Время милосердия - Джон Гришэм

перестать думать об этом. Фактически ты – семейный адвокат. Как бы выглядело использование своего положения, чтобы заполучить ребенка? Как бы отреагировали в городе?

– Это меня волнует меньше всего.

– Какие отношения были бы у ребенка с Кирой и с Джози, если бы были вообще? А тут еще Коферы. Уверена, они пришли бы в ужас, узнав, что от Стюарта остался внук. Сомневаюсь, что им захочется поддерживать с ним какую-то связь, хотя кто знает… Вот сколько я нашла проблем и причин для отказа. Но все равно не могу перестать думать об этом ребенке. Кто-то, неведомая пара невесть где, вдруг будет осчастливлена телефонным звонком. Они примчатся в больницу и уедут с малышом. Это станет их малыш. Почему не наш, Джейк? Мы годимся для данной роли ничуть не меньше других.

С заднего сиденья донесся милый детский голосок:

– Никому не надо остановиться и сходить в туалет?

– Это нужно всем! – воскликнул Джейк и стал искать указатель на съезд.

Они брели по пляжу на закате, по колено в воде. Ханна, идя между бабушкой и дедушкой, плескалась и без умолку тараторила. Джейк и Карла, отпустив их вперед, тоже шли рука об руку и наслаждались тем, как их дочь купается в любви. Карле хотелось поговорить, но Джейк не был готов к обсуждению темы.

– У меня родилась идея, – сообщила она.

– Уверен, ты готова ею поделиться.

– Дрю сидит за решеткой и с каждым днем все больше отстает по программе. С конца марта у него нет учителей. По словам Джози, он уже отстает от сверстников на два года.

– Как минимум.

– Ты можешь устроить так, чтобы я ходила к нему в тюрьму два-три раза в неделю как репетитор?

– У тебя есть на это время?

– Сейчас лето, Джейк, и вообще, время всегда найдется. Можем попросить твою мать посидеть с Ханной, она никогда не отказывается, или подыскать приходящую няню.

– Зачем приходящую, если есть я? Моя практика иссякает, у меня все больше свободного времени.

– Я серьезно. Я могу брать учебники из школы, составить для него подобие учебной плана.

– Без согласия шерифа не обойтись, а он в последнее время не очень охотно сотрудничает. Наверное, пришлось бы обратиться к судье Нузу.

– Как насчет безопасности? Я еще не бывала в следственном изоляторе.

– Везучая! Не скажу, что мне очень нравится эта идея. Ты окажешься рядом с неприятными субъектами и с копами, которые больше не ходят в моих лучших друзьях. Оззи придется позаботиться о мерах предосторожности. Он может упереться.

– Ты с ним поговоришь?

– Обязательно, раз ты этого хочешь.

– Нельзя, чтобы мальчик покидал тюрьму хотя бы на пару часов в неделю и встречался со мной в другом месте?

– Нет.

Ханна и бабушка с дедушкой развернулись и шли навстречу.

– Как насчет бокала вина, пока я буду готовить ужин? – предложила миссис Маккаллоф.

– Отличная идея! – воскликнул Джейк. – Мы целый день ели в машине и соскучились по домашней еде.

26

После пяти дней гуляния по пляжу, плавания, чтения, пробуждений поздним утром и дневного сна, а также разгромов в шахматных партиях с мистером Маккаллофом Джейку захотелось перемен. Ранним утром 31 мая он обнял Карлу, попрощался с ее родителями и радостно укатил, чтобы провести следующие пять часов в блаженном одиночестве.

Офис Фонда защиты интересов подростков располагался на М-стрит неподалеку от площади Фаррагута в центре Вашингтона. Это был серый кирпичный куб в стиле 1970-х годов, на всех пяти этажах которого явно не хватало окон. На стенде в вестибюле были перечислены десятки ассоциаций, некоммерческих организаций, коалиций, федераций, братств и так далее – от «Американских производителей изюма» до «Сельских почтальонов-инвалидов».

