Слой Ноль - Евгений Прошкин

На конфорке зашипел убежавший кофе, и Мухин запоздало рванулся к плите.

— Черная Змейка?.. — спросил он, отирая донышко турки. — А что, звучит!

— Только у меня просьба. Подбери для нее другое название, тебе же не трудно. Не хочу я, чтоб это волшебное место в связи с какими-то шпионами упоминалось. Дорого оно мне очень, а если там твой персонаж появится... пусть это и вымысел... все равно,

— Жалко, конечно, но ладно уж. Я ведь не журналюга, не борзописец. Святое не трогаю. Будет она у меня... Соловьиная Могилка. Устраивает?

— Не знаю... — с сомнением ответил Корзун. — Могилка?.. Не слышал я таких рек. Да и насчет соловьев... Живут они в Сибири?

— Это мелочи, — сказал Виктор. — Ну что ж... Жена с тещей в комнате истомились. Даже в туалет выйти не решаются.

— И у меня застенчивые...

— Небось ждут тебя, волнуются?

— Да нет. Не ждут.

Намеков Корзун не понимал напрочь, и для Мухина это было неожиданно. Совсем уж в открытую выгонять его не хотелось, но и терпеть чужого человека в своей квартире — тоже.

— Так кофеек-то... — напомнил гость, указывая на турку.

Виктор обнаружил, что все еще держит ее в руке, и с неохотой налил Корзуну вторую чашку.

— Как книгу-то нашу назовем? — спросил тот, причмокивая.

— "Нашу"?.. — оторопел Мухин, но, чтобы не затягивать разговор, возражать не стал. — Это меня не касается. В каждом издательстве специальный человек сидит, он названия и сочиняет.

— То есть как?

— А так. Берет всякие фразы с потолка и в столбик записывает. Потом выбирает самые удачные. Между прочим, он больше всех получает.

— Вот работенка! А я, дурак, двадцать один год учился...

— И на кого выучился? — осведомился Виктор, отмечая, что остывший кофе пьется гораздо быстрее.

— На физика, — неохотно ответил Корзун. — В мое время бум был. Выходит, лирики нас все-таки победили... Ох, загостился я у тебя! Мне же еще резину тащить. Сейчас принесу.

— Сиди, сиди! — воскликнул Мухин. — Физик, значит?..

— Кандидат. Докторская в столе лежит, еще четыре года назад готова была. Нужна она кому?..

— А тема?

— Тема диссертации? Все равно не поймешь. Извини, конечно, но к ботанике это никакого отношения не имеет.

— А к чему имеет? — настойчиво спросил Виктор.

— Ну-у... тебе правда интересно? Я не могу. Извини

— Засекреченный?

— Секреты мои давно скисли и перебродили... но подписку я давал бессрочную.

— Что ж ты, такой специалист, а колесами торгуешь?

—А какой я специалист?.. Чтобы оформить допуск, Эйнштейном быть не обязательно. Вон мой бывший эмэнэс, и тот за бугор выехать не может. Под Москвой виллу отгрохал — за пять километров видно, а во вшивую Турцию не выпускают. А уж он-то са-авсем никакой не специалист. В буфет мне за булочками бегал...

— Матвей, мне твои тайны без надобности. Мне консультация нужна.

— Я уж вроде проконсультировал...

— Да нет, я не об этом! — Виктор вскочил и, чуть не ударившись больной рукой об угол, заглянул в тещину комнату. — Дамы! На улицу! Марш!

Захлопнув дверь, он вернулся на кухню и, лихорадочно соображая, сделал по ней несколько шагов в разные стороны.

— Так... — вымолвил он. — Тебе нужны деньги.

Корзун даже не стал отвечать, лишь затейливо помахал в воздухе ладонями: мол, кому они не нужны?

— Десять тысяч, — сказал Мухин. — Нет, пятнадцать.

— За одну консультацию? — прищурился Корзун.

— Она может занять некоторое время... Возможно, придется кое-куда выехать. Не за границу, а... в общем, с этим проблем не будет. Но больше месяца ты не потратишь. Либо за месяц успеем, либо никогда.

Корзун погладил стол, словно искал на ощупь крошки.

— Пятнадцать тысяч... За месяц, да еще с командировками... — произнес он без всякого энтузиазма. — На колесах столько не всегда получается... а иногда и больше выходит. Зато никаких командировок.

— На колесах? Больше?! — не поверил Виктор. — Матвей Степаныч, родной! Я ж тебе не про рубли толкую!

— Пятнадцать тысяч долларов?! Никак родину продать предлагаешь... — грустно пошутил Корзун. — Мои советы столько не стоят. А людей убивать я не умею.

— И я не умею... — сказал Мухин, снимая трубку. Он быстро набрал номер и, дождавшись ответа, крикнул: — Борис?! Боря, это ты?.. Очень хорошо. Подъехать сможешь? У меня физик появился... Какой-какой! Самый что ни на есть физический... Нет, я ему объяснить не в состоянии, я же сам ничего в этом не смыслю... И ты?.. Значит, вместе будем на пальцах вертеть... Что?.. Людмила тоже здесь? Нет, с Людой ко мне не надо... Да при чем тут жена?! Что-то я в ней последнее время разочаровываться начал... Блин, да не в жене, а в Люде! В жене-то я... Ладно, это потом. Боря, постарайся!.. Ничего, мигалку включишь.

Виктор со звоном опустил трубку и заметил, что супруга топчется в прихожей.

— Что? — резко бросил он. — Денег дать?

— Ты с кем это разговаривал, Витюша? — спросила Настя. — И что там у тебя за Люда? Тоже «фея из бара»?

— Почему «тоже»?

— Странный ты стал, Витюша. Еще до этих денег безумных... Чужой стал какой-то.

— Два часа потерпи. Через два часа все утрясется.

Настя, ничего не поняв, пошла догонять Светлану Николаевну.

— Ну, и я пойду, — сказал Корзун, поднимаясь.

— Как это?.. Пятнадцать тысяч!

— Нет. — Он неуютно поежился. — Ни к чему мне эти неприятности...

— Что, много слишком? Надо было не пятнадцать предлагать, а две.

— Надо... — сказал Корзун. — А пятнадцать... Они с неба не падают. Тише едешь, Витя...

— Позже приедешь, — закончил Мухин. — Хорошо, договорились: две тысячи. Чтоб тебе еще спокойней было — полторы.

— Не паясничай. Я отказываюсь.

— Да от чего ты отказываешься-то?! — крикнул Му-хин.

— С тобой — от всего.

— У меня они тоже с неба не сыплются, деньги, — быстро проговорил Виктор. — Видишь, какая квартирка... и вообще. Просто дело, в котором ты должен помочь, настолько важное, что...

— Дальше не надо! — перебил Корзун. — Я одну подписку уже дал по молодости, хватит с меня. А насчет «должен» — это ты зря. В настоящий момент я тебе должен только двести пятьдесят долларов. Или комплект резины. Как тебе угодно. — Он остановился у двери и достал деньги. — Ну, что выбираешь?

— Колеса, — ответив Мухин.

— Как скажешь. Не закрывай, сейчас принесу.

— Ага... — буркнул Виктор и, как только Корзун зашел в лифт, кинулся на кухню.

Подвинув табуретку к холодильнику, он дотянулся до вентиляции и вытащил из пластмассовой решетки два незакрученных шурупа. В глубине, на узком бетонном карнизе, он нащупал завернутую в тряпку «беретту». Опухоль на правой руке почти спала, но Мухин сомневался, что больной сустав справится с отдачей. Держать ствол в левой было непривычно, однако он надеялся, что стрелять все же не придется.