Острее змеиного зуба - Саймон Грин

Я долго сидел, наслаждаясь твердостью пола, остававшегося неподвижным, но потом заставил себя мучительно медленно подняться. Я не помню, когда еще чувствовал себя таким усталым. Я посмотрел на Коллектора, который нарезал круги вокруг своей кристаллической штуковины и громко ругался по мере того, как от нее отваливались куски. От ярости он прямо топал ногами, пиная упавшие на пол обломки.

— Вот дьявол! Мне никогда больше не заполучить еще одну такую! Не с теми дополнительными мерами безопасности, которые они установили после моего последнего визита… Было бы лучше, чтобы эта поездка того стоила, Генри!

Подошедший Уолер успокаивающе похлопал его по плечу. — Оставь стратегию мне, Марк. Ты же знаешь, я всегда был изощреннее. Тебе не понять. Что это, собственно, за штука?

— Ну, изначально это была четырехмерная лазалка для по-настоящему одаренных детей тридцатого века. Я приобрел ее, когда никто не видел, и адаптировал ее для межпространственных путешествий. Она не столь точна, как другие мои механизмы для путешествий во Времени, но по существу достаточно сверхестественна, чтобы проникнуть, застав Лилит врасплох. А теперь взгляните на нее! Лучше бы мне получить за это компенсацию, Генри.

— Я прослежу, чтобы тебя обеспечили запчастями, — бодро ответил Уокер. — А что с нами, Тэйлор?

— Мы чувствуем себя, как дерьмо, — сказал я, рухнув в ближайшее кресло. — Почему ты отправил этого жулика спасать меня?

— Потому что сам ты заведомо был не способен спасти себя, неблагодарный маленький засранец! — резко бросил Коллекционер. — Мы наблюдали, как ты общаешься с Лилит разговором через один из приборов дальновидения Мерлина с того самого момента, как он обнаружил, что ты вернулся, и чуть головы себе не сломали, как ты это сделал. И Генри послал меня вместо кавалерии. А если тебя интересует, как такой здравомыслящий человек, как я, присоединился к этому обреченному сопротивлению, — то настолько неохотно и совершенно вопреки собственной рассудительности, что могу отнести это исключительно к моральному шантажу.

— Я просто указал, что если Лилит поступит с Темной Стороной по своему усмотрению, здесь нечего будет коллекционировать, — сказал Уокер.

— Чертов вандал! — воскликнул Коллекционер. — Я не для того потратил лучшую часть своей жизни, собирая воедино самую большую коллекцию сокровищ и чудес этой или любой другой вселенной, чтобы Большая Белая Сука просто стерла все это в порошок. Женщинам никогда не оценить истинного смысла коллекционирования…

— Я знал, что ты придешь, если я попрошу, — сказал Уокер. — Для чего еще существуют старые друзья?

Коллекционер холодно посмотрела на него. — Вот этого не касайся, Генри. Мы не были друзьями более двадцати лет, и тебе это известно. Ты делал все возможное, чтобы арестовать меня, после того несчастного случая над куполом Собора Святого Павла. Черт, я не видел тебя во плоти со времени похорон Чарльза. — Он посмотрел на меня, потом снова на Уокера. Голос его смягчился, но только чуть-чуть. — Ты стал старше, Генри. Солиднее.

— А ты — толще.

Я предоставил их колючее воссоединение самому себе, заставил себя подняться со стула и, спотыкаясь, побрел к бару. Лилит вытянула из меня почти все силы. Алекс был на своем обычном месте за стойкой, а меня дожидалась и правда большая порция полынного бренди. Он вставил в стакан маленький зонтик, исключительно потому, что знал о моей ненависти к ним. Он не хотел, чтобы я подумал, что он становится мягким. Я выбросил зонтик, сделал большой глоток и благодарно кивнул ему. Он кивнул в ответ. Мы оба никогда не любили выставлять свои чувства напоказ.

— Кто-нибудь из моих людей вернулся? — наконец спросил я.

— Только я, — сказал голос Сьюзи Стрелок.

Я развернулся, она была там. Сьюзи Дробовик, в своем черном кожаном наряде, разорванном и порезанном почти на куски и пропитанном засохшей кровью. Ее патронташами были пусты, а на поясе не осталось ни одной гранаты. Даже ее обрез пропал из чехла на спине. Она наполовину села, наполовину рухнула на табурет перед стойкой рядом со мной, а Алекс поставил перед ней бутылку джина. Я слишком устал для чего-то большего, чем улыбнуться ей, чтобы показать, как я рад снова увидеть ее живой, и она кивнула мне в ответ.

— Ты бы видел, в каком она была состоянии, когда вернулась без тебя, — сказал Алекс. — Потребовалось три моих лучших восстанавливающих заклинания, чтобы снова собрать ее вместе. Я вставил их в твой счет, Тэйлор. Хотя, учитывая, как идут дела, наверное, ты должен рассчитаться сейчас, пока еще есть время.

— Я сломала свой дробовик, — сказала Сьюзи, игнорируя Алекса с легкостью, показывающей долгую практику. — Пришлось использовать его как дубинку, когда кончились патроны. И я оставила свой лучший стилет в глазу какого-то ублюдка. Все мое оружие пропало. Я чувствую себя голой.

— Как тебе удалось вернуться, сквозь все эти толпы? — спросил я.

— С помощью разнообразных тупых предметов ицелой уймы плохого настроения, — ответила Сьюзи.

— Видела остальных?

— Нет, — сказала Сьюзи, уставившись на свою бутылку джина и не прикасаясь к ней. — Но Мертвец был мертв с самого начала, а Эдди Бритва — бог. В конце концов, я не удивлюсь, увидев, как они оба снова притащатся сюда.

— Но не Томми Забвение, — проговорил я.

— Нет. Его брат Ларри пошел искать его, как только он услышал, что случилось. С тех пор никто о нем ничего не слышал.

— Жюльен Адвент тоже ушел, — сказал Алекс. — Предположительно, собирает оставшихся людей Уокера в армию для последней отчаянной атаки на силы Лилит.

— Нет! — Я выбежал из бара, чтобы встретиться с Уокером. Он намеренно не обращал на меня внимания, продолжая разговаривать с Коллекционером, тогда я схватил его за плечо и развернул лицом к себе. Не знаю, кто из нас был удивлен сильнее. Давно уже никто не осмеливался так обращаться с Уокером. — Нельзя устраивать сражение армии Лилит и твоей армии, — я вложил в свои слова всю силу, которую только мог. — Так ты уничтожишь Темную Сторону. Никто не победит. Я видел это.

— Ты уверен в этом? — спросил Уокер.

— О да. Я разговаривал с людьми в будущем, людьми, которые это пережили. Это были единственные оставшиеся в живых. Ты узнаешь ряд имен, если я назову их, но поверь, Уокер, на самом деле ты не хотел бы этого знать. Поверь, армия здесь не поможет.

— Тогда что ты предлагаешь? — сказал Уокер, и, клянусь, его голос звучал так же спокойно, вежливо и цивилизованно, как и всегда, словно я только что не разбил вдребезги его последнюю надежду. — Что еще, кроме сражения, мы можем предпринять?