Рассвет - Максим Андреевич Антонов

с ним одним целым. По моим щекам покатились горькие слезы. Мне больно! Больно не оттого, что кто-то чуть было не проломил мне затылок, а больно оттого, что я не могу избавиться от него. Сейчас он крепко прижимает меня к себе, а что будет завтра утром? Что будет, когда я приведу в порядок свои мысли, и его защита мне не понадобится? Он снова станет страшным призраком, преследующим мое сознание? Он снова станет моей болью и моим проклятием?

– Нет, вы останетесь! Клянусь, что вы останетесь! Так и будет! – сказал Елизар каким-то непонятным мне тоном. Почему он перешел на Вы? – Я дочитал "Джен Эйр".

– Дочитал? – удивилась я. – Признаться честно, я всё-таки думала, что ты забудешь об этом.

– Иногда, – снова заговорил чужим голосом Елизар, – у меня бывает странное чувство по отношению к вам. Мне кажется, что от моего сердца тянется крепкая нить к такой же точке в вашем маленьком существе.

– Прости, но сейчас я ничего не могу вспомнить из романа. У меня в голове туман. Хотя "Неужели вы думаете, что я могу остаться и превратиться для вас в ничто? Или вы думаете, что я автомат, бесчувственная машина…" – произнесла я и почувствовала, как по моим щекам покатились слезы – мои слова были искренни. Именно это сейчас и происходит со мной. – "Это дух мой говорит с вашим духом…"

– "Словно мы уже прошли через врата могилы и предстоим перед престолом Божьим, равные друг другу, – как оно и есть на самом деле", – закончил вместо меня Елизар и опустил свою голову наравне с моей.

Он посмотрел мне в глаза без единого слова, ожидая чего-то от меня, а я тщетно пыталась спрятать свои слезы. Его рука потянулась к моей щеке, чтобы смахнуть слезы, но я отвернулась и слезла с кровати.

– Мне нужно чего-нибудь пожевать. Мы позже обсудим роман. Я рада, что ты его прочитал, – стояла к нему спиной я и пыталась говорить как можно спокойнее.

– Мне пойти с тобой? Я могу посидеть с тобой… если ты хочешь этого.

– Нет. Я хочу побыть наедине с собой.

Что он делает? Что делаю я? Зачем мы затеяли эту игру? Почему он цитирует строки из моего любимого романа? Почему он прочитал этот роман? Это сломает меня. Я уже не могу так! Я будто танцую на раскаленных углях, боясь посмотреть вниз. Я пою старую песню, которую хотела забыть! Я ведь клялась забыть его и его слова. Мое сердце не сможет такого выдержать! Ох, небеса! Кто-нибудь придите и освободите меня от него! Я не могу так! Не могу танцевать рядом с ним, не имея возможности взять его за руку! Он касается меня, но его руки делают только хуже. Это как касаться горячей кочергой крыльев бабочки. Я бабочка с опаленными крыльям. Если бы у него была возможность, если бы он мог прийти и найти меня, потому что в нашем мире я так и останусь танцевать одна на раскаленных углях, боясь опалить свои крылья! Я не смогу смотреть на развитие его отношений с Ариной. Я не хочу быть третьим лишним! Не хочу быть человеком, который сделает кому-то больно, попытавшись отнять чужое счастье. Мне делали больно, и я знаю, каково это! Я знаю, что такое чувствовать потерю. Я знаю, каково коснуться и вдруг в это же мгновение потерять, ощущая лишь кончиками пальцев то тепло, что улетело. Да, я не бесчувственная машина, я не автомат, хотя сейчас я была бы рада стать роботом и ничего не чувствовать.

А что если бы я была красива? Все эти мысли навевают мне воспоминания о романе. Нет, в нашей жизни так не будет. Это глупо. Если в книге Ингрэм была лишь пешкой, то Арина, давно обосновавшаяся королева рядом с Елизаром. А я… кто я в этой безжалостной игре чувств? Какая роль отведена мне? Закройте мне глаза и не давайте мне ничего видеть.

Я продолжу танцевать в полном одиночестве под песню вражеских орудий.

Немного успокоившись, я пришла обратно в свою комнату и обнаружила Елизара, сопящего на моей кровати. Некогда озабоченное и напряженное лицо растворилось в сонной умиротворенности. Серо-голубые глаза спрятались под веками. Его пухлые губы немного раскрылись, как у младенца. Видя это, мне как никогда раньше захотелось стать частью его жизни, стать частью его мира. Но я не могу продолжать это. Не могу. Вот так все и закончилось, в одинокую летнюю дождливую ночь.

Я выключила свет в комнате и бесшумно пошла в гостиную. Буду спать сегодня на диване. У меня, конечно, хватит смелости скинуть его с кровати, но пускай он лучше молчит и ничего не делает, так хоть моя душа будет цела.

– Постой, – услышала я его голос, – не уходи. Ложись в свою постель. Я могу спать на полу.

– Не нужно спать на полу. Ложись на диване.

Я не хочу, чтобы его запах пропитал мою подушку, когда его не станет, я не смогу на ней спать. Я вообще не смогу теперь находиться в этой комнате и не вспоминать его. Теперь весь мир стал сплошным Елизаром. Он повсюду. Это сводит меня с ума, лишая меня хладнокровия и силы. Я ненавижу его за это. Я бы непременно прогнала его в эту дождливую ночь, но я все еще боюсь, что тот убийца вернется за мной.

– Давай поговорим. Я хочу обсудить с тобой "Джен Эйр". Мне очень понравилась книга, хоть она и для девушек. Я и Арине посоветовал её прочитать, – произнес он и встал с моей кровати.

Елизар подошел ко мне и положил ладонь мне на предплечье. Меня будто опалило жарким огнем и в глазах снова помутнело. Беги, Кристина! Просто беги без оглядки от него! Спрячься в тени! Я так больше не могу! Не могу!

– Я думаю, ей понравится, – улыбнулась я.

Мне безмерно стало жаль эту рыжую девушку, ведь я стала яблоком раздора. Я нарушила баланс её жизни. Я украла у нее часть Елизара. Каково же ей сейчас одной в холодной комнате, когда за окном идет дождь? Парень бросил её из-за своего друга. Бедняга. Я урод! Монстр! Как я так могу поступать! Оказывается, я такая злодейка! Не зря кто-то, неизвестный мне, пытается от меня избавиться.

– Елизар, прости, но я должна тебе кое-что сказать, – начала я, но он прервал меня.

– А я должен тебя спросить. Ты дашь мне это сделать первым? Можно я буду первым? – настоял он.

– Заткнись, – холодно велела я, –