Анастас Микоян - Андрей Викторович Рубанов

Первым в строй встал первенец, Степан. Зачислен в Качинскую Краснознаменную военную авиационную школу им. А. Ф. Мясникова в 1940 году, вместе с Тимуром Фрунзе. Школа находилась в Крыму близ Севастополя. Четверо их было: Вася Сталин, Тимур Фрунзе и двое старших Микоянов, Степан и Володя. Младшие Микояны — Алексей, Вано и Серго — в эту компанию не входили, у них была своя, не менее дружная; эти младшие потом ещё наворотят дел, но сейчас, в конце 1930-х, они ещё подростки.

В копанию Микоянов входили девочки: Вета (Виктория) Гамарник, дочь Яна Гамарника (они были соседями по даче) и Амайя Ибаррури, дочь Долорес и сестра Рубена. Потом Амайя вышла замуж за Артёма Сергеева — приёмного сына Сталина. А вот судьба Веты Гамарник была ужасна. Отец застрелился в мае 1937-го, мать — Блюму Авербух — арестовали и расстреляли в 1941-м, девочку отправили в детдом, далее в лагерь и ссылку, а в 1949-м снова арестовали и сослали; она вернулась в Москву только в 1954-м, Анастас Микоян добился её реабилитации.

Братья Микоян — сыновья народного комиссара — разумеется, принадлежали к элите советского общества и росли в благополучии, но безо всякой роскоши. За этим строго следила мать. Многочисленные историки и биографы, от Роя Медведева до Шейлы Фицпатрик, отмечают, что Ашхен Лазаревна отличалась от прочих кремлёвских жён скромностью и воздержанностью. Отец пропадал на работе, и тем более не позволял себе лишнего.

Микояны жили в Кремле, в здании бывшего Кавалерского корпуса. На лето семья перебиралась за город, в бывшее поместье Зубалова. Учились все в одной школе: № 32, Московская опытно-показательная школа-коммуна им. П. Н. Лепешинского, во 2-м Обыденском переулке. Школа считалась одновременно и кремлёвской, и образцовой, и экспериментальной. Интересные воспоминания об этой школе оставил, например, Сергей Капица, сын нобелевского лауреата, физика Петра Капицы. В школе этой учились сотни детей иностранцев, главным образом антифашистов, бежавших из Германии, дети венгерских, польских, испанских коммунистов.

Из Кремля в школу мальчишки Микояны обычно шли пешком, в сопровождении домработницы. Иногда их отвозили на машине, но высаживали где-нибудь за углом, в избежание лишних пересудов.

Школа-школой. Но главной игровой площадкой сыновей Микояна стали кремлёвские гаражи (их было два), возглавляемые личным шофёром Сталина Павлом Удаловым. Десятки самых мощных и надёжных машин обслуживали кремлёвское хозяйство, были «Роллс-ройсы», но в основном американские «Линкольны», «Паккарды», «Кадиллаки» и «Бьюики». Охрана Сталина ездила на «Фордах». С 1937 года Сталина возили на бронированном «Паккарде» с пуленепробиваемыми стёклами толщиной 8 сантиметров, причём стёкла могли опускаться и подниматься посредством гидравлического привода: сначала открутить барашек, потом нажимать рычажок. Можно представить, как мальчишки Микояны исследуют машину Сталина, крутят руль машины Сталина, сидят на месте Сталина, давят на рычажки, хранящие следы пальцев Сталина.

Серго Берия в своей книге утверждает, что бронированных «Паккардов» было несколько: для каждого из членов Политбюро. Сам Лаврентий Берия предпочитал ездить на обычной машине, но, правда, за первой обязательно следовала вторая, с телохранителями. Сам Серго между тем учился в той же школе, а после учёбы пропадал в том же гараже — был влюблён в технику, сам ремонтировал автомобили. Но в компанию Микоянов не попал: те парни дружили с детства, а Серго оказался в кругу кремлёвских детей только в 1938 году, уже 14-летним.

