Огненная кровь - Михаил Горожанин

Марсель искоса посмотрел на оружие, стиснутое худенькими девичьими пальчиками, со вздохом протянул руку и мягко забрал автомат.

– Это заброшенный завод. Здесь никого нет, кроме нас. Это же инкубатор. Клод говорил, что они никогда не охраняются. Взрослые особи не могут находиться рядом с «утробами». Что-то с физиологией… Я не помню…

– Я помню. Всё. – Виржини, жутковато подсвеченная фонарем, обняла Марселя одной рукой и крепко поцеловала. Губы у нее были мягкими и теплыми. – Достаточно. Я уже почти не боюсь. Так что давай начнем, я хочу пройти этот тест. Вот, кажется, нужная дверь.

Освещая путь фонарями, юноша и девушка подошли к большим металлическим воротам.

Марсель передал Виржини оба ствола и, крепко схватившись двумя руками за массивную ручку, налег на нее всем телом.

В царившей тишине створка откатилась в сторону с таким грохотом, что Виржини вскинула руки к ушам, забыв о том, что сжимает рукоятки двух автоматов.

Наконец ужасный скрежет затих.

Забрав свой «Узи», Марсель вытянул его вперед, прижав к стволу другой рукой фонарь, и осторожно вступил в темный зал. Виржини шагнула следом, пробежалась лучом вокруг и судорожно вздохнула.

Весь гигантский машинный зал завода занимали «утробы». Толстые опорные жгуты, пульсируя, свисали с заржавленных рельсов, тянувшихся под потолком. Жгуты разветвлялись, плотной вязью опутывая огромные кожистые мешки, блестевшие влажной пленкой в свете фонарей, притянутые к полу липкими даже на вид блестящими нитями. Мешки покачивались. В кругах света от фонарей в их глубине мелькали маленькие гротескные тени.

Марсель присвистнул.

– Да их тут не меньше двадцати! А это…

– Четыре сотни зародышей… – закончила Виржини. – Милый, мне снова жутко. Давай побыстрее закончим и свалим отсюда!

– Да. Давай.

Они убрали «Узи» в поясные кобуры и скинули с плеч рюкзаки.

– Два бруска под каждой «утробой», – предупредил Марсель. – Чтобы наверняка.

– Хорошо. – Виржини окинула взглядом зал. – Они в два ряда расположены. Давай каждый свою сторону. Быстрее управимся.

– Больше не боишься? – улыбнулся он.

– Почти нет, – девушка несмело улыбнулась в ответ.

Она поцеловала его и шагнула к ближайшей «утробе». Присев на корточки, и стараясь не касаться мерзко пахнувших растяжек, Виржини подобралась поближе к основанию мешка. При ее приближении «утроба» пришла в движение, закачалась, словно пытаясь придвинуться. Подняв фонарь вверх, она вздрогнула и едва не закричала.

Мощный луч света пронзил «утробу». Прямо перед Виржини, на расстоянии вытянутой руки, сгрудилось с десяток грязно-желтых лиц. Лица принадлежали сильно деформированным головам, каждая из которых венчала скрюченное непропорциональное тельце. Тельца обладали тощими конечностями, которые непрерывно двигались в жидкости, заполнявшей пузырь, отчего уродцы создали непрерывно шевелящуюся живую стену, отделенную от Виржини тонкой на вид кожистой пленкой. Зародыши были еще слепы. Сквозь почти прозрачную в свете мощного фонаря «утробу» она видела слабый трепет прижатых к пленке сомкнутых век. Упираясь в стенку «утробы» изнутри, уродцы натягивали перепонку, выглядевшую так, словно она готова вот-вот лопнуть.

Виржини сглотнула. Стараясь не поднимать головы и помнить о том, что никто сейчас из «утроб» не может самостоятельно вылезти, она достала из рюкзака и прилепила на бетонный пол два брикета. Воткнув во взрывчатку детонаторы, она задом, на корточках, выбралась из-под отвратительного бурдюка.

Тем же образом она заминировала еще три «утробы». Обернувшись и посветив себе фонарем, Виржини увидела, что Марсель опередил ее на три кокона, а теперь сидит и прислушивается к чему-то, повернувшись к дальнему концу зала, противоположному тому, из которого они пришли. Почувствовав свет на лице, Марсель нетерпеливо махнул ей рукой, показывая, что надо выключить фонарь, и в тот же момент погасил свой.

Просидев пару минут в темноте, Виржини тоже услышала звук, к которому прислушивался ее парень – далекий, а потому тихий, приглушенный скрип бетонной крошки под тяжелой подошвой. Девушка достала «Узи» и медленно, стараясь не шуметь, перевела оружие в автоматический режим. По еле слышному щелчку она поняла, что Марсель сделал то же самое.

В дальнем конце зала пилой по нервам проскрипела дверь. Здесь есть еще один вход? На схеме, которую показывали на инструктаже, подвальный цех имел только одни ворота, те, через которые прошли они.

Марсель осторожно выглянул из-за основания «утробы». Ни черта не видно. ПНВ[13] они не захватили, обошлись фонарями. Он прислушался. Некто, ничуть не скрываясь, со стуком спустился по невидимой отсюда металлической лестнице и захрустел бетонным крошевом совсем недалеко. Остановился.

Юноша вдруг понял, что что-то изменилось. Он еще не догадался, что именно, но смутное беспокойство зашевелилось где-то в глубине души, заставив его оглядеться в темноте широко раскрытыми незрячими глазами. И тут до него дошло.

«Утробы» не двигались. Движение в них замерло. Словно зародыши почувствовали того, кто пришел, и замерли в страхе. Марсель сглотнул. Здесь никого не должно быть, кроме них! Клод на инструктаже говорил, что завод заброшен уже много лет, именно поэтому гоблины выбрали его местом для инкубатора. Откуда здесь посторонний? И знает ли он вообще, куда попал? Если это окажется невинный, какой-нибудь диггер, не пришлось бы его спасать и промывать потом память. Затем пришла мысль более здравая. Вряд ли невинный человек совершенно случайно забредет ночью в полуподвальные ангары заброшенного завода. Да еще без света.

В этот момент цех осветила ярко-голубая вспышка, заставившая привыкших уже к темноте Виржини и Марселя зажмуриться, невольно вскидывая руки к глазам. Вспышка метнулась в сторону, и в тот же момент одну из «утроб» целиком охватил бело-голубой огонь, осветив все огромное помещение. Пламя с гудением стало пожирать большой кожистый кокон.

Виржини показалось, что она слышит предсмертный писк десятков зародышей, и ей едва не стало плохо. С громкими щелчками начали лопаться опорные жилы, и, наконец, вся охваченная голубым пламенем туша «утробы» рухнула на пол, выбросив сноп синих искр и продолжая гореть. Девушка смотрела, как охваченная огнем пленка вздувается от судорожных движений агонизирующих зародышей, и зажала рот рукой, чтобы не закричать.

Снова полыхнуло, и в свете еще одного огненного шара, в который превратилась вторая «утроба», Марсель и Виржини увидели его.

Высокий худой мужчина в комбинезоне мотоциклиста и высоких ботинках шагнул к третьему кокону, вытягивая руки.