БИТВА С НЕБЕСАМИ - Крис Банч

И когда это произойдет, мы должны немедленно перейти в атаку.

 Глава 19 

– Ну? – спросила Рита. Кормак сидел за пультом управления, она – в кресле навигатора.

– Черт, – сказал Вольф. – Мне думалось, я представляю, насколько все сейчас вверх дном. Оказывается, я не знал и малой доли. – Он протянул обратно три фиши с последними новостями. – Пока я был в отлучке, мир не стал много лучше.

– И все равно ты намерен в него вернуться? – спросил Кормак.

– У меня нет выбора, – просто отвечал Вольф.

– Ты можешь на время отбросить комплекс святого Георгия и залечь вместе с нами в нору, – предложила Рита. – По крайней мере, пока все немного не уляжется и ты не разберешься, что к чему.

Джошуа вежливо улыбнулся.

– Может, все-таки попытаешься? – сказала она. – Мы выйдем из N-пространства через… четыре корабельных часа.

Джошуа перевернулся, встал на корпус «Резолюта», набрал код на сенсоре замка. Шлюз распахнулся. Вольф протиснулся внутрь, оглянулся.

Корабль Кормака, бывший федеральный разведывательный звездолет, висел в полумиле от него. Сигнальные огни мигали.

У-Д-А-Ч-И-Е-Щ-Е-У-В-И-Д-И-М-С-Я.

– Только не в этой жизни.

Джошуа помахал рукой и вошел в шлюзовую камеру.

Запахло мандаринами, донеслось завывание саксофона, воспоминания нахлынули и ушли так быстро, что Вольф не успел даже улыбнуться. «Резолют» вышел из N-пространства.

Корабль висел в межзвездной черноте. Вольф проверил экраны.

– Ничего, кроме пустоты, – сказал он себе. – Теперь посмотрим…

Лумина лежала в центре командной рубки – в ящичке, на подушке. Он вынул ее, отнес в пустую кладовку, опустил на середине палубы. Потом разделся, опустился на колени перед Луминой – ноги разведены, тело прямое, расслабленное, руки сжаты в кулаки.

Сделал несколько глубоких вдохов, задержал дыхание, выдохнул. Вдох на пять счетов… задержать семь… выдохнуть семь.

Затем низко поклонился Лумине и, не опираясь руками, сел по-турецки.

«Дыши…»

Его сознание устремилось к эльярскому камню.

Лумина вспыхнула, по стене побежали цветные блики, словно от зеркального шара, однако сам камень оставался неподвижным.

Очень медленно он поднялся в воздух и повис перед Джошуа на уровне глаз.

Вольф задышал чаще, вкруг него завертелся цветной вихрь.

Теперь он был в командной рубке, его образ двигался от сенсора к сенсору. На экранах возникали новые изображения. Навигационный компьютер пискнул, потом смолк, зажегся дисплей.

ГОТОВНОСТЬ К ПРЫЖКУ

Сенсор вдавился, хотя ни палец, ни рука его не коснулись.

«Резолют» исчез в N-пространстве.

Джошуа «вернулся» в кладовую, но не «вошел» в свое тело. Он выплыл наружу, за обшивку, в хаос гиперпространства.

Однако он увидел не хаос, а постоянно меняющуюся сетку пространственных координат, которая двигалась, расширялась, сжималась, уходила из-под ног. За координатной сеткой было обычное пространство, звезды и планеты суетливо кружили по своим орбитам.

Вольф слышал шипение солнц, треск излучения, гул квазаров.

Он видел свой корабль как собрание атомов, потом – как переплетенные спагетти вибрирующих «связей». Он вырвался вперед и подождал, пока корабль пронесется мимо.

Вольф рассмеялся. Захотелось взять «Резолют» в руки. В детстве у него был точно такой же игрушечный звездолетик. Интересно, что с ним сталось. Ах да…

Теперь он плыл над «Резолютом». Тот скакал из точки в точку, подчиняясь неведомой логике навигационных компьютеров. Вольфу была понятна эта логика. Он подумал было «заплыть» вперед и дождаться, когда «Резолют» выйдет из N-пространства, но не решился.

В то же мгновение он вернулся в кладовку, и Лумина опустилась на палубу. Теперь это был маленький серый булыжник с редкими цветными вкраплениями.

Джошуа встал, не отталкиваясь руками, вышел из кладовки. Лоб его был сух, на лице не отразилось и тени усталости.

– Если я смогу это повторить, – сказал он, – то, может быть, чего-нибудь и добьюсь.

Мертвый голос шептал сухие слова:

…Все уходит во Тьму,

Пустое пространство меж звезд, пустое в пустом.