Старшие Микояны рано научились водить машину. В 1939 году СССР закупил партию автомобилей «Опель-Кадет», их продавали по специальной льготной цене Героям Советского Союза. Несколько «Опелей» оказались в кремлёвских гаражах, и сыновьям вождей разрешили ими пользоваться; это был, конечно полный восторг.

Сам Сталин водить машину не умел и вообще был равнодушен к автомобилям, не понимал автомобилей. Самолёты очень любил, а автомобили — нет. Потом это дорого обошлось советским людям, и сказывается до сих пор. Эта тайна до сих пор не разгадана до конца. Почему Сталин, обладая внушительными, для государственного деятеля, познаниями в чёрной и цветной металлургии, в станкостроении, в производстве танков и артиллерии, искренне влюблённый в авиацию, — при этом практически игнорировал автопром? Принято считать, что Сталин не хотел, чтобы советские граждане массово использовали личные автомобили; считал это излишеством. Но ведь помимо легковых авто, используемых в личных целях, стране были нужны грузовики, самосвалы, автобусы, шасси для строительной техники, наконец, артиллерийские тягачи.

Возможно, Сталин считал, что талантливых инженеров в стране недостаточно, и лучшие из них должны создавать истребители и бомбардировщики, а не автомобили? Так или иначе, все недостатки современного российского автопрома, не способного до сих пор выдержать конкуренцию с западным и азиатским автопромом, имеют корни во временах Сталина.

Когда начнётся война — Анастас Микоян будет вынужден ликвидировать упущения Сталина; до этого момента мы ещё дойдём.

Старшие Микояны, Степан и Владимир, подросли и с июня 1936-го стали заниматься верховой ездой в конноспортивной школе Осоавиахима. Отец, Анастас Иванович, обращался с лошадью превосходно, не хуже, чем Ворошилов и Будённый. С середины 1920-х Микоян ездил верхом для общей тренировки. Летом на дачу Микояна привозили лошадей из манежа Министерства обороны и приставляли к ним конюха. Старшие сыновья постарались превзойти отца. В том же 1936 году оба даже участвовали в спортивных скачках на Московском ипподроме. Опять же, во избежание сплетен и пересудов, оба выступили под вымышленными фамилиями: «Степанов» и «Владимиров». На ипподроме, между прочим, работал и тотализатор.

Берия тоже занимался верховой ездой, вместе с женой, Ниной Гегечкори. Известно, что и Каганович умел и любил сидеть в седле. А вот Сталин верхом не ездил; существует апокриф, что в 1945 году он решил лично принять парад Победы, выехать на белом коне, но когда вождь сел в седло — конь его сбросил. В итоге на белом коне выехал Жуков.

Однако и лошади, и автомобили не шли ни в какое сравнение с самолётами. Стены комнат сыновей Микояна были увешаны вырезанными из газет портретами лётчиков-героев.

Это был отдельный мир, отдельный пузырь реальности, военная субкультура. Родители не только не возражали, но поощряли увлечения сыновей. Сталин отправил старшего сына Якова в Артиллерийскую академию РККА. Туда же, в артиллерию, отправился служить приёмный сын вождя Артём Сергеев. Рубен, старший сын Долорес Ибаррури, с 15 лет жил в Москве, прошёл всю войну в Испании, вернулся в СССР, в 1941 году снова ушёл воевать. Приёмный сын Лазаря Кагановича — Юрий — окончил лётное училище. Серго, сын Лаврентия Берия, с первых дней войны — радист разведгруппы; в разведшколу пошёл с 16 лет. Леонид Хрущёв, старший сын Никиты Хрущёва, в 1937 году уже летал, а в советско-финскую кампанию служил командиром экипажа бомбардировщика и выполнил десятки боевых заданий. Лев Булганин, сын члена ЦК Николая Булганина, — воевал в истребительной авиации. Владимир Андреев, сын члена Политбюро Андрея Андреева, — воевал в дальней авиации, совершил более 150 боевых вылетов. Владимир Ярославский и Фрунзе Ярославский — сыновья члена ЦК Емельяна Ярославского — военные лётчики. Пётр Ворошилов, приёмный сын