Балин. Сын Фундина. Государь Мории - Елизавета Огнелис

Барад Дура. — Если бы не этот безумный оборотень, Бьерн, который перебил посланные тебе войска прямо в Мордоре, у меня под носом, то Мория была бы уже наша. Но это ничего не меняет. Мы потеряли слишком много времени. Гномы совершили невозможное. Государство уже существует. Любой, пришедший на смену Балину, с легкостью продолжит начатое им дело. Безумный гном стронул лед, пробил плотину. А тут еще смотрящий глазами Астальдо… Неужели так трудно понять, что только Унголианта и ее потомки способны противостоять Тулкасу?

Говорящий быстро опомнился, поняв, что объясняет самому себе. Досадно, но придется еще немного усовершенствовать заклинание. На это потребуется не меньше месяца, да еще и Уругу после этого будет неспособен сделать и шаг без подсказки свыше.

Как причудливо замыкается круг! Победившая Валар и даже самого Тулкаса, но, спасаясь от гнева Огненных бичей, Унголианта отгородилась от мира глубоко в горах, создала множество препон на пути ищущих ее. Мириады лет она страдала, пожирая саму себя, растворяясь и наполняя окружающие камни дивными и странными вещами. Столетья она и гномы жили рядом, питаясь друг от друга. Но когда карлики забрались слишком глубоко и обнаружили ее на дне Мории, ей же самой созданной, то Бесцветье приобрело форму, стало армией чудищ. Сил у твари оставалось мало, но гномы все равно проиграли и были изгнаны. А Уругу, спасающийся от гнева Валар, нашел прибежище во враждебных всему объятьях одного из ее порождений. И вот теперь снова Тулкас вмешивается в дела живущих. И снова его победит Бесцветье. Круг замкнется.

«Надо поднять порождений Унголианты со дна Мории, — подумал Саурон. — И ты снова поможешь мне, Уругу. Но прежде займемся колдовством».

— Многое в этом мире несовершенно. Но я знаю причины хаоса и беспорядка на этой земле. У нас нет уважения к силе и мудрости. Эру дал эльфам силу, но не позаботился об их разуме. Эти существа, что считают себя потомками Создателя, только и делают, что поют свои песни, которые, кроме них самих, никто и слушать не хочет. Когда же кто-то пытается их занять делом, покорить, то они начинают сопротивляться. В них слишком много свободомыслия, они похожи в этом отношении на быков, которые, переполненные силой, тщатся сбросить ярмо с шеи и бесполезно расходуют силу, вместо того, чтобы пахать.

Я познал мир эльфов, и не нашел в нем ничего, кроме бесполезности. Немало я приложил сил, чтобы стереть с лица земли этот ненавистный народ. И я с радостью вижу, что усилия мои не пропали втуне. Эльфы исчезают, они не могут удержаться в этом мире. С радостью я смотрел, как их истребляют гномы. Но даже с моей помощью пройдет не одна тысяча лет, прежде чем последний из остроухих уйдет в чертоги к Мандосу.

Я задумался о создании силы, которая могла бы противостоять все возрастающей бессмыслице, воцарившей в мире вместе с эльфами, творящейся после ухода нашего хозяина. Я стал ходить и смотреть. Все видеть и все слышать, все знать и желать недостижимого — таков был мой удел в землях Нуменора. И я понял, в чем наше заблуждение. Мы всегда старались идти на компромисс, соглашение, а то и на попятную. Мелькор сделал ошибку, пытаясь приручить перворожденных. Это невозможно. Единственный выход — в их уничтожении. И мы будем убивать не только эльфов. Все, кто поднимет голову, кто усомнится в нашей силе и правоте, будут уничтожены. Мы сметем с лица земли всех: гномов, эльфов, людей, что посмеют не просто сопротивляться, но даже думать об этом. Мы заселим земли нашими подданными: людьми и орками, что не задают глупых вопросов и подчиняются беспрекословно. Мы станем править миром.

Я не могу вести эту борьбу в одиночку. Мне нужны слуги в станах врагов. Для этого я создал источники власти и порядка — кольца, отдельные для людей, гномов и эльфов. Их владельцы, влекомые заемной силой — моей силой! — становились моими союзниками и рабами. Я наделил кусочки презренного металла чудовищной силой, неподвластной даже самой твердой воле. Я должен был собрать в своих чертогах всех, кто владел кольцами. Естественно, их владельцами должны были стать непростые умы. Кое-кто наивно полагает, что в эльфийских кольцах нет моей силы, что носящие их способны повелевать моими дивными творениями.

Но я не отдаю свои сокровища просто так. В мире нет существа, способного противостоять мне.

Я смотрел на людей, на эльфов, а между тем опасность пришла с другой стороны. Узловатые, короткие пальцы гномов смогли изменить, извратить мощь моих колец. Я знал, что они способны создавать доспехи, неподвластные железу, магии, даже огню драконов. Но я не думал, что они зайдут так далеко. Они даже стали использовать мои шедевры, чтобы сверлить свои пещеры — ведь кольца умеют разрушать! Я перестал ощущать в этих кольцах свою власть, меж тем как могущество гномов возросло многократно! Они в своей гордыне изменили мои сокровища, и преуспели в этом, даже слишком. Некоторые из этих колец можно было сравнить с Единым. Вот почему столько времени и трудов я потратил, чтобы вернуть гномьи кольца себе. Это оказалось не так просто, ведь цари подгорного народа стали неуязвимы. Эльфы не раз испробовали на своей шкуре силу колец, хотя и не догадывались об этом. Но досталось и мне. В бессмысленной борьбе я потерял немало верных слуг, самых преданных, самых сильных. И каков же итог? Три кольца! Вот они, у меня. Четыре уничтожены драконами. И одновременно эти четыре погубили всех драконов, до единого. Племя Глаурунга уничтожено, и я стал невольным их палачом. Последний из Огнедышащих, Смог, сумел справится с заданием, но тоже погиб. Правда, потом я забрал у своего слуги, Азга, сразу два кольца гномов. Это еще раз доказывает, насколько был прозорлив наш хозяин, создавая орков. Неужели гномы отдали бы мне то, что я сам же и сотворил? Или эльфы? Нет, они порочны. Эру и Ауле даже не позаботились о том, чтобы их создания подчинялись высшим силам. И я не могу ничего с этим поделать.

Истребление, полное истребление. Только орки, умеющие и любящие подчинятся настоящей силе, должны населять эту землю. Скоро, очень скоро я начну великую войну. Я не желаю больше уговаривать, брать в плен, подчинять. Только смерть станет мерилом всему. Все, кто не признают меня, умрут. Но мне нужна мощь колец. Их владыки, соединясь со мной в помыслах и мечтах, станут непобедимы и неуязвимы. Но они должны подчинятся мне, а это возможно только через Единое. Вот поэтому