Неизменная - Кэрригер Гейл

— Не путайся под ногами, Айви.

Анжелика споткнулась об одного из лежавших на полу членов стаи.

— Стой, где стоишь! — голосом заправского маджаха взревела леди Маккон.

Горничная вместе с мумией была уже почти в дверях, когда Алексия обрушилась на нее, яростно ткнув навершием парасоля. Анжелика застыла на месте, повернув голову к своей бывшей хозяйке. Ее большие фиалковые глаза широко раскрылись.

Леди Маккон адресовала ей натянутую быструю улыбку:

— Ну а теперь, дорогая, один раз тебе врезать или два?

Прежде чем француженка успела ответить, Алексия размахнулась и изо всех сил опустила парасоль ей на голову.

И горничная, и мумия упали.

— Судя по всему, одного раза вполне достаточно.

Стоявшая на лестничной площадке мисс Хисселпенни испустила короткий встревоженный крик, а потом прижала ладонь к губам.

— Алексия, — зашипела она, — как ты можешь вести себя так грубо? Напасть с парасолем на собственную горничную! Нельзя же так варварски наказывать слуг! Я имею в виду, мне кажется, она всегда безупречно тебя причесывала.

Леди Маккон снова проигнорировала подругу и ногой отпихнула мумию с дороги.

Айви снова ахнула:

— Да что же ты творишь? Это же памятник древней культуры. Ты же любишь всякие старинные вещи!

Леди Маккон прекрасно обошлась бы без таких комментариев, потому что у нее просто не было времени на угрызения совести, связанные с древней историей. От треклятой мумии было слишком много проблем. Оставить ее в покое значило создать кошмар государственного масштаба. Нет, она ни при каких условиях не имеет права на существование. И плевать на научные последствия.

Алексия проверила, дышит ли Анжелика, и выяснилось, что шпионка жива.

Лучше всего сейчас, решила леди Маккон, избавиться от мумии. Со всем прочим можно будет разобраться и позже.

Сопротивляясь отторжению, которое гнало ее прочь, как можно дальше от этого кошмарного артефакта, Алексия выволокла его на массивные каменные ступени парадного крыльца. Совершенно незачем подвергать опасности кого-то еще.

Мадам Лефу не снабдила парасоль ничем представляющим опасность именно для запредельных (если допустить, что подобная субстанция вообще существует), но Алексия была уверена: достаточное количество кислоты справится почти с чем угодно. Она раскрыла парасоль и взялась за навершие. Потом для пущей надежности повернула крошечный тумблер сразу под выключателем прерывающего поля до третьего щелчка. Шесть спиц зонта раскрылись, и мумию окутало облако тумана, оседавшего на высохшей коже и древних костях. Алексия покачала парасолем из стороны в сторону, чтобы жидкость хорошенько пропитала древние останки, а потом и вовсе пристроила его к мумии и отступила. Едко запахло кислотой, и Алексия отошла еще дальше. Потом в воздухе повисла вонь окончательно уничтоженных старых костей, напоминавшая одновременно о затхлом чердаке и медном запахе крови. Сила, которая отталкивала Алексию от мумии, начала ослабевать, а сама мумия постепенно распадалась, теряла всякое человекоподобие, превращаясь в комковатую коричневую жижу, из которой торчали обломки костей и клочки кожи.

Парасоль по-прежнему брызгал кислотой, которая все сильнее разъедала каменные ступени.

За спиной Алексии закричала стоявшая на верху парадной лестницы Айви Хисселпенни.

На другом краю острова Великобритания, перед зданием, которое выглядело вполне невинным, хотя и весьма роскошным домом в обычном фешенебельном районе неподалеку от Риджентс-парка, стоял неприметный кэб. Там сидели в ожидании профессор Рэндольф Лайалл и майор Чаннинг Чаннинг из честерфилдских Чаннингов. Двум оборотням небезопасно было находиться здесь, в непосредственной близости от обиталища Вестминстерского роя. Вдвойне небезопасно еще и потому, что никакого официального прикрытия у них не было. Лайалл не сомневался: если весть об этом дойдет до БРП, сам он лишится работы, а майора разжалуют в рядовые или выгонят со службы.

Оба они чуть не выпрыгнули из собственной шкуры (это умеет каждый оборотень), когда кто-то ввалился в резко распахнувшуюся дверцу кэба с криком:

— Гони!

Майор Чаннинг постучал пистолетом в крышу, и экипаж рванул с места. Неожиданно громкий стук копыт разнесся по ночному Лондону.

— Итак? — нетерпеливо поинтересовался Чаннинг.

Лайалл потянулся вперед, чтобы помочь присоединившемуся к ним молодому человеку восстановить вертикальное положение и достоинство.

Биффи отбросил за спину черный бархатный плащ, сбившийся набок в тот миг, когда его хозяин совершил свой отчаянный бросок в безопасность кареты. Лайалл никак не мог понять, что толку от плаща, когда затевается проникновение со взломом, но Биффи настоял на своем. «Всегда нужно, — заявил он тогда, — одеваться соответственно своей роли».

Профессор Лайалл улыбнулся, глядя на молодого человека. Тот действительно был весьма симпатичным джентльменом. Что бы ни говорили о лорде Акелдаме (а сказать о нем можно было немало), трутней он подбирал с исключительным вкусом.

— Ну и как все прошло?

— Да, он у них был, все верно. Под самой крышей. Чуть более старая модель, чем та, что у моего господина, но, похоже, вполне исправная.

Симпатичный и эффективный джентльмен.

— И что же? — изогнул бровь профессор.

— Давайте для простоты скажем, что теперь он, вероятно, работает не так хорошо, как до этого.

Майор Чаннинг с подозрением посмотрел на Биффи.

— Что вы сделали?

— Ну, понимаете ли, там просто стоял такой чайничек с чаем… — Тут Биффи замолчал.

— Чай вообще полезная вещь, — задумчиво отметил Лайалл.

Биффи широко улыбнулся ему.

Это не был один из обычных криков Айви, которые она испускала с придыханием, сигнализируя, что вот-вот лишится чувств. Нет, это был крик настоящего ужаса, и потому леди Маккон бросила на произвол судьбы свой брызжущий кислотой парасоль и бросилась в дом. Эмоциональная наполненность крика привлекла не только ее внимание. Танстелл и нетвердо стоящая на ногах мадам Лефу немедленно возникли в дверях гостиной первого этажа, невзирая на приказ Алексии.

— Что вы делаете? — заорала она, обращаясь к этим двоим. — Сию секунду вернитесь!

Но их внимание было приковано к лестничной площадке этажом выше. Там Анжелика стояла прямо за спиной мисс Хисселпенни, прижимая к ее горлу смертоносный на вид нож.

— Мисс Хисселпенни! — с исказившимся от ужаса лицом воскликнул Танстелл. А потом, отбросив всяческие приличия, добавил: — Айви!

В то же самое время мадам Лефу закричала:

— Анжелика, нет!

Все бросились к лестнице. Анжелика потащила Айви в сторону комнаты, где так недавно находилась мумия.

— Назад, или она умрет! — произнесла горничная на своем родном языке. Ее рука не дрогнула, глаза смотрели жестко.

Танстелл, по-видимому, плохо отдавая себе отчет в своих действиях, вытащил револьвер и навел его на горничную. Мадам Лефу повисла у него на руке. Для недавно раненного человека она оказалась на удивление сильна.

— Вы попадете в заложницу!

— Анжелика, это безумие, — сказала леди Маккон, взывая к разуму француженки. — Я уничтожила мумию. Скоро вся стая очнется. Каким бы наркотиком ты их ни одурманила, его действие непременно окончится, и к оборотням вернутся сверхъестественные способности. Наверное, это произойдет уже скоро. Тебе просто не удастся бежать.

Анжелика продолжала пятиться, увлекая за собой мисс Хисселпенни.

— Тогда мне нечего те’гять, ве’гно? — И она скрылась в комнате.

Едва потеряв ее из виду, леди Маккон и Танстелл бросились вслед за ней по лестнице. Мадам Лефу попыталась присоединиться к ним, но оказалась слишком слаба и потому отстала, тяжело дыша и держась за раненое плечо.

— Она нужна мне живой, — пропыхтела Алексия, обращаясь к Танстеллу. — У меня к ней есть вопросы.

Танстелл сунул револьвер куда-то в брюки и кивнул.