Палящий зной Араксы - Геннадий Васильевич Иевлев

и казалось спал: его грудь, видимо, в такт дыханию, периодически расширялась. Второй шхерт сидел уткнувшись своей безволосой головой в лобовое стекло и казалось, что приклеился к нему, так как не было видно совершенно никаких движений его тела.

Разбросив своё поле по сторонам и убедившись, что никаких других полей, могущих принадлежать биологическим объектам, поблизости не ощущается, Мет, слегка пригнувшись, вошёл внутрь летательного аппарата и шагнув к уткнувшемуся в лобовое стекло шхерту, тронул его за плечо — сползя с кресла, шхерт застыл на полу в неуклюжей позе.

Мет вошёл ему в голову: информационное поле шхерта чувствовалось ещё уверенно, но его фрагментарность уже приобрела настолько отчетливые формы, что связи между фрагментами почти не просматривались. Какую-то стройную картину из образов информационного поля шхерта за короткое время составить, навряд ли, было возможно.

Оставив мёртвого шхерта, Мет повернулся к другому. Глаза шхерта были закрыты. Его черты лица явно говорили, что он, молод, да и нарост на его голове почти не просматривался. Скорее всего он находился в глубоком шоке. Мет вошёл ему в мозг. Защитное поле шхерта вздыбилось и метнулось навстречу чужому психотронному полю, но едва соприкоснувшись с ним, тут же отпрыгнуло, будто обожглось и вяло шевельнувшись, исчезло. Информационное поле шхерта предстало перед Метом, как на ладони. Соблазн был велик и он поддался ему.

Перед Метом неторопливо поплыли образы сохраненные информационным полем чужого разума. Были среди них и лица, явно пожилых шхертов с отчётливым наростом на голове и молодых, даже мелькнуло несколько женских лиц, вызвавших у Мета невольное любопытство. Хотя они тоже были совершенно безволосы, но что они женщины, Мет решил потому, что у них на голове не было нароста и их черты лица были более мягкими: они были более круглолицы, имели более пухлые губы, меньших размеров нос и подбородок, и очень большие, круглые, хотя тоже беззрачковые, глаза. Но большинство лиц составляли все же лица мужского пола в такой же тёмной одежде, как и на шхерте. Было много какой-то непонятной суеты. Появился ряд летательных аппаратов, похожих, как две капли воды на тот, в котором сейчас находился Мет. Один из них резко увеличился в размере и замелькали затенённые образы серых улиц и остроконечных зданий. Несколько раз появлялось лицо мёртвого шхерта, который, явно, был старше по возрасту, видимо они переглядывались. Мёртвый шхерт и управлял этим летательным аппаратом.

Улиц и зданий было очень много, но портала среди них не было, что вызвало у Мета досаду и вскоре устав от их бесконечных смен, он решил покинуть информационное поле шхерта, как вдруг перед ним возникла серая стена, в которой появился овальный проем и затем вдали он увидел Суара Марра. Рука старшего шхерта начала тыкаться в лобовое стекло и затем информационное поле обрывалось.

Что было дальше Мет знал и выйдя из головы молодого шхерта, взял лежавшего на полу старшего шхерта за шиворот куртки, оттянул его за кресло и усевшись на его место, решил изучить систему управления летательным аппаратом.

Но к его досаде, никаких признаков системы управления, как он ни старался, найти был не в состоянии: переднее стекло, хотя и было затенено, но оно было совершенно гладким и как Мет ни обследовал его своим полем, ничего похожего на признак панели управления найти ему не удалось; ничего не оказалось и на полу перед креслом, никаких, ни информационных, ни энергопотоков обнаружить тоже не удалось; кресло же напротив, казалось было построено из одних энергопотоков различной интенсивности, которые опутывали его будто мелкоячеистой сетью, но все они шли откуда-то из-под пола и поблуждав по ячейкам сети, вновь уходили под пол. Мет обследовал своим полем и соседнее кресло — картина была аналогичная. Полный досады, он схватился за подлокотники своего кресла и рванул их вверх, будто пытаясь выместить на них свой гнев, но подлокотники остались на месте, лишь чуть скрипнув, будто усмехнувшись чужому бессилию. В то же время Мет ощутил под одним из пальцев левой руки снизу подлокотника, будто бугорок, и тут же вспомнив о том, как ему удалось открыть дверь летательного аппарата, с силой надавил на него — у него под ногами донесся лёгкий шелест, часть пола ушла в сторону и вверх выскочила стойка, похожая на рыпп стелта, но выглядевшая более массивной. Её верхняя часть была усеяна массой клавиш и индикаторов. Мет подался к стойке и занялся её изучением.

Через какое-то время он выпрямился и взявшись за верхнюю часть стойки — рыппа, которая, явно и была предназначена для того, чтобы за неё держались, нажал одним из пальцев последовательно несколько клавиш на ней — раздался громкий шелест, затем донесся лёгкий свист и появилась вибрация. Мет скосил взгляд в сторону — дверь летательного аппарата была закрыта. Он потянул рыпп на себя: летательный аппарат дрогнул и оторвавшись от пола, качнулся несколько раз, будто на волнах и замер. Мет повел глазами по лобовому стеклу, теперь его нижняя часть была усеяна большим количеством всевозможных индикаторов, пиктограмм и угловатых знаков. Что они означали, Мет пока имел слабое представление, так как знаки вкорне отличались от знаков письма, которые он узнал из информационных полей хозяев своих прежних тел, в которых он был на этой планете. Скорее всего, это были знаки письменности шхертов. В какой-то степени были понятны пиктограммы, потому что они отдаленно напоминали пиктограммы, использующиеся в летательных аппаратах хораллов.

Мет шевельнул рыпп — летательный аппарат послушно качнулся. Тогда он поставил ногу на педаль торчащую из пола рядом с рычагом управления и слегка надавил на неё: вибрация ослабла и летательный аппарат плавно заскользил вперед. Развернув, Мет направил его в ту сторону, откуда его привели шхерты.

* * *

Вскоре летательный аппарат подошёл к стене и Мету пришлось остановить его. Надежда на то, что проём двери в стене появится сам, по мере приближения к ней летательного аппарата не оправдался. Стена безмолвствовала.

Мет склонился к рыппу, намереваясь найти в нём способ открыть проём. И действительно, способ вскоре нашёлся — на одной из клавиш была пиктограмма, напоминающая раздвигающиеся шторки. Он дотронулся до неё и в тот же миг перед носом аппарата, будто по мановению волшебника, образовался большой овальный проём. Мет осторожно двинул летательный аппарат в проём. За проёмом был идущий под крутым углом вверх тоннель. Посланный по нему летательный аппарат, выскочил на безлюдную улицу.

В городе была ночь. Насколько глубокая, Мет мог лишь гадать. Он нашёл на лобовом стекле периодически меняющиеся знаки: