История бастарда. Реквием по империи - Диана Удовиченко

Хотя мои воспоминания она мне все же отдала. А может, это было следствием концентрации внимания. "Я разгадал магическую схему Ридрига Первого, прочел орочьи таблицы, отыскал записи Астентума и открыл формулу всевластия", — вот слова Вериллия. Значит, не сам он придумал, а воспользовался чужими изысканиями.

Что мне это дает? Нужно попробовать повторить путь отца. Конечно, он шел по нему всю жизнь, а у меня времени в обрез. Но ведь, в отличие от Вериллия, я уже знаю, что нужно искать. Теперь бы еще догадаться, где…

Вам кажется, что я вел себя странно? Считаете, что разумнее было заняться подготовкой к войне с некромантами, вместо того чтобы шляться по городу, пугая толстых торговок и беседуя с Вселенной? Так я и занимался подготовкой. Успех моего замысла увеличил бы наши шансы на победу в десятки раз. А тех, кто руководил, командовал и распоряжался, в Красной роще хватало и без меня.

Дом Вериллия я уже осматривал и ничего там не нашел. До его кабинета в Доме Совета магов так и не добрался. Обязательно надо будет обыскать. Говорят, он защищен неповторимыми, уникальными заклятиями, но ведь волшебства в Виндоре нет. И все же, я решил в первую очередь наведаться в магический университет. Наверняка ведь и записи Астентума, и орочьи таблицы Вериллий спер оттуда. О богатстве университетского музея и библиотеки ходили легенды. Говорили, что ни один архивариус и библиотекарь не знает обо всех чудесах, что скрываются в многочисленных запасных комнатах. Рассказывали об удивительных артефактах и эпохальных трудах великих ученых, бесполезно пылившихся в дальних углах, до которых не дошли руки хранителей. Может, врали. Но определенно, в этих байках имелась толика истины. Ведь якоря Астентума неугомонный Грациус, да возродится он в Счастливое время, увел именно из университетского музея. Правда, после победы и прихода к власти Дарианны повстанцы бережно выкопали драгоценные артефакты и с извинениями вернули университету. Потом якоря использовались еще в сражении с эльфами.

Я отправился в Южный луч. Вокруг магического университета кипела работа: студенты под присмотром графа Ортекса выносили из здания колбы, реторты, какие-то замысловатые приборы, зеркала, хрустальные и стеклянные шары и прочие приспособления для волшебства. Все это хозяйство с великими предосторожностями обматывалось мягкой тканью, укладывалось в ящики и сгружалось на повозки.

— Вывозим в Красную рощу все, что может быть полезно, — пояснил мне бывший ректор, — здесь все равно не работает.

— А музей с библиотекой?

Граф страдальчески закатил глаза:

— Еще не трогали. Завтра приступим, наверное.

— Тоже вывезете?

— Не все. Только то, что пригодится для боевой магии. Остальное спустим в подземелья.

— Под университетом есть подземелья? — удивился я.

— Обижаете, коллега! — Рассмеялся Ортекс. — В любом приличном учебном заведении с традициями непременно имеются две вещи: подземелье и местный призрак.

Про призрак, конечно, было очень любопытно, но меня интересовало в первую очередь подземелье. О нем я и принялся расспрашивать.

— А что вас удивляет, коллега? Ведь и тайные лаборатории тоже расположены в подземелье, — сказал граф. — Но занимают только часть его среднего яруса. Само же подземелье — разветвленная система туннелей, огромных залов, комнат. Все это уходит вниз не меньше чем на майл. Впрочем, некоторые знатоки истории Виндора говорят о пяти майлах. Но так глубоко никто не спускался.

Да, вот это дела! О подземельях я как-то и не подумал! Что, если врата находятся где-то там? Если катакомбы хотя бы вполовину так велики, как их описывает Ортекс, можно бродить по ним веками и ничего не найти! Решив пока не думать о самом плохом и для начала проверить версии попроще, я спросил:

— Вы не станете возражать, если я зайду в музей и библиотеку?

— Помилуйте, герцог! Верховный маг здесь вы. Для вас университет всегда открыт.

Так, сначала в музей. Боюсь, посещение библиотеки затянется надолго.

Музей разместился в отдельном двухэтажном здании, стоящем поодаль от университета. Снаружи особнячок выглядел весьма симпатично: светло-бежевый, украшенный нарядной лепниной. Но зайдя внутрь, я подумал, что здешние служители то ли слишком трепетно относятся к пыли веков, то ли просто ленятся делать уборку. Пыль была везде: на полу, в складках тяжелых портьер, на шкафах и полках. Она покрывала окна и плотной завесой клубилась в солнечных лучах, едва пробивавшихся сквозь тусклые стекла. А зашаркавший ко мне из дальнего угла старичок-хранитель и вовсе выглядел ровесником музейных экспонатов.

Я двинулся из зала в зал, рассматривая выставленные в шкафах диковины. Хранитель, поняв, что я не нуждаюсь в помощи и не прошу разъяснений, облегченно чихнул и снова удалился в свой угол, где присел на продавленное кресло и задремал.

Зал бытовой магии порадовалт обилием своеобразных вещиц: сапогами из драконьей кожи, в которых не потеют ноги, заговоренными спицами для вытравливания плода (я мысленно содрогнулся), старинными связующими амулетами величиной с большое блюдо. В зале боевой магии были собраны древние паурониевые мечи и тяжеленные даже на вид доспехи, а также множество артефактов различного действия. Не встретив по дороге ни одного человека, я скептически хмыкнул: при желании отсюда можно утащить понравившийся артефакт вместе со шкафом — подслеповатый старик и ухом не поведет. Скорее всего, привык полагаться на оповещающие и охранные заклинания. Но ведь сейчас они не работают! Да если бы и работали — разве могли они стать серьезным препятствием таким мастерам, как покойные Грациус или Вериллий?

В зале истории народов Аматы я обнаружил первое подтверждение своим догадкам. Один из шкафов представлял собой большой стеклянный куб, табличка на котором гласила: "каменная плита из Диких степей, образец древнеорочьей письменности". Только вот вместо плоского камня, испещренного загадочными значками, под стеклом лежала обычная, серая с прожилками, мраморная плита. Я вернулся в первый зал и окликнул:

— Мастер хранитель!

Старик с кряхтением выбрался из кресла и побрел ко мне:

— Что вам угодно, ваше высокомагичество?

— Я хотел бы знать, куда делся настоящий образец орочьей письменности.

Хранитель виновато заморгал выцветшими голубыми глазами.

— Видите ли, ваше высокомагичество… их забрал ваш предшественник. А это мы положили, чтобы не смущать гостей музея.

— Так-таки и забрал? — удивился я.

— Да. Верховный маг имеет право выносить из музея любые экспонаты для изучения. У меня и расписка имеется. Одну секунду…