Клинок предательства (СИ) - Фабер Ник

Колье Игни. Артефакт, похищенный в Италии два с половиной года назад. До сегодняшнего дня, считалось, что оно осело у кого-то в частной коллекции. Сейчас, эта теория нашла подтверждение. Колье принёс один из слуг самого Хазани. Пирс пару раз слышал о том, что расследования похищения этого предмета зашло в тупик, но не предполагал, что инкрустированное переливающимися ярко-красными камнями украшение, будет вот так вот запросто лежать перед ним на декоративной подушке.

В очередной раз Брэй подумал о том, насколько чище и приятнее стал бы мир, если бы ему позволили просто выполнить свою работу. Без преговоров, глупых дипломатических экивоков и необходимости быть «тактичным». От скольких проблем можно было бы избавиться, если бы Ричард Штросс спустил с поводка своего бойцового пса?

От многих, — решил он.

Ненадолго, но всё же. На взгляд Пирса это того стоило. Смог бы он сейчас вырезать всех здесь присутствующих? Брэй начал ради банального интереса прикидывать в голове примерный вариант действий, лениво наблюдая за проходящим аукционом. Скольких он успеет убить прежде, чем они задавят его числом?

Многих — сделал очередной вывод Пирс, отпив из своего бокала с шампанским, которые разносили между гостями слуги Хазани.

Купившая колье статная и высокая женщина, отметила свою победу поднятым бокалом и глотком шампанского. Её оппонент в прошедших торгах, низенький китаец, лишь скривился в ответ и отвернулся, не способный принять поражение.

Хазани, вопреки ожиданиям самого Пирса, на аукционе практически не появлялся. Лишь поприветствовал всех в самом начале и ушёл, предоставив распорядителю аукциона вести мероприятия дальше. Брэй успел заметить, как перед исчезновением хозяина дворца, к нему торопливо подошёл один из слуг и что-то произнёс, после чего Озаракх стремительно скрылся из вида.

За пятнадцать минут с молотка ушли ещё два предмета, к которым у Пирса не было никакого интереса. Артефактный топор и китайская ваза раннего периода династии Цинь. Её, к слову, приобрёл тот самый китаец, который проиграл схватку за Колье Игни. Если распорядитель аукциона не солгал, то выходило, что этому куску керамики было больше двух тысяч лет. И судя потому, с какой жадностью и триумфом горели глаза у китайца, в честности этих слов можно было не сомневаться.

Парочка особо внушительно выглядящих мордоворотов из охраны Озаракха принесли следующий лот. Что-то, накрытое белой тканью.

— Дамы и господа, — аукционист громким, усиленным микрофоном голосом привлёк к себе внимание людей, — следующий лот! Удивительный предмет, ставший знаковым для многих мужчин и женщин. Он попал в руки нашего гостеприимного хозяина, и господин Хазани решил выставить этот предмет на сегодняшние торги.

Одетый в роскошный костюм аукционист подошёл к подставке с предметом и сдёрнул с него ткань.

— Дамы и господа, позвольте представить вам клинок Александра Керенского. Падшего охотника, предавшего человечество и пошедшего против своих товарищей двадцать лет назад.

Люди замерли, смотря на простой по своему внешнему виду меч. Прямой, с узким лезвием около семидесяти пяти или восьмидесяти сантиметров длинной, простой крестообразной гардой и рукоятью обмотанной тёмной кожей. Оружие стояло на подставке, убранное в чёрные ножны.

Многие начали перешёптываться, явно не впечатлённые увиденным. Пирс же, в отличии от них, смотрел на выставленное на всеобщее обозрение оружие давно мёртвого человека со смесью восхищения и лёгкого трепета.

Нет, он не восторгался самим Керенским. Александр был тем, кто едва не отправил мир в ад, когда пошёл против Ричарда Штросса и остальных, попытавшись не позволить им закрыть индийские врата. Сделай он это, и возможно людям бы уже никогда не представилась возможность закрыть их вновь. А том, что могло бы произойти в такой ситуации, Брэю даже думать не хотелось. Он видел достаточно записей кинохроник того времени, чтобы понимать — весь мир прошёл по краю бритвы. Врата S ранга, исторгавшие из себя бесчисленное море высокоуровневых тварей, которые паровым катком сметали всё на своём пути. Индия была буквально сожрана этими чудовищами. А что произошло бы, если бы Штросс и остальные не смогли закрыть врата?

