколько огня! — поддразнил он. — Какая ярость! Корделия, мы с вами любим друг друга…

— С моей стороны ненависть, — прошипела я.

— Если вы будете сопротивляться… сопротивляйтесь. Но вы скоро увидите, насколько я сильнее вас. Ну же, позвольте снять ваше пальто. Вы раскраснелись, похоже, вам жарко. Моя дорогая, любимая Корделия, вы будете так счастливы… Мы оба будем.

Он силой снимал с меня пальто. Я ударила его ногой, и он засмеялся.

— Неужели вы действительно на это способны? — заикаясь, проговорила я. — Я не одна из ваших служанок, знаете ли, или из ваших арендаторов, которые боятся пойти против вас. Моя семья отомстит за это, и я тоже. Изнасилование карается законом, Джейсон Веррингер, это верно даже для людей вроде вас.

Он взял меня за плечи и засмеялся, глядя на меня.

— Я буду утверждать, что вы пришли сюда по доброй воле, что вы провоцировали меня, обольщали меня — и это правда.

— Вы дьявол.

— Я предупреждал вас о своем великом предке.

Внезапно захватив его врасплох, я вырвалась и подбежала к окну. На этом окне решетки не было. Он был совсем близко, и в отчаянии я голыми руками ударила по стеклу.

Стекло разбилось. Кровь потекла в рукава, забрызгивая корсаж платья.

— О Бог мой! — воскликнул он, придя в себя. — О Корделия, — почти грустно продолжал он. — Вы так сильно меня ненавидите?

Я была сбита с толку. Мои эмоции были так перепутаны, что я не понимала, что именно чувствовала. Я боялась его, да, но в то же время я хотела быть с ним. Я отказывалась допускать эту мысль, но я знала, что половина меня хотела, чтобы он отнес меня в комнату с зарешеченным окном. И, однако же, я совершила эту тщетную попытку освободиться, разбив окно. Я была поставлена лицом к лицу с фактом, что не знаю себя.

Он смотрел на мои кровоточащие руки, и его настроение снова изменилось. Теперь он был сплошная нежность. Он сказал:

— О Корделия, моя дорогая Корделия!

И на несколько мгновений прижал меня к себе. Я отстранилась. Я чувствовала, что по щекам у меня текут слезы. Мне хотелось, чтобы он крепко обнимал меня и говорил, что в каком-то отношении знает меня лучше, чем я сама. Я не та практичная учительница, которую я изображаю. Во мне есть часть, которая жаждет вырваться на свободу.

Он взял меня за руки.

— Ими нужно заняться немедленно, — сказал он.

Он обнял меня одной рукой и провел к двери, вынул из кармана ключ и отпер ее.

Мы спустились вниз. Миссис Кил вышла из библиотеки, за ней следом мисс Барстон.

Мисс Барстон сказала:

— Мы опоздаем, мисс Грант. Ох…

Она увидела мои раны.

— Произошел несчастный случай, — сказал Джейсон Веррингер. — Мисс Грант порезала об окно руки. Миссис Кил, принесите что-нибудь… повязки… У вас есть какой-то лосьон.

— Да, сэр Джейсон.

Я села на стул. Я сознавала, что мисс Барстон внимательно изучает меня. Джейсон был вполне спокоен. Я была потрясена, и злость по отношению к нему снова вернулась.

— Вы и правда странно выглядите, мисс Грант, — сказала мисс Барстон. — Вы сильно порезались…

— Не думаю, что все так страшно, как выглядит, — сказал Джейсон. — Когда кровь смоют, мы увидим, какой вред был нанесен. Порезы не кажутся очень глубокими. Главное — промыть раны. Миссис Кил хорошо разбирается в таких делах. На кухне подобные случаи происходят часто, и она всегда с ними справляется. Как вы себя чувствуете, мисс Грант? А, вы уже лучше выглядите. Миссис Кил не будет медлить.

Он повернулся к мисс Барстон.

— Я показывал мисс Грант апартаменты, что связаны с нашими семейными легендами… Мы говорили, что вам было бы интересно их посмотреть. И тут случилось это. Я пошлю кого-нибудь к мисс Хетерингтон сказать, что вы немного задержитесь. Тогда вы сможете подождать и вернуться в карете с мисс Грант. После случившегося мисс Грант наверняка будет чувствовать себя несколько шатко. Один из грумов может захватить с собой ваших лошадей, когда отправится с посланием к мисс Хетерингтон.

Как четко он все объяснил и с какой легкостью ему удалось придать случившемуся нормальный вид! Я восхищалась им, одновременно оплакивая мастерство, с которым он выручал нас из неловкого положения. Несомненно, у него большой опыт. Я ненавидела его за его предложение и за попытку взять меня силой и в сущности была поражена тем, что он так быстро оставил свои намерения при виде крови. Я ненавижу его, горячо уверяла я себя… Слишком горячо.

Я была совершенно потрясена происшедшим и не могла заставить себя говорить о нем. На вопросы отвечала как можно короче. Сэр Джейсон показывал мне какие-то апартаменты, я неловко взмахнула руками и разбила стекло, порезавшись при этом. Не знаю, было ли оно особенно ценным. Да, должно быть я взмахнула руками довольно сильно. Нет, сэр Джейсон не казался рассерженным. Он был очень озабочен вредом, который я себе причинила. Его экономка перевязала мне раны, предварительно хорошенько промыв их и что-то приложив; затем сэр Джейсон отправил нас обратно в своей карете.

Дейзи смотрела на меня вопросительно, но не стала допытываться. Думаю, она подозревала, что если станет расспрашивать, может выплыть что-нибудь неприятное, и мудро решила оставить это дело в покое.

Меня освободили на день от уроков.

— Такого рода вещи несколько встряхивают, — сказала Дейзи.

Я лежала одна в своей комнате и вспоминала все происшедшее. Этот человек — чудовище, это ясно. Я не должна больше никогда оставаться с ним наедине. Я спасла себя от того, что называется «участью хуже смерти». Эта фраза всегда смешила меня, но теперь я смотрела на нее несколько более трезво. Мое воображение не давало мне покоя. Я продолжала думать о том, что произошло бы, если бы я не пробила руками стекло. Я страшилась того, что могло произойти… страшилась ли?

Что он сказал о чопорной учительнице? Являюсь ли я таковой? Полагаю, что до некоторой степени да. Я представила себя через много лет — седая, держащаяся с достоинством, как мисс Хетерингтон… и такая же компетентная. В этом я могла быть уверена, хотя у меня и бывали глупые моменты. Неужели Дейзи когда-нибудь…

Один на один со своими мыслями иногда я могу быть честной. Он прав. За школьной учительницей есть другая женщина. Он знал, что она там, и сделал все, что мог, чтобы высвободить ее. И однако же его остановил вид крови из царапин, он стал заботливым, нежным… О, как глупо. Я пытаюсь его оправдать.

Прекрати о нем думать, увещевала я себя. И никогда больше не давай ему такой возможности.

Это произошло через три дня после несчастного случая. Благодаря быстрой обработке и лосьону, который мне дала миссис Кил, мои раны заживали. Я стала спокойнее, лучше владела собой, говоря, что поддалась глупым чувствам оттого, что была потрясена.