Повелители драконов. Книга 2. Пронзая ветер - Эн Варко

— Когда Амулет выбрал Коросса, Корн разрешил ему жить собственной жизнью, растворившись в нем без остатка, даровав свою Силу и свои крылья.

— Какой смысл во всех этих переселениях, если ты утрачиваешь самое ценное, что у тебя было — свою любовь? — с горечью спросила Ланет.

— И любовь, и радость побед, и горечь поражений, и все, что ты в свое время понял о мире и самом себе, — согласился Рок. — Корн говорил, что ценна не наша память. Несколько этажей Черного Замка заполнены книгами, где собраны лучшие мысли тысячи поколений Драконов. И не наши чувства. Они хороши своей свежестью. Вершину Черного Замка венчает Камень Памяти — в нем Драконы хранили свои самые яркие переживания. И мало кто из них возвращался к Камню, чтобы заново пережить их. Ценно стремление идти к своей цели вопреки всем жизненным ветрам и бурям. И если в нашем избраннике это есть, никто ничего не теряет, и новая жизнь будет раскрашена не полинявшими красками прошлого, а ярким настоящим! Главное — сохранить в себе умение любить ветра, рвущиеся тебе навстречу, наслаждаться своими победами над ними, черпать Силу в их преодолении. Именно это и делает Дракона Драконом, а вовсе не его память, не его знания и не его чувства.

— Понять можно, но принять очень сложно, — покачала я головой.

Рок негромко рассмеялся:

— Как бы то ни было, всегда лучше иметь несколько дорог, чем одну. А одна — лучше, чем ни одной. Ну, а теперь, давай вон к той террасе, что несколько левее от нашего лагеря.

Я с удовольствием завернула крутой вираж, скользя между пластами теплого и холодного воздуха. Крылья запели-завибрировали от набираемой скорости, и терраса Рока начала стремительно приближаться. А вместе с ней и девичья статуя, стоящая на ее краю.

Я еще не успела коснуться земли, как Рок спрыгнул с меня и приблизился к изящной фигурке, закованной в камень.

— Я снова пришел, — тихо произнес он, склоняя перед статуей колено, — Всю свою жизнь я посвятил тому, чтобы исправить непоправимое и вернуть тебя к жизни. Ради этого я свершил много добра и еще больше зла. И вот теперь, когда я в шаге от того, чтобы осуществить свою мечту, мне грустно… Кто спрыгнет с этого пьедестала? Не думаю, что теперь мне очень хочется это знать. Ирэша, ведь я совсем не знаю тебя. Я помню свои чувства к тебе, а ведь это совершенно разные вещи. Тогда я был романтичным юнцом. Таким же, как Линнок, неугомонным бунтарем, глядящим на мир глазами восхищенного ребенка. Мы с тобой были просто детьми, свято верящими в нерушимость своих принципов. После этого я прожил долгую жизнь. И у меня были женщины, которых я любил. Но я отказывался верить в это, делая несчастными и их, и себя… Я не знаю, как сложиться твоя судьба. Но думаю, будет лучше, если меня в ней не будет. Таким как я лучше оставаться одиночками. Уверен, ты справишься в этой новой жизни, чтобы не случилось. Ты последний чистокровный представитель клана Черных Драконов. Далекое эхо канувшей в лету эпохи. Когда ты проснешься, рядом с тобой будет лежать сундучок. В нем то, что тебе пригодиться в ближайшем будущем. Вот, пожалуй, и все…

Решительно отвернувшись от статуи, отец обратился ко мне.

— Не могла бы ты, дорогая сковырнуть вот этот камушек?

Камушек был величиной с приличный сноп соломы, но разве это тяжесть для меня? Когти впились в камень и, словно пробку из бутылки, выдернули его из земли. На дне глубокой ямы, как и обещал Рок, лежал сундук. Когда я извлекала его, Рок нажал скрытую пружинку на своем кинжале и положил его на пьедестал. Из рукоятки полился золотистый свет, наполненный таким концентратом Силы, что можно было бы создать целый мир. Я зажмурилась от удовольствия, а когда открыла глаза, увидела, что фигурку девушки с ног до головы окутывает теплое сияние. Мне показалось, что глаза статуи потемнели и, что-то похожее на слезинки, заблестело в них.

— Все, — Рок легко запрыгнул на меня, не дожидаясь превращения. — Прошу тебя, Ланет, летим отсюда. Вся эта Сила предназначена Ирэше. Ты уже взяла столько, сколько тебе нужно. Теперь тебе нужно сделать выбор. А пока ты не определилась, я очень бы тебе посоветовал обеспечить свою вторую половину защитой, чтобы она не зачахла раньше, чем ты примешь решение. И пусть это решение принесет вам обеим счастье.

Я подошла к краю обрыва и прыгнула, расправляя крылья.

Взлеты и падения

Пробуждение проходило тяжело. Сначала пришли звуки.

— Линь, она обуза, как ты не понимаешь. Или тебе снова хочется тащить ее на спине?

— Я ведь вас не удерживаю, Данэл. Вы можете идти, куда пожелаете.

— Ты должен называть меня господином, Шут, — голос Данэла прозвучал как удар хлыста. — Наше общее бедственное положение и моя признательность тебе сгладили различия между нами, но твое глупое упрямство вынуждает меня указать твое место.

— Хочу вам напомнить, что как Шут, я обладаю определенными привилегиями. Но вы, безусловно, можете использовать Силу, чтобы заставить меня слушаться вас, — язвительно заметил Шут. — Что? У вас возникли проблемы? Ой, какая жалость!

Ланетта застонала, с трудом сбрасывая с себя оковы сна:

— Пожалуйста, прекратите, — простонала она. — Со мной все в порядке.

— Эй, Лани, скажи, как меня зовут? — встревожено спросил Шут. — Я не слышу твои мысли.

— Ну, и хвала Силе, Линь. Значит твои дурацкие упражнения все-таки дали свой результат, — рассеянно улыбнулась девушка, прислушиваясь сама к себе.

Отголоски сна стремительно таяли, оставляя взамен себя чувство странной неполноценности. Хотя физически она чувствовала себя неплохо, если не считать многочисленных ушибов и ссадин. И даже вполне отдохнувшей. Только очень голодной. Желудок громко заурчал, радуясь, что о нем, наконец, удосужились вспомнить.

— У нас есть что-нибудь на завтрак? Вчера мне вроде кто-то предлагал птичью ножку. У вас ничего с ужина не осталось?