Джейк поднялся в лифте на четвертый этаж и нашел нужную дверь. За ней находилась тесная приемная. Маленький опрятный джентльмен лет семидесяти поприветствовал его из-за аккуратно убранного стола радушной улыбкой.

– Вы, наверное, мистер Брайгенс из Миссисипи?

– Да. – Джейк протянул ему руку.

– Я Розуэлл, за главного здесь. – Мужчина встал. На нем была накрахмаленная до хруста белая рубашка и маленькая красная бабочка. – Рад знакомству. – Они пожали друг другу руки.

Джейк был в брюках защитного цвета, рубашке с воротником на пуговицах, без галстука, в мокасинах на босу ногу.

– Я тоже рад.

– Вы ехали с юга, вдоль океана?

– Да. – Джейк огляделся. На стенах приемной висели портреты молодых людей в рамках: одни были в белых тюремных робах, другие – в комбинезонах окружных тюрем, кто-то смотрел сквозь решетку, на ком-то были наручники.

– Добро пожаловать! – снова улыбнулся Розуэлл. – Это чудесно, что вы у нас. Я читал ваши материалы. Либби хочет, чтобы мы прочитали все. – Он ткнул пальцем в дверь. – Она вас ждет.

Джейк вышел за ним в коридор. Розуэлл открыл соседнюю дверь.

– Либби, к нам пожаловал мистер Брайгенс. Познакомьтесь, мистер Брайгенс, Либби Провайн – истинный босс.

Миссис Провайн встала из-за стола и поздоровалась с Джейком за руку.

– Очень рада, мистер Брайгенс. Не возражаете, если я буду называть вас Джейком? У нас тут все просто. – Она говорила с шотландским акцентом. В их первый телефонный разговор Джейк с трудом понимал ее.

– Конечно. Приятно познакомиться.

Розуэлл исчез. Либби указала на столик в углу.

– Я подумала, что вы будете не прочь пообедать.

На столе лежали два толстых сэндвича на бумажных тарелках, тут же стояли бутылки с водой.

– Угощайтесь. – Они сели за столик. – Как доехали? – поинтересовалась она.

– Без приключений. Рад был удрать с пляжа и отдохнуть от тестя и тещи.

Либби Провайн было лет пятьдесят, и ее кудрявые рыжие волосы уже начали седеть, а дизайнерская бижутерия добавляла ей привлекательности. Джейк успел выяснить, что двадцать лет назад, вскоре после окончания Джорджтаунского университета, она основала некоммерческую организацию. У нее работали на постоянной основе четыре адвоката и их ассистенты. Задачей Фонда было помогать защите подростков, отданных под суд за серьезные преступления, в частности на этапе вынесения приговора после предъявления обвинения.

Несколько минут ушло на легкую беседу, во время которой сэндвичи оставались нетронутыми, хотя Джейк и проголодался.

– Вы полагаете, штат обвинит вашего подзащитного в тяжком убийстве? – спросила Либби.

– Уверен в этом. Через две недели начнутся слушания, но я не надеюсь на победу. Штат закусил удила.

– Даже несмотря на то что Кофер не был при исполнении?

– В том-то и дело. Как вы знаете, два года назад норма закона поменялась, и новой трудно пренебречь.

– Да. Бесполезное изменение закона. Как это называется? «Акт о совершенствовании смертной казни»? Можно подумать, что камеры смертников пустуют. Глупость.

Она все знала. Джейк дважды говорил с ней по телефону и отправил ей материал на 40 страницах, сверстанный им и Порсией. Он пообщался еще с двумя адвокатами, из Джорджии и из Техаса, положившимися на процессе на ее ФЗИП и не прогадавшими.

– Только в Миссисипи и в Техасе возможно вынесение смертного приговора за убийство стража правопорядка, независимо от того, находился ли он при исполнении. Это