Луна и Солнце померкшие, и «Альманах Готы»,

И «Биржевой бюллетень», и список правления,

И чувства остыли, погасло стремление,

И мы уходим за ними в молчание похорон.

Вольф выключил аудио и уставился в межзвездную тишину.

«Резолют» летел низко над планетой, которая умерла, не успев родиться, над мрачной каменной пустыней.

Он чувствовал, что ракеты следят за ним, что расстояние до смерти измеряется промежутком от щупальца до сенсора, чувствовал чужое и страшное под сухим, безмолвным камнем планеты.

– Это – Разящий из Тьмы, – снова передал он на эльярском.

Послышался легкий треск.

– Мы приняли твой сигнал, – сказал голос. – Добро пожаловать. Мы боялись, что ты ушел, встретил смерть, когда велел нам бежать, а сам остался сражаться с теми, кого называешь читетами.

– Я жив, – сказал Вольф, и в голосе его прорезалась усталость. – Но Таен пал от их рук.

– Мы знаем, – произнес голос, и Вольф узнал Джадеру – предводителя тех немногих инопланетян, которые остались в этой вселенной, когда их собратья совершили Переход. Остались, чтобы сдержать наступление «вируса», вытеснившего их из родной вселенной. – Мы почувствовали его уход и боялись, что ты ушел с ним, ибо не способны ощущать твою жизнь как эльярскую.

– Он умер храбро, – сказал Джошуа. – Как воин.

– Конечно, – отвечал Джадера. – Иначе и быть не могло. Что до нас, – продолжал он, – время на исходе. Наш общий враг закрепился в этой галактике и готов перенести сюда свой центр, свое ядро.

Мы готовились к атаке, хотя и понимали, что не преуспеем без Великой Лумины. Я чувствую, она у тебя.

– Да.

– Ты знаешь, как ею пользоваться?

– Учусь.

– Тогда войди в свой дом, Разящий из Тьмы. Будем готовиться к последней битве.

По экрану радара побежало изображение каменной пустыни. Вольф переключил передний экран на максимальное разрешение, увидел, как открылась дыра в скальном уступе – ворота в подземный эльярский ангар.

И снова Джошуа ел эльярскую пищу в большой полутемной пещере, и снова по стенам светились сотканные из света скульптуры. Но в тот, прошлый, раз эльяры, как могли, праздновали возвращение Таена.

Впрочем, землянин не отличил бы их веселье от поминок.

Раз пять полусфера на столе перед Джошуа открывалась, он доставал тарелку и съедал содержимое. Джадера, который сидел напротив, был также поглощен едой.

Наконец Джошуа наелся и не взял очередную тарелку. То же сделал и Джадера. Некоторое время они сидели молча, как требует эльярский обычай.

– Я хотел спросить, – сказал Вольф. – Когда эльяр умирает достойно, как Таен, его… как сказать?.. душа совершает Переход?

– Вопрос интересный, – ответил Джадера. – Не знаю. Некоторые наши романтические собратья надеются, что и впрямь так.

– Ничего подобного, – произнес эльяр за соседним столом. – Никто из умерших в прежней галактике не объявился в этой. Мертвые мертвы.

Джошуа еле заметно улыбнулся. Он узнал Сериго. Старый инопланетянин потерял во время войны все потомство и с тех пор холил и лелеял свою ненависть к человечеству.

– Спасибо, Сериго, что почтил меня своим присутствием. В прошлый раз ты отказался есть рядом со мной.

– Я и сейчас не стал бы, – сказал Сериго. – Но нам предстоит вместе сражаться, а только червь проявляет враждебность к тому, с кем будет проливать кровь.

– Спасибо.

Сериго засопел. Вольф решил, что это должно означать «пожалуйста».

– Сериго напомнил мне одного адмирала, под чьим началом я служил, – сказал он. – Тот тоже больше сопел, чем говорил. Однако в сражениях ему не было равных.

– Сериго командовал Великим Кораблем, – сказал Джадера, переходя с эльярского на земной. – По-вашему – «линкором». Вы бы называли его адмирал. Он был одним из лучших наших военачальников.

– Нет, плохим, – проворчал Сериго. – Хороший убил бы больше людей.

– Сериго возглавит нашу атаку, – сказал Джадера.

– Отлично, – одобрил Вольф. – Тот, кто умеет ненавидеть, умеет обычно и воевать, лишь бы он не позволял звериной стороне брать над собой верх.

– Об этом не тревожься, – сказал Джадера. – Сериго – опытный воин и не поддастся тому, что вы называете эмоциями, – закончил Джадера на земном и переменил тему. – Многие из нас не видели Верховного Камня давно, а иные и никогда. Можно ли взглянуть?

– Ты не должен спрашивать разрешения, – ответил Джошуа. – Камень принадлежит вам.