Нет. Керенский был чудовищем, которое необходимо было убить. Пирс не знал, в чём была причина поступка этой троицы: Керенского, Романовой и Кавалье. Но, какой бы она не была — они сделали свой выбор. Но боевые навыки самого Керенского не признавать было нельзя. Тогда ему было не больше двадцати трёх лет, когда в одиночку вместе с Мацуро Гендой он сдерживал прущих через Индию чудовищ на индийско-пакистанской границе, пока не была собрана «ударная группа». Керенский вместе с ещё одиннадцатью людьми смог достичь ранга S, перейдя ту черту, которая отличает человека от чудовища. От настоящего воплощения самой смерти. Эффективной и неудержимой.

Сила, цвета отточенной стали.

Именно это заставляло Пирса уважать этого человека. Слабак никогда бы не смог добиться подобных результатов в таком возрасте. За всё десятилетие, прошедшее с момента Первого Пробуждения, всего одиннадцать человек смогли достичь этой планки.

И сейчас клинок этого человека находился прямо перед ним. И это был именно он. Пирс провёл десятки часов, стараясь узнать об этом мече, как можно больше. Он знал наизусть каждую царапинку на иссиня-чёрной поверхности этого клинка. Часами изучал его, Керенского и мертвеца, выковавшего этот меч.

— Так же, — продолжил аукционист, — я напомню всем собравшимся о том, что этот меч был выкован Владимиром Тереховым и является индивидуальным артефактом с привязкой к энергии конкретного человека. Это означает, что ни одни другой пробужденный не сможет эффективно пользоваться этим клинком, что делает его пусть и прекрасным, но всё же всего лишь кусочком нашей общей истории. Помните об этом, делая свои ставки…

Учитель и ученик, погибшие от одной и той же руки. Пирс едва слышно фыркнул, отпив шампанское из бокала.

Торги за клинок Керенского начались с пяти миллионов. Как Пирс и подозревал, заявление об индивидуальной привязки к уже мёртвому охотнику существенно сбило желание людей делать ставки. Люди куда охотнее старались заполучить себе те предметы, которые могли усилить лично их. Кстати, об этом. Брэй с любопытством подумал, будет ли на аукционе выставлено Кольцо Крайта, которое он передал слугам Хазани после своего прибытия. Жаль было терять подобный артефакт, но вопреки словам самого Пирса, сказанным Озаракху, это кольцо было не единственным.

Скорее всего нет, — подумал Брэй. Озаракх точно оставит его себе.

А ставки тем временем продолжались. Вяло. С куда меньшей энергичностью чем раньше. Брэй заметил, что поднимались руки в основном тех гостей, кого более всего интересовали предметы старины, богатые своей историей. Среди них он заметил ту самую женщину, выкупившую Колье Игни и пресловутого китайца.

Пирс сделал себе мысленную пометку, узнать об этих людях побольше и, дождавшись, когда сумма поднялась до пятнадцати миллионов, поднял руку показав распорядителю два пальца.

— Семнадцать миллионов, дамы и господа! Господин предложил семнадцать миллионов за меч Александра Керенского! Падшего охотника… Семнадцать пятьсот!

Пирс повернулся и бросил взгляд на уже знакомую ему женщину. Высокая, стройная. Возраст около сорока. Одета в тёмно-зелёное вечернее платье с открытой спиной, которое прекрасно дополняла золотая маска, украшенная россыпью изумрудов. Тёмные волосы были собраны в замысловатую причёску и закреплены серебристой заколкой, покрытой блестящими под светом софитов брильянтами.

Пожалуй, что одно только это украшение стоило столько, сколько сам Пирс получал за год.

Незнакомка улыбнулась, отсалютовав Брэю бокалом в изящных пальцах. Пирс не стал отвечать взаимностью и отвернулся, вновь подняв ставку.

— Девятнадцать миллионов…

— Двадцать!

Выкрик китайца эхом отразился от стен дворца Абдин.

Пирс вновь повысил ставку. Двадцать два миллиона.