Император из двух времен - Владимир Викторович Бабкин

– сравнительно легкий, очень мобильный, с маскирующим пламегасителем. В вариантах с коробчатой лентой либо с патронным диском. Легко меняется ствол.

Единый универсальный пулемет ПД-20.

Но бьется, зараза!

Очередь.

Вопль боли и потирание плеча.

Маша спокойно отщелкнула магазин, не спеша спустила наушники и лишь затем поинтересовалась с легкой усмешкой:

– Прилетело?

Сестра, со слезами на глазах, кивнула.

Улыбка.

– Ну, скажешь своему Мише, что кавалер ущипнул. В плечо.

Джанна несколько мгновений смотрит на неё, затем удивлённо замечает:

– А с чего бы это я должна отчитываться перед Мишкой? И откуда он увидит синяк под комбинезоном?

Императрица мысленно щелкнула себя по носу и лишь кивнула, поспешив перевести разговор на другую тему:

– Ах, ну да, я не подумала. Как, кстати, выгул Анри и всего орлеанского семейства?

Сестра сделала попытку пожать плечами, остро сморщилась и приложила руку к плечу.

– Да, нормально всё. Выгуляли их по Москве. Съездили в Звездный. Устроили экскурсию. А вообще, Анри – слабак. Дали ему выстрелить из «мосинки», так он от отдачи расплакался, словно девчонка из Смольного.

Маша промолчала про слёзы сестры пару минут назад и лишь заметила:

– Ты на Смольный не слишком-то греши. Их тоже сейчас учат будь здоров. Пусть и не так, как вас. Но и у них сейчас программа совсем иная, чем три года назад.

Джанна упрямо мотнула головой:

– Всё равно они слабачки, по сравнению с нашими. Мы их просто порвём, если что.

Императрица обрубила довольно резко:

– Хочу тебе напомнить, что княгиня Емец-Арвадская – выпускница Смольного. А она порвет вас всех на куски и на ленточки порежет, если что. Львиная доля моего окружения – выпускницы Смольного. Не воображай слишком многого о себе и о своём лицее. Не зазнавайся слишком. К тому же сейчас в Смольном учат совершенно иначе. И не только бальным танцам, уж поверь мне. К тому же сейчас Смольный возглавляет сестра Императора Ксения Александровна, а это совсем не просто так. Сейчас Смольный институт, Царскосельский Александровский лицей и Пажеский корпус объединяются в Императорскую Санкт-Петербургскую благородную академию государственной и дворцовой службы. И хочу напомнить тебе, что наша с тобой царственная мать тоже окончила Смольный институт благородных девиц. А уж как она нас потом гоняла, не мне тебе рассказывать!

Младшая Савойская насупилась, но промолчала. Маша не стала усугублять неприятность нравоучений и перевала тему разговора:

– А по Москве французов где выгуливали?

– Везде. Кремль. Китай-город. Тверская. Храм Христа Спасителя. Новая Москва. Эстакада, конечно. Проехались.

– И как тебе?

Пожимание плечами.

– Ну, прикольно.

Царица насторожилась.

– Это что за лексикон? Ты где этого понабиралась на мою голову?

Джанна с некоторой насмешкой смотрела на сестру.

– А вот угадай.

Маша пару минут напряженно сверлила младшую взглядом, но та ничуть не стушевалась. Наконец, старшая сказала хмуро:

– Надеюсь, моя дорогая, вы нигде больше не используете эти словечки?

Джанна с наигранной церемонностью сделала придворный книксен:

– Ах, простите, ваше императорское величество, вы же не сказали, что употреблять ваши новые слова можно только с вашего Высочайшего дозволения! В общем, расслабься, так разговаривает уже половина лицея. И не только так. Многие ваши слова, ваше императорское величество, стали буквально вирусными.

Императрица мысленно, но очень-очень-очень витиевато чертыхнулась, кляня себя за длинный язык, а сестра припечатала:

– Ладно, не парься. Это же прикольно! К тому же это отличает нас от всяких там пажей и прочих смольных девиц. Мы – новая элита империи! Это наш новояз!

Маша лишь простонала:

– О, Господи! Может, тебя наказать как следует?

Но сестра лишь рассмеялась с вызовом.

– А что ты мне сделаешь, собственно? Выпорешь? Коленями на горох в угол поставишь? Или в Сибирь сошлешь? Так после лицея, ваше императорское величество, меня уже ничем…

Маша задумалась.

– Может, тебе просто руку сломать для профилактики? Правую? Будет любопытно на тебя посмотреть. В гипсе. Как ты только стрелять будешь, а? Зато у тебя будет полно времени потренироваться в стрельбе левой рукой, а заодно подумать над своим поведением.

Ядовитая улыбка в ответ:

– Руку ты мне сломать, конечно, можешь. С твоей-то массой тела!

Императрица оценила шпильку и хищно усмехнулась.

– Нет, дорогая моя принцесса. Вы так легко не отделаетесь. Я вас, дорогуша, просто вышлю обратно. В Рим. К папочке. И мамочке.

Джанна тут же сдала назад.

– А вот это уже лишнее. Я решительно не хочу в Рим. Лучше уж ломай руку и в Сибирь. В Риме – скукотища неимоверная. Будущее мира – здесь. Кстати, моя дорогая царственная старшая сестра, не знаете ли вы планы вашего августейшего супруга относительно моего Миши?

Маша настороженно уточнила:

– А с чего такой вопрос?

Ответ был обезоруживающе конкретным:

– Каждая порядочная барышня двенадцати лет должна прикидывать перспективы. Мне-то осталось на размышления всего-то три с лишним года. Пора и задуматься о будущем. Ты удачно вышла замуж. Мафи тоже. Чем я хуже? Сын императора Единства – не самый худший вариант в Европе, не так ли? А там, глядишь, может, и какая чужеземная корона освободится, учитывая, что империя постоянно расширяет свои границы и влияние. Вряд ли отец пожалеет эту корону своему родному сыну. Да и сестра императрицы Единства на троне рядом с сыном императора Единства лишь добавит веса, не так ли?

Старшая сестра не удержалась от язвительной шпильки в ответ:

– Боюсь, что твой вес пока ещё слишком маленький.

Совершенно обворожительная улыбка:

– Так это же пока, верно? Ты тоже не всегда такая была!

Императрица лишь выдохнула:

– И в кого ты такая?

Ослепительная улыбка:

– А ты?

Маша, снарядив новый магазин, уточнила:

– Следует ли понимать, дорогая моя Ива, что вы решили связать свое будущее с Единством?

Джанна пожала плечами.

– Ну, это, мягко говоря, довольно перспективный вариант. Здесь есть все возможности. Да, и, посуди сама, что я забыла в том скучном Риме? Если я там выйду удачно замуж, то уеду в другое королевство и буду там изображать из себя королеву, зная, что я лишь ненавидимая всеми кукла. Неудачно если выйду, за какого-нибудь паршивого графа, например, то вероятнее всего, останусь в Италии и буду всю жизнь страдать от мыслей о загубленной молодой жизни. Зачем мне это? Ты сама хотела бы выйти замуж за графа и всю жизнь страдать в Италии, именуясь графиней и нося параллельно титул «принцесса» как символ неудачницы?

Маша хмыкнула и покачала головой.

– Нет, даже подумать о таком боюсь.

Победная улыбка.

– Ну вот, а ты ещё спрашиваешь. А у меня, знаешь ли, твой пример перед глазами. Да и Мафи тоже. Так о чём